— Через час удобно будет?

— Жду…

Наташа, поздоровавшись, прошла мимо Степана и, поднявшись по ступенькам, вошла в холл гостиницы. У стойки регистрации царило оживление — заселялась группа иностранных туристов. Гул голосов, отдалённый женский смех, непонятная речь мужчины у телефона-автомата. Наташа никогда не была в «Интуристе» и на всё смотрела широко раскрытыми глазами. Остановившись, покрутила головой. Женя разговаривала с женщиной лет сорока в дорогом элегантном костюме. Увидев Наташу, помахала рукой.

— Анфиса Никаноровна, знакомьтесь — Наташа, жена Сергея… — улыбаясь, произнесла Женя.

Женщина чуть отстранилась, осмотрела девушку и, улыбнувшись, кивнула.

— Очень приятно! Молодец Сережа! А вы, Наташенька, — алмаз…

— Спасибо! — Наташа слегка покраснела.

— Девушки, не буду вам мешать… Наташа, Сереже — большой привет! — женщина развернулась и направилась к лифтам.

— Наташ, пойдём в «Космос» или «Московское», тут нам поговорить не дадут.

Женя накинула пальто, и девушки вышли из гостиницы. По подземному переходу перешли на другую сторону улицы Горького. Войдя в кафе, присели за столик и сделали заказ.

— Ты надолго в Москву? — Женя, подперев щёку кулачком, смотрела на Наташу.

— Практика в середине июня закончится, и поеду готовиться к диплому.

— А чего ты у своих остановилась?

— Жень, а как я приеду к Сережиному отцу?

— Да он тебя обожает! — лицо Жени расплылось в улыбке.

— Нет, вот любимый муж вернётся — тогда… — девушка вздохнула.

— О любимых мужьях… — Женя посмотрела на Наташу. — Ты знаешь, где они?

— Нет… На их языке «Я в командировку» вполне достаточно для жены. А что?

— Я должна была везти группу в Среднюю Азию через три дня почти на месяц. Но вчера вызвало начальство. В приемной встретила пожилого мужчину — он поздоровался и исчез… Захожу в кабинет, а начальник и объявляет, что мне надо остаться в Москве, и практически освобождает от работы. Так, бумажки перебираю. Мужчина, которого встретила, не шёл из головы. А потом вспомнила — он был на свадьбах, Семёныч… Ты же помнишь друзей наших мужей — они себя ведут так, что лица и не отпечатываются в памяти. Как им это удаётся — совершенно непонятно. Так вот, мне кажется, это Семёныч поговорил с начальством, — быстро произнесла девушка.

— Жень, и что это может значить?

— Наши, наверное, возвращаются… — Женя улыбалась.

— А Семёныч… ну, он какой был? Серьёзный, задумчивый? — взволнованно произнесла Наташа.

— Да нет, он улыбался, когда здоровался…

Наташа теребила бумажную салфетку. Женя заметила и накрыла своей рукой руки девушки.

— Наташка, всё хорошо, я точно знаю…

— И чего я себя накручиваю? — тяжело выдохнула Наташа.

— Ты себя слушай… Сердце оно всё чувствует… Дня три назад кольнуло и отпустило. Сначала испугалась, а потом поняла — всё хорошо… — улыбаясь, вздохнула Женя.

— Ох, Женька, угораздило нас таких мужиков полюбить! Но они настоящие… — Наташа, улыбаясь, зажмурилась.

— Давай по шампусику — за наших настоящих! — засмеялась Женя.

Глава 22

Мерный гул турбин самолёта убаюкивал; семеро бойцов, лёжа на десантных лавках, спали. Седой, глядя на парней, улыбался. Всей группе дали отпуск. Целый месяц приказано отдыхать и ни под каким предлогом не появляться на базе. Он ещё не объявил об этом парням — решил сделать сюрприз, но только по возвращении на базу. Нельзя, чтобы парни расслабились окончательно: бывали случаи, что самолёт разворачивали… Но настрой уже потерян, а это плохо для дела. Зато, когда услышат, — сколько будет радости! Ведь они так мало бывают с семьями.

Парнями он доволен: группа сплотилась ещё на Кубе, а первая командировка в Никарагуа усилила ответственность друг за друга. Последние события показали, что во главу угла парни ставят дело и жизнь тех, кто рядом, а уж потом самих себя. Как уговаривали его двое ребят, которых он отправил со спецами в Москву, — ведь они восприняли приказ как наказание. Что он посчитал их слабыми или недостойными идти на выручку парням. Но ведь кто-то должен был сопроводить груз и людей, передать их на попечение компетентных органов. Он понимал обиду ребят и надеялся, что, всё обдумав, они поняли его решение.

В длительном перелёте надо либо спать, как парни, либо много думать. Седой подложил рюкзак под голову и тоже вытянулся на лавке…

* * *

— Разрешите?! — Открыв дверь кабинета, мужчина вошел.

— Проходи. Твои вернулись?

— В процессе, самолет прибудет через три часа.

— Отлично! Как сдадутся, рисуют отчеты и по домам… Пусть отдыхают, естественно, с соблюдением всех формальностей. Решил, куда их отправить?

— Да не поедут они! Сам ведь знаешь — одному на море хорошо, а другому в деревне или вообще в лесу, подальше от людей… Вот с женами почти всех ребяток решили, все в отпуске.

— Почему почти?

— Так у Сергея жена — студентка, практика у нее. Можно было бы и по ней вопрос решить, но она военный медик, защита у нее скоро. С практикой у нее все нормально, проходит в Москве, на Госпитальном.

— Тут ты прав, девочке потом, может, и наших парней штопать — пусть учится. Тьфу, что несу… Прости. — Хозяин кабинета покачал головой.

— Все верно, ребятки хоть и молодцы, но от дырок никто не застрахован…

— Ладно, давай по пятьдесят и езжай к себе. Как раз приедешь — и парни подтянутся.

* * *

— Товарищи офицеры! — Седой поднялся из-за стола первым.

Все присутствующие встали и развернулись к входу.

— Да, сидите… — пройдя во главу стола, мужчина присел. — Спасибо! За работу и, в особенности, что все вернулись. Он вам сказал? — кивнув на Седого, мужчина улыбнулся.

Все присутствующие повернулись и с интересом посмотрели на командира. Тот, пряча улыбку, чуть покачал головой.

— До последнего тянет… — улыбнулся вошедший. — На месяц едите отдыхать, с женами вопросы решены, все в отпусках. Сергей, Наташа в Москве на практике, сам понимаешь — её срывать не стали. Сегодня она на смене. Давайте за возвращение и по домам.

* * *

Служебный «ПАЗик» остановился у метро «Шоссе Энтузиастов». Десять молчаливых, загорелых молодых мужчин выбрались из автобуса на тротуар. Все — в джинсах и коротких болоньевых куртках, без головных уборов. Вдохнув морозный воздух, спустились в метро. Доехав до Кольцевой, парни молча пожали руки и разъехались.

Выйдя на станции «Баррикадная», Сергей поднялся по эскалатору, вышел из вестибюля, перешёл дорогу и поднялся по ступеням на стилобат.

— Дом, милый дом… — подняв голову, Сергей улыбнулся.

Поднявшись на этаж, он открыл дверь квартиры своим