Перед вами карта Новгородской области, – пожевав тонкими губами, сказал контр-адмирал.

– А вот это, – принял он от молодого Львова остро законченный карандаш и обвел на ней кружок, – одна из президентских резиденций «Долгие бороды»*. Сегодня и завтра он в ней расслабляется.

– Хорошее место, в лесу и рядом озеро, – придвинувшись ближе, кивнул головой Туровер.

– Неплохое, – бледно улыбнулся старый чекист. – Ну, так вот, по вечерам, после сауны, он очень любит посидеть на открытой терассе и полюбоваться валдайскими закатами.

– Лучше бы полюбовался как там народ живет, – тихо сказал Соболев, и все нахмурились.

– Внейшней и внутренней охраны там порядка тридцати человек, во главе с главным цербером Коржаковым, – продолжил Батраков. – Но это не главное. С воздуха резиденция прикрывается силами Московского округа ПВО и находится под постоянным наблюдением радаров. И в ней имеется спецсвязь со всеми силовыми министрами.

– Радары не вопрос, – пожал плечами на вопросительные взгляды Буев. – Как, впрочем, и все остальное, что касается техники. В воздухе дисколет для них невидим, а имеющиеся на нем станции позволяют выводить из строя любые средства связи и электронику. Проверено.

– В таком случае, дело остается за малым, – сказал старший Львов. – Локализовать физическую охрану.

– Предлагаю использовать магнитный резонатор, – вступил в разговор Соболев. – Он для такого вполне подходит

– А разве резонатор не на лодке? – высоко вскинул брови Альберт.

– Мы его переустановили на дисколет, – ответил Туровер. – И именно в этих целях.

– Ну что же, возражений нет, – согласились адмиралы, после чего оговорили персоналный состав участников операции.

В него вошли оба адмирала, Туровер с Буевым, а также Ванин с Соболевым.

Альберт оставался на острове для связи.

Туровер понимал, что в операции задействованы и другие, неизвестные им лица, но не стал задавать лишних вопросов.

– А теперь рассмотрим оба варианта наших действий, – извлек из кармана трубку и стал ее набивать табаком Львов.

– В случае удачи первого, при котором мы вступаем с президентом в контакт, и он принимает наши условия, вы, Виктор Петрович, вместе с экипажем убываете в «Агарту» до особого распоряжения.

Ну а если события станут развиваться по – другому, применяем силовой вариант смены власти.

Для этого «гаранта» захватываем с собой, затем вызываем с базы остальные два дисколета, которые в обусловленном месте примут на борт десант, сформированный из ветеранов «Альфы», после чего занимаем Кремль, Белый дом и Останкино.

– К слову, – добавил Батраков, – стоящие под Москвой Таманская дивизия и ОМСДОН* будут выступать на нашей стороне. Там проведена соответствующая работа. Извини, что прервал, Павел Алексеевич.

– Ничего, – чиркнул спичкой вице-адмирал. – Ну а далее, – выпустил он синеватый клуб дыма, – последует обращение к народу, и ему будет явлен новый президент.

– И кто же это, если не секрет? – спросил в возникшей тишине Туровер.

– Он из нашей системы, – ответил Батраков. – В настоящее время возглавляет Федеральную службу безопасности России.

– Ну что же, выбирать нам не приходится, – переглянулись капитан 3 ранга и полковник. – Больше вопросов нет.

…У далекого горизонта, над сиреневой кромкой лесов, пурпуром разливались краски заката. Они создавали иллюзию вечности и покоя, навевали грезы и говорили о бренности человеческого бытия.

На западной, с видом на озеро, открытой террасе, в удобном шезлонге рыхло сидел человек и значительно внимал природе.

«Однозвучно гремит колокольчик,

И дорога пылится слегка,

И уныло по ровному полю,

Разливается песнь ямщика…»

доносились из расположенных позади апартаментов слова старой песни, и там незримо мелькала обслуга.

– Сашка ч-черт! – не оборачиваясь, пробасил человек, и рядом выросла здоровенная, не обремененная интеллектом на лице, фигура главного охранника.

Впрочем интеллект у того был. По ночам, мучаясь профессиональной бессонницей, Коржаков писал книгу «От рассвета до заката», за что надеялся получить звание генерал-полковника и государственную премию.

– Чего изволите, Борис Николаич? – подобострастно изогнулся у шезлогна.

– Пусть к ужину подадут соленых груздей и водки.

– Вам не велено, Дебейки*, – клюнул тот острым носом.

– Плевать я на него хотел, пусть подадут! Пшел!

Охранник тенью растворился в воздухе, и из апартементом послышался его приглушенный рык.

– То-то же, – пробурчал Ельцин и снова стал внимать природе.

«Столько грусти в той песне унылой,

Столько грусти в напеве родном,

Что в душе моей хладной остылой,

Разгорелося сердце огнем»

вкрадчиво продолжал медовый голос, и президенту стало себя жаль.

– Курвы, кругом одни курвы, – скрипнул он вьетнамским бамбуком, и в следующую минуту у гаранта отвисла челюсть.

Из нежных красок пурпура родилась серебристая точка, на глазах увеличилась, и, подобно громадной юле, с тихим жужжанием повисла перед террассой.

– Э-э-э? – выпучил он глаза и испуганно завопил, – Сашка!

– Я! – снова материализовался за спиной охранник и тут же застыл, пораженный увиденным.

– Чего стоишь! Разберись! Быстро! – ткнул дрожащей рукой в непонятное явление гарант Конституции.

Генерал рванул из кармана портативную рацию, пробубнил в нее команду и в сопровождении двух выскочивших из двери подчиненных, по – слоновьи затопал вниз по ступенькам.

Между тем, со стороны парка и озера, с оголенными стволами, к «юле» уже рысили другие стражи.

Потом случилось непонятное.

Из верхней части нарушителя спокойствия, навстречу бегущим что-то электрически затрещало, в воздухе запахло озоном и, через мгновение, все с воплями понеслись обратно.

Последним, скача по – орангутангьи и подвывая, исчез среди деревьев личный телохранитель.

Вслед за этим неизвестная химера издала тонкий свист и приспустилась, а из ее днища в зелень лужайки воткнулись три телескопические ноги.

– Ик-ик…, – дважды сказал гарант и стал потеть, а в сторону террасы, выйдя из-под летательного аппарата, уже шагали три темные фигуры.

– Не иначе Руцкой с Макашовым и Хасбулатов, – пронеслось в мозгу. – И почему я не расстрелял этих сук в 93-м?!

Однако при ближайшем рассмотрении оказалось, что это совсем другие.

Два, неизвестных президенту старых адмирала, в парадной форме, и ничем не примечательный тип, в звании майора.

Вся тройка неспешно поднялась на террасу, (шедший справа был с тростью и хромал) майор поставил перед шезлонгом два других, стоявших неподалеку, и старики уселись напротив.

А далее все было как в тумане.

– … и предупреждаю, никаких обманов, как вы это делали не раз с народом, – покачал в завершение пальцем перед носом президента вице-адмирал. – Надеюсь, я высказался понятно?

– Э-э-э, – глядя как кролик на удава, утвердительно качнул тот головой.

– Отвечай четко, когда с тобой говорит старший по званию! – рявкнул второй. – Ну, мы тебя слушаем!

– По-онял, – просипел гарант и задрожал щеками.

Когда наваждение исчезло, и «юла» беззвучно растворилась в майских сумерках, на террасе затравленно озираясь, появился Коржаков, а с ним несколько, экранно