— А этот, что стоит, улыбается? — Сергей кивнул в сторону молодого человека у окна.

— Что ты вечно к Игорьку цепляешься? Нормальный пацан… Ему какое-то предложение сделали… — парень посмотрел по сторонам и понизил голос. — С Площади…

— Что? Ты хочешь сказать, выскочку чекисты работать позвали?

— Серег, не шуми… Так говорят. Ты же знаешь, он сам ничего не расскажет, тем более о таком.

— Да ну на… Он хоть и учился не хуже меня, но не дотягивает…

— Серег, тебе-то какая разница, куда он распределился?

— Тоже верно… Пойду зайду, распределюсь, — улыбнулся Сергей. — Кстати, нам на отдых сколько дают?

— Мне месяц нарезали, думаю, всем так же… А потом — служение нашей социалистической Родине.

— Служи, служивый… — Сергей хлопнул молодого человека по плечу и направился к дверям, откуда вышел очередной распределившийся.

Большая лекционная аудитория, похожая на амфитеатр. На нижнем ряду за столами, где были разложены какие-то бумаги и личные дела выпускников, разместились восемь мужчин и две женщины. Сергей прикрыл за собой дверь и прошел в аудиторию. Из всех присутствующих он знал только двоих — остальные, вероятно, представляли ведомства, в которых предстояло работать выпускникам.

— Можно?!

— Сережа, проходи! — улыбнулся мужчина, сидевший в центре. — Рекомендую: лучший на курсе. — Он посмотрел на рядом сидящего. — Практику проходил в Министерстве иностранных дел, получил только положительные отзывы от наставников и начальника отдела. Думаю, Сережу ждет блестящее будущее на дипломатическом поприще.

— Где бы вы хотели приносить пользу нашей Родине? — спросил мужчина, сидевший с краю, просматривая бумаги в папке.

Сергей внимательно смотрел на присутствующих, понимая, что его бравада тут попросту неуместна. Заявлять комиссии о своих желаниях, мечтах и «хотелках» не просто не рекомендуется, но иногда и опасно для будущей карьеры.

— Думаю, что Родина направит меня туда, где смогу приносить больше пользы.

Мужчина посмотрел на Сергея, что-то отметив для себя, и его губы искривились в легкой ухмылке.

— Как нам только что сказали, вы лучший на курсе. А значит, у вас есть право выбора дальнейшего места работы… — Мужчина внимательно смотрел на Сергея, отмечая малейшие изменения в его выражении лица. — Тем более ваш батюшка — достойнейший человек, известный в некоторых кругах. Как мы видим, он вырастил достойного отпрыска, который принесет немало пользы Отечеству…

Сергей слегка прокашлялся, посмотрел на всех присутствующих и набрал в легкие побольше воздуха.

— Мне кажется, что уважаемая комиссия лучше знает, где использовать полученные мною знания и навыки.

— Достойно… — произнес мужчина, улыбнувшись. — Вы закончили военную кафедру, — продолжал он, глядя в бумаги. — Свободно владеете тремя языками… Думаю, вас действительно ждет блестящее будущее. — Он посмотрел на Сергея, на лице которого появилось волнение. — Вам предстоит пройти специальную программу подготовки… После чего вы отправитесь выполнять свой долг гражданина в Народную Демократическую Республику Йемен… — Мужчина заметил, как изменилось выражение лица молодого человека.

Сергей шумно сглотнул и растерянно посмотрел на всех присутствующих. Кто этот мужчина, сидящий с краю, он не знал — да уже было и не важно. Только что его мечты последних лет рухнули, и видения небоскребов сменились безжизненной пустыней…

— Но… Как… — Сергей закашлялся.

— Вы что-то хотите добавить? — Мужчина прищурился, глядя на молодого человека.

Сергей смотрел на сидевших напротив мужчин и женщин, которые старались не встречаться с ним взглядом.

— Нет, — через силу выдохнул молодой человек. — Можно идти?

— Не забудьте зайти в секретариат. Получите дополнительные инструкции. Свободны…

Сергей вышел из аудитории, прикрыв дверь. Его обступили сокурсники.

— Куда, Серега? Штаты? Европа? Ну не тяни, партизан… — раздавалось со всех сторон.

— Йемен… — обреченно произнес Сергей и, растолкав недоуменно стоящих сокурсников, кинулся к лестнице, ведущей на первый этаж.

* * *

Сидя на кухне за столом, мужчина курил, пил кофе и просматривал газету. Поговорить с сыном в последующие дни так и не получилось: сын возвращался поздно, когда отец уже спал, а уходил рано, когда сын, вернувшись с очередной гулянки, ещё спал.

Поправив очки, мужчина прислушался к происходящему в прихожей. Кто-то пытался открыть замок входной двери, но, видимо, никак не мог вставить ключ в замочную скважину. Он снял очки и, покачав головой, горько улыбнулся. Поднявшись, вышел в прихожую — как раз в этот момент дверь открылась, и в квартиру ввалился молодой человек. На нём была грязная, рваная белая рубашка, приспущенный галстук болтался на спине, а измазанный побелкой пиджак он держал в руках.

— О… Мой правильный, замечательный отец… — заплетающимся языком произнёс молодой человек и попытался изобразить реверанс.

— Что ты творишь? По какому поводу напился в этот раз?

— А-а… Ты типа не знаешь? Молодец! Браво! — молодой человек похлопал в ладоши. — Или ты хочешь сказать, что не знаешь, куда меня рас… — он икнул, — рас-пре-де-ли-ли? — Сергей шумно выдохнул.

— А должен? Или ты считаешь, что меня ставят в известность по любому вопросу, связанному с тобой? Ты себя слишком высоко ценишь… Опустись на землю. Мне звонят только тогда, когда ты забываешь, кто твой отец, и позоришь меня не только в глазах моих товарищей, но и тех, кто мне подчиняется. Видимо, в твоём воспалённом мозгу всё перевернулось с ног на голову. Ты думаешь, что, напиваясь, устраивая дебоши в ресторанах и попадая в милицию, оказываешь мне услугу? Ты, Серёжа, мой позор… Мне очень жаль, что ты вырос таким уродом. Конечно, в этом виноват я сам — не уделял тебе должного внимания. Но я старался, как умел: нанимал тебе гувернанток, считая, что женщины повлияют на тебя, и ты будешь расти достойным мужчиной. Наверное, моя главная ошибка в том, что я определил тебя в спецшколу с проживанием, и мы виделись не каждый вечер, как в нормальных семьях, а только по выходным. Тогда я думал, что поступаю правильно… — Мужчина тяжело вздохнул. — И вот результат передо мной: пьяный и грязный… Ты получил отличное образование, но, к сожалению, это не помогло тебе стать человеком. — Он снова покачал головой.

— Это ты позвонил в комиссию? — Сергей исподлобья взглянул на отца.

— Разве это важно?

— Меня распределили в жопу мира! — прокричал Сергей. — Ты понимаешь, мне загубили жизнь!

— И какую же жизнь тебе загубили? Вот эту? — Мужчина усмехнулся, оглядывая сына. — Это не жизнь, а существование, удовлетворение животных потребностей.

— Отец, я должен знать… — Сергей шумно выдохнул. — Ты звонил в комиссию или нет?

— Нет, Серёжа, не звонил. Это мне позвонили… Интересовались тобой. И, естественно, спросили моё мнение о твоей дальнейшей судьбе.

— И что ты ответил? — Сергей сверкнул глазами.

— Сказал, как есть… Что ты умный, но при этом дурак…