Народ обсуждал, кто что написал, у кого какие были вопросы.

— Ты молодец, — сказала мне, Грошева.

— Откуда знаешь? — прищурился я.

— Ну я так, мельком глянула, что ты там понаписал.

— Нифига себе. Ты что, прямо на расстоянии, как рентгеном просветила?

— Не как рентгеном, но там как бы всё ясно было.

— Ну и как, нормально?

— Думаю, четвёрка будет, пожала она плечами. — А как ты уломал Медузу?

— А меня взрослые женщины любят, — подмигнул я.

Все, кто слышал, засмеялись.

— Смотрите, чудеса! — воскликнул Глитч. — Краснов Грошеву выдрессировал. Она теперь разговаривать может.

— Так, ну-ка прекратили, — нахмурился я.

— Смотрите, она ещё и принарядилась.

— Я кому сказал, Глитч!

— Молчу-молчу, а чё сразу Глитч?

— За всех ответишь, — кивнул я, — сложишь буйну головушку.

— Да понял я, понял.

Грошева отвернулась, а я отошёл в сторонку и теперь уже позвонил сам.

— Жанна Константиновна, здравствуйте, это Сергей.

— Какой Сергей? — грубо ответила она.

— Тот, который за вами хвостиком катался.

— Позвонил, значит, — недобро ответила она.

— Позвонил. Я же обещал. Я девушкам никогда не вру.

— Девушкам! Что ты делаешь девушкам, меня вообще не колышет, ты понял? — грубо ответила она. — Я тебе не какая-то там девушка. Я следователь Следственного комитета.

— Понял, Жанна Константиновна, — ответил я. — Ну, извините, что побеспокоил. Если у вас нет интереса ко мне, то можем наше знакомство на этом и завершить. Всех благ.

Я отключился, но телефон убирать не стал, знал, что она тут же перезвонит. И она перезвонила.

— Интереса у меня к тебе нет! — рявкнула она. — Никогда не было. И не будет. Заруби себе на носу шпана. У меня есть интерес к делу, о котором ты говорил. И по которому тебя опрашивали. Предлагаю тебе явиться сегодня в Следственный комитет для дачи показаний. Напоминаю, что чистосердечное…

— Жанна Константиновна, опомнитесь. Я-то чист перед законом и перед людьми. Против меня вообще ничего нет. Так что, считайте, что наш разговор был недоразумением. Я желаю вам всего доброго, здоровья, счастья в личной жизни и больших успехов по службе.

Она тихонько зарычала.

— Хорошо, — наконец, проговорила она. — Хорошо.

— Хорошо, — повторил я.

— Где и когда?

— В половине второго сегодня, — объявил я.

— Я на работе.

— А вы отпроситесь по важному делу. В половине второго. Кафе «Ягодка».

— Ты совсем там что ли?

— Кафе «Ягодка» находится с обратной стороны Областной библиотеки. Через сквер. Пройдёте и сразу увидите. Там, говорят, неплохой кофе, вкусная выпечка, домашняя. Я вас с удовольствием угощу.

— Я сама кого хочешь угощу. Если это какая-то тупая и совершенно не смешная шутка, ты очень сильно пожалеешь. Ты меня понял, сынок?

— Понял, мамочка, — смиренно подтвердил я.

— Прекратить!

— Ладно. Только вы не опаздывайте, потому что у меня будет всего полчаса времени. И потом нужно будет уходить.

— Ты сам не опаздывай. Ответила она и бросила трубку.

Какая женщина! Ласковая! Тёплая! Просто мечта! Я покачал головой.

— Серёж, — окликнула меня Настя.

Я оглянулся.

— Настя, ты ли это? Ты написала тест?

— Написала. Махнула она рукой.

— Чего?

— Да, там накосячила в одном месте. Теперь не знаю.

— Ладно, не переживай Серёжа тебя спасёт. А когда, кстати, результаты будут?

