— Мы только немного подскажем, чтобы вы не отвлекались от подготовки к небольшим учениям, — Луис скромно улыбнулся, глядя на Седого.

— То есть ты ненавязчиво предлагаешь провести проверку на вновь созданном объекте?

— Я бы сказал по-другому: проверить, чему мы все научили это подразделение за два месяца, — произнес Луис. — Честно говоря, они пока сыроваты. Но полны решимости, а это уже дорогого стоит.

— Тогда не стоит предупреждать о нашем возможном визите, — улыбнулся Седой.

— Они всё равно будут вас ждать. Им ведь неизвестно, с какой целью вы и отделение сержанта остаётесь в учебном центре. Так что офицеры будут готовиться к вашей встрече, даже если мы им скажем, что у вас другая задача. Пережить позор второй раз они явно не хотят. И даже если они опять проиграют вам, а они проиграют, то сделают это, оказав сопротивление.

— Посмотрим, — улыбнулся Седой.

* * *

Парни готовились к проведению учений. Каждый день выезжали на проведение разведки. Изобретать ничего не стали — ездили в бухту купаться и, пользуясь близостью аэродрома и городка, вели наблюдение. На парней никто не обращал внимания. Советских военных специалистов в округе было предостаточно, и приезжающие на пару часов искупаться не вызывали интереса.

Продолжали готовить отделение сержанта: учили передвигаться по-пластунски, как когда-то учились сами на Кубе, исчезать, опадая как листва осенью, маскироваться в траве… Получалось не всё, но главное — бойцы горели желанием.

Вечерами собирались на веранде, планируя операцию, привлекая отделение сержанта. В первый вечер солдаты чувствовали себя неуютно. Пришлось объяснять, что все участники имеют голос и вправе высказывать даже невероятные предложения. Сначала солдаты только слушали, но уже на второй день начали высказываться и радовались, как дети, когда их хвалили после того, как выслушивали.

Солдаты мозамбикской армии вообще во многом напоминали детей. Видимо, сказывалось слабое образование: у некоторых было всего три-четыре класса, и это не только у рядовых. Некоторые офицеры тоже не могли похвастать хотя бы десятью классами. При должном подходе они впитывали любые знания, как губки, хотя и не всё получалось, особенно когда требовалось проведение расчетов. Иногда на занятиях парням приходилось объяснять, казалось бы, элементарные вещи, о которых солдаты даже не слышали.

* * *

Спустя четыре дня подготовки все собрались на веранде. Сидели за общим столом, пили замечательный кубинский кофе, приготовленный Марией.

— Работаем двумя группами. Первую поведу сам — наш городок, — Седой обвел взглядом всех присутствующих. — Второй командует Серж, на вас аэродром. Обе группы сводные: пятеро советских специалистов и пятеро курсантов. Хоть это и учения, но караулы стоят с боевыми патронами. Как себя поведут часовые в случае обнаружения диверсантов — неизвестно. Так что не расслабляемся и работаем по-взрослому. Задача первой группы — скрытно проникнуть на территорию городка и заминировать все значимые объекты. Задача второй группы — условное уничтожение всех базирующихся самолетов. Непосредственно на территории городка и аэродрома работают советские специалисты. Курсанты обеспечивают проникновение, прикрытие и отход. — Седой посмотрел на всех присутствующих.

— Когда выдвигаемся? Сколько времени на проведение диверсии? Куда отходим? — Сергей глотнул кофе.

— Выдвигаемся в час ночи. Начало операции — в три, на всё про всё — тридцать минут. Отходим самостоятельно в учебный центр.

— То есть совершаем марш… — Сергей посмотрел на командира.

— Верно, не помешает пробежаться. К семи утра на аэродром прибудет комиссия. Наше присутствие не требуется — старший советник имеет схему установки зарядов. Также во второй половине дня ожидается прибытие главного военного советника. Летит из столицы для встречи с нами. Так что все должны быть при параде, — Седой улыбнулся.

— Что, и шнурки гладить? — Игорь невинно смотрел на командира.

— Договоришься — и придется гладить…

— Так я ничего, так… интересуюсь… — пожал плечами Игорь, пряча улыбку.

— Если остались вопросы — задаем. — Седой осмотрел всех присутствующих. — Ну, а коли нет — расходимся, готовимся. Скоро начинаем.

* * *

Темнота — она настолько плотная, что кажется, будто ее можно пощупать. Воздух сухой и теплый. Группы, покинув лагерь, растворились в ночи и легко бежали по саванне, каждая к своей цели. Взошедшая луна ярко светила, но почти не давала света — он словно растворялся в плотном воздухе, и это было непривычно и удивительно. Как-то раньше на это не обращали особого внимания.

Спустя полтора часа группы вышли на исходные позиции и, приготовившись, залегли. Сергей наблюдал за освещенной территорией аэродрома, отмечая, что появились новые прожекторы, и это немного меняло план действий.

— Ну и что тут новенького? — Игорь посмотрел на друга.

— Меняем точку входа… Зови сержанта.

— Почему?

— Смотри внимательно. За ангарами появились два новых прожектора, вчера их не было… — тихо произнес Сергей.

— С какой стороны заходим?

— От вышки…

— Там до ангаров пятьдесят метров открытого пространства… — задумчиво произнес Игорь.

— Согласен, — Сергей посмотрел на Игоря. — Но вдоль заборчика пройти незаметно сможем, правда, времени потратим чуть больше. Но в отведенные тридцать минут все равно уложимся.

Спустя пару минут сержант и боец, владеющий португальским, лежали рядом с Сергеем.

— Проход делаем у вышки, там же и выходить будем… Через десять минут начинаем.

Сержант молча кивнул и скрылся в темноте.

— Все, парни, по местам, — выдохнул Сергей.

Аэродром с одной трехкилометровой полосой, на котором базировались истребители, также принимал внутренние гражданские рейсы. Стоянка гражданских самолетов располагалась напротив небольшого одноэтажного здания. Правее высилась диспетчерская вышка. Арочные ангары без торцевых стенок, в которых стояли самолеты, разместились вдоль полосы; от них до диспетчерской вышки — не более пятидесяти метров. Следом — два кирпичных одноэтажных здания. По сути, аэродром открыт со всех сторон. Колючая проволока, натянутая на столбах, закрывала не более километра, при этом со стороны полосы никаких ограждений не было. Попасть на летное поле можно было, просто обойдя заграждение. Двое часовых охраняли ангары со стороны взлетной полосы, третий разместился у одноэтажных зданий. В одном из них располагалось караульное помещение.

Метрах в двухстах, за бетонным забором, стоял десяток одноэтажных зданий. В них жили техники и персонал аэродрома. На въезде было установлено КПП, и дежурил часовой.

Пространство вокруг ангаров было хорошо освещено — практически как днем. На диспетчерской вышке два прожектора освещали подходы со стороны саванны, оставляя большое пространство неосвещенным, что упрощало подход со стороны вышки.

В назначенное