Агент Виктор продолжал стоять перед закрытой на три замка бронированной дверью хранилища самых важных секретов НАТО. От Клода Шенье удавалось получить некоторые важные документы по вооружению и оснащению французской армии, но не самого высокого уровня. Зато Центр заинтересовался программой создания баллистических ракет и настаивал на укреплении отношений с бывшим легионером, а ныне одним из разработчиков ракетной программы Жаком Прево. Ивон уже несколько раз бывал в Сен-Медар-ан-Жалле, был приглашен на ужин, познакомился с женой Жака. Жак пару раз заезжал по делам в Париж, где они встречались. Ивон познакомил его с Аннет. Однако все это пока не дало разведчику ключ, благодаря которому можно было провести вербовку. Надежды были на зиму. Обе семьи договорились провести неделю отпуска на горнолыжном курорте в Альпах.

Наконец на очередной встрече с Джонсоном, подсаживаясь в его «ситроен», Икар заметил, как буквально сияет американский сержант. Это было нетрудно, так как в последнее время из-за обострения психического состояния жены Джонсон бывал в основном довольно хмур и раздражен.

Агент с нескрываемой гордостью протянул коробочку. В ней были четкие оттиски довольно замысловатого ключа.

– Неужели получилось? – обрадовался Икар. – Коньяк сработал?

– Нет, желудок подвел, – засмеялся янки.

– Чего? Какой желудок?

– Как мы и планировали, в субботу прибыл вне расписания борт из Греции. Мы его ждали накануне, но из-за непогоды вылет задержался на сутки. Я запустил курьера и, как положено по инструкции, вызвал по телефону офицера, чтобы он принял по акту сумку с почтой. Тот, крайне недовольный, приехал, но было видно, что беднягу мучает живот, и он первым делом заскочил в туалет и только после этого принял отправление. Мы отпустили гонца и направились в сейф. Я хотел подсмотреть, какую комбинацию он набирает, но тот как рявкнет на меня: «Сержант Джонсон, что вы торчите у меня за спиной, что вы подсматриваете. Два шага назад!» Я отскочил, говорю: «Виноват, господин капитан. Хотел помочь вам открыть этот железный засов». Зашли мы с ним внутрь, он распаковал сумку, стали фасовать конверты. Вдруг слышу, у него в животе как забурлит, он побледнел, на лбу выступила испарина. Бедняга все бросил и закричал: «На выход! Мне надо срочно в туалет». Я ему отвечаю: «Так идите, мы здесь одни». – «Нет, – кричит, – это нарушение режима секретности! Никто не должен оставаться здесь в одиночку». Я тяну время, медленно выхожу, а его уже приперло. Дверь захлопнул, еле попал ключом в скважину, но сил хватило только на один оборот, и бегом в туалет. Пока он там мучился, я спокойно достал коробочку с замазкой, сделал оттиски и вставил ключ обратно.

– Молодец, Роберт! – не сдержал радости разведчик. – Не зря мой сержант на войне говорил: «Господь помогает атакующим батальонам».

– В Алжире? – уточнил американец.

– В нем, проклятом. Меня там и ранили. Капитан ничего не заметил? – на всякий случай уточнил Икар.

– Нет. Ты же понимаешь, ему было не до этого.

Мужчины понятливо рассмеялись.

– Ивон, ты можешь мне дать еще бутылку такого коньяка? – пряча глаза, спросил сержант.

– Зачем? Ты же не пил с капитаном.

– Я даю выпить жене, когда она начинает буйствовать. Рюмку хлопнет и через пять минут спит.

– Ну ты даешь, Джонсон! – только и смог от удивления вымолвить ошарашенный разведчик.

– Понимаешь, – мрачно продолжил сержант. – Когда у нее начинается приступ, она во все горло орет, что я проклятый русский шпион.

«Вот это поворот!» – только и смог подумать Икар.

– Значит, и в госпиталь ее теперь нельзя отправлять, – стал он рассуждать. – Она и там будет то же самое кричать. Врачи могут сообщить в контрразведку. Ничего не накопают, но из центра связи могут убрать на всякий случай.

– Так и я о том.

Некоторое время они ехали молча.

– Джонсон, врачи прописали твоей жене успокоительное?

– Конечно.

– Дай мне рецепт и выписку из истории болезни Ядвиги, я посоветуюсь со специалистами. Проблему надо решать. Боюсь, одним коньяком мы не обойдемся.

Через некоторое время Центр через тайник передал копию ключа и лекарства для Ядвиги с подробным описанием для приема. Особенно Джонсона порадовала очередная премия в тысячу долларов за добывание ключа от сейфа.

Но на этом фортуна не отвернулась от советской разведки. На одной из регулярных встреч агент Виктор передал куратору листок бумаги, аккуратно завернутый в носовой платок. Бумага явно побывала в чашке с кофе и ее тщательно просушили. Листок был испещрен математическими расчетами, кое-где цифры довольно сильно расплылись.

– Это что, Роберт? Неужели то, о чем я думаю? – затаив дыхание, спросил Икар.

– Почти. Из месячного отпуска вернулся капитан Браун. Прилетел очередной конвой с почтой, он принял сумки и пошел открывать сейф, но на одном цифровом замке сменился код доступа. Они регулярно меняются, а он забыл у предыдущего дежурного это уточнить. Браун по телефону связался со сменщиком и попросил того приехать, но у офицера были свои планы, ломать которые по чужой вине он не собирался.

– Так Браун мог до него доехать и выяснить новый код, – заметил разведчик.

– Мог, но на это надо время, а у фельдъегеря стыковой рейс через час. Он должен получить почту от нас для перевозки.

– А она в сейфе за дверью. Понял, – кивнул Икар.

– Капитан просил сменщика продиктовать новый код по телефону, но тот отказался, так как в соответствии с инструкцией это категорически запрещено. Они долго препирались.

– И ваш Браун попал под взыскание…

– Не тут-то было. Тогда он попросил зашифровать новый код: к цифрам предыдущего кода прибавить или отнять цифры, тогда это не будет формально раскрытием секрета. Вот тот и стал диктовать: «К первой цифре прибавить три, от второй отнять два» и так далее. Чтобы не запутаться, Браун все записал на листочек.

– Так он же должен был его сжечь или как минимум порвать, – заметил Икар.

– Должен, но не успел. Я по неосторожности пролил на него свой кофе. Капитан у нас человек брезгливый, устроил мне нагоняй и велел все убрать, чтобы было чисто. Я выбросил листок в мусор, где он и лежал до конца смены.

– Капитан точно не заметил, как ты забрал листок?

– Нет, он уехал первым, а я остался сделать приборку.

Ивон бережно положил ценный листок в бумажник…

Технические специалисты в резидентуре быстро восстановили шифр, во время очередного одиночного дежурства Джонсон попробовал его ввести и услышал долгожданный щелчок открывшегося замка. Два из трех запоров стали доступны. Оставался всего один шаг до главных секретов НАТО.

Москва тоже не сидела сложа руки. По мере того как увеличивались шансы на успех, руководство КГБ уделяло операции «Карфаген» все больше внимания. Подготовку к проникновению курировал