— Послезавтра, что ли…

— До послезавтра доживём, а там хоть потоп, да, Насть?

— Слушай, а ты когда приехал? — спросила она.

— Сегодня утром?

— Ничего себе! Прямо с аэропорта сюда и что ты там понаписал?

— Да вроде нормас. Ставлю себе твёрдую четвёрку.

— Ну и мне тогда поставь… — тряхнула она зелёной копной волос.

— Я же тебе сказал, не бойся, всё хорошо будет.

— Ладно, спасибо, — хмыкнула Настя. — Ну и как? Чего ты молчишь-то? Рассказывай, видел эту свою насквозь фальшивую Ангелину?

— Какая ты строгая, Настя.

Хотел сказать злая, но передумал.

— Видел, конечно. Но, докладываю тебе, никаких половых контактов у меня не было, ни с ней, ни с кем-либо другим.

— Крас! — в это время окликнула меня Алиса, подойдя к нам и вклиниваясь в наш разговор. — Как прошла днюха у Ангелики?

Настя нахмурилась и прикусила губу. Кажется, ей мои ответы не очень понравились.

— Я надеюсь, что всё было хорошо и даже ещё лучше, чем хорошо, — усмехнулся я.

— Что значит, ты надеешься? — удивилась Алиса. — Ты не ездил, что ли?

— Ездил, — пожал я плечами.

— Ну, и что? Напился и не помнишь, что там было?

— Нет, в рот капли алкоголя не взял.

— Ну, так а что тогда темнишь? Рассказывай, нам же интересно. Да, Настюха?

Настя не ответила.

— Всё дело в том, что я был изгнан из райского сада в первый же вечер, а именно в пятницу, через пару часов после приезда. Поэтому я смог насладиться лишь дружеским ужином в кругу части её гостей. Это было неплохо, признаюсь. Под открытым небом у бассейна нам подавали жареные сосиски и куриные грудки, но до омаров я не дотянул. Желающие пили, а некоторые ещё и пели, а третьи танцевали. Девочка сегодня в баре. Знаете такую песнюху?

— А что ты ей подарил?

— Ничего не успел подарить.

— А за что тебя выгнали? — спросила Настя.

— Ты врёшь! — тут же воскликнула Алиса. — Что надо сделать для этого? Ты при всех ей под юбку полез?

— Нет, мой друг Алиса, я не лазил к ней под юбку. Я вон уже и Насте рассказал об этом. Я вообще никому не лазил под юбку. Но я не понравился её родственникам.

— Как ты-то не понравился, удивилась Настя?

— Был слишком прямолинеен и проявлял пролетарское презрение.

Девчонки рассмеялись. Настя тоже оттаяла.

— И куда ты подался? — спросила она.

— Куда я подался? Я поехал в аэропорт. Благо, было не очень далеко. Всю ночь просидел там, а утром улетел в Москву. Два дня тусовался в Москве, а вечером улетел домой. Вот и весь маршрут.

— Да, и стоило ехать?

— Ну, не скажи, и Москва мне понравилась. Хочу ещё как-нибудь туда мотануть. Соберу компанию и поеду. Вы со мной?

— Да! — хором ответили они.

— Ну, всё, замётано. Настя, ну а ты-то что? Как у тебя прошло? Ты ходила в галерею?

— Слушай, я в галерею-то ходила, но такой ужас, там как бы меня приняли, всё, но там объявили траур. Ты слышал хотя бы, пока веселился?

— Слышал, — махнул я рукой, — слышал, конечно. Надо Прошке позвонить, соболезнования выразить.

Настя нахмурилась.

— Ну да, он, конечно, мудак, — кивнул я, — но жалко парня, остался без отца. Что там было в этой галерее-то, расскажи.

— Ну, я принесла кое-что, не то чтобы портфолио, но некоторые свои работы. И рассказала о нескольких идеях. И знаешь, мне показалось, что