Пацаны подтвердили полнейшее понимание ситуации. Леха предложил сразу поднять коптер, но я, подумав, запретил. Нам придется медленнее ехать, чтобы не разорвать контакт с летающим разведчиком.

Выехали в десять утра. КПП на выезде с острова выглядел как-то не серьезно. Если бы не таблички «Осторожно, мины!» воткнутые каждые десять метров справа и слева от него, то я бы сказал, что его наличие тут — это вообще чистая формальность. Ну накидали бетонных блоков, выстроив из них прямоугольники и сократив число полос на дороге до одной в каждую сторону. Поставили шлагбаум, и все.

Только приглядевшись, я понял, что не все так просто. Минное поле тянулось неширокой полосой метров в сто длиной и не больше десяти шириной вплоть до небольших холмиков, возвышавшихся справа и слева от дороги. А вот на холмиках располагалась неплохо укрытая «тяжелая артиллерия» в виде двух весьма древних, но все еще феерично эффективных зенитных «Шилок». На таком расстоянии их счетверенные пушки разберут за секунды даже танк, а уж про все остальное и говорить не зачем.

На посту все произошло тоже как-то…странно. Стоявшие там солдатики очень внимательно смотрели на нас, но никто не сказал ни слова. Просто подняли шлагбаум, мы въехали между двух блоков, и тут нас остановил властным жестом офицер с погонами капитана. Железная балка с полосками за нами закрылась, а вот передняя даже и не думала отворятся.

Я напрягся, но офицеришка не торопился подойти. Он достал замызганный планшет, долго ждал, пока тот прогрузится, потом листал что–то. И, наконец найдя то, что ему было надо, вразвалочку подошел к машинам.

— Добрый день, капитан Пискунов. Что вы везете в машинах, и куда направляетесь?

— Направляемся дальше на север, а что у нас в багажниках — там расположилось «не твое дело», капитан. — я уже устал от шибко умных и наглых вояк, и не сдержался. — Твой майор вчера четко сказал — платите и можете ехать куда хотите. Ваши дела не касаются никого.

— Ну майор-то далеко, так что не борзей тут. А то поедешь дальше пустой и очень радостный, что не грохнули.

— Знаешь че, ты, урод в форме. Смотри сюда, да? — я демонстративно вытянул в окно руку, в которой была зажата термобарическая граната. Майор побледнел. — Если я ее сейчас отпущу — ты никуда отсюда даже не рыпнешься. А ведь я могу сделать и по-другому. Попробуешь борзеть и требовать с нас что–то — я швырну ее в кузов. Там три ящика таких и полсотни кило шахтной взрывчатки. Как думаешь, твоя тупая башка долетит до «шилки»? Или до нее долетят только плиты вашего укрытия? Макс, покажи ему, что я не блефую!

Только Макс и знал, что в гранате, которой я так радостно сейчас махал, отсутствовал взрыватель. Поэтому я мог угрожать кому угодно, размахивая ей. Я эту тему где–то вычитал в свое время, и немного переосмыслил «творчески».

Открытый ящик с взрывчаткой, мои бешенные глаза — все это резко убавило у капитана Пискунова спеси.

— Ладно вам, ладно, вы чего сразу?

— Мы — ничего. А ты явно оборзел. Так, капитан. У нас с тобой есть проблема. Ты точно попробуешь сейчас сделать что–то нехорошее, знаю я таких тварей как ты. Поэтому — садись–ка к нам в тачку, садись–садись. И давай прокатимся. Скажем километра на два вооон туда. Думаю, твои ребята не поленятся проехать за тобой два км, правда? А вот «Шилка» туда уже не достанет, у нее предельная дальность полтора.

— Да я вам! Я же вас достану, говнюки.

— Потом как-нибудь — обязательно. А сейчас садись уже. И не дергайся. Скажи ребятам что прокатишься с нами. Давай–давай, шевелись. А то у меня уже рука устала держать эту хрень.

Пышущий яростью капитан буркнул что–то в радейку и уселся рядом с Максом. Он демонстративно молчал, ну а мне с ним и не о чем было беседы беседовать, так что ровно через два км я пожелал ему счастливо оставаться, в ответ услышал матерное пожелание сдохнуть в муках среди гомосексуалистов, озабоченных моим афедроном, и мы быстренько укатили, наблюдая в зеркала заднего вида, как капитан с яростью что–то прорычал в рацию, и с КПП тут же сорвалось сразу два УАЗа.

Дожидаться их мы не собирались, ну а гоняться за нами — дураков там тоже не оказалось. Мы и быстрее и врезать можем из пулеметов. Да и…не стал ничего этот капитан говорить своим ребятам. Слишком уж позорно, за спиной ржать будут. Так что нет, не погонится он за нами сейчас. Наверное…

Глава 24

Вынужденные меры

Оторвавшись от возможной погони, я притормозил. Честно думал, что сейчас будет шквал вопросов, но даже наша гуманистка просто промолчала. А вот Пейн прямо плевался и шипел.

— Да, шеф, ты был прав насчет осторожности с этими…этими…– он задохнулся от возмущения. — Он же гад до усеру хотел знать, что там у нас в кузовах. Прямо вот настолько, что ему до барабана были все их местные правила. Не знаю, как ты это понял, но факт. Мутные они эти вояки, очень мутные.

— Ну, предугадывать — это то, что должен уметь любой командир. Все, конец остановки. Едем дальше осторожно, смотрим внимательно. Военные нам теперь скорее враги, по крайней мере вот эти вот конкретные.

Пейн молча кивнул, подтверждая, что понял меня. И мы двинулись дальше, уже по территории «большой земли».

Дорога шла через холмистую местность, покрытую редким кустарником. То и дело попадались заброшенные деревни — пустые дома, заросшие огороды.

— Раньше тут кипела жизнь, — вздыхал Сергей. — А теперь… призраки одни.

— Кстати о призраках. Давайте тормознем вон там. И поглядим, а одни ли мы тут. Что–то мне показалось, что сзади пару раз мелькнул блик, как будто бы солнце отразилось от стекла.

Мы скатились на обочину и по моей команде Леха поднял коптер.

— Джей, смотри–ка. А у нас и правда хвост. — выдал он уже через пять минут наблюдения. — И грамотный какой, и с оптикой, и с разведчиком.

На камере дрона был виден УАЗ в камуфляжных пятнах, рядом с которым стоял один из вчерашних байков. Ребята тормознули примерно в полутора километрах