Майор пересел к веслам.

– Ну, с богом! Пассажир спустился в трюм. Часовые по обоим бортам на юте. Заходите с бака. Ультразвук проверили?

– В норме. – Чупа-Чупс, расположившись в носу, следил за индикаторами прибора.

– Поехали. – Носорог оттолкнулся от берега.

Течение тут же подхватило и понесло к середине реки. Кайда греб против течения, стараясь держаться в тени берега. Вода оливковым маслом стекала с весел. Через пятнадцать минут удалось отойти от баржи метров на двести. Чупа-Чупс, ухватив тычку, которые во множестве торчали из воды, привязал линь. Троица переглянулась.

– Готовы? Ультразвук работает? – Кайда веслами выровнял лодку параллельно берегу. Оба офицера по очереди кивнули.

– Удачи! Начинаем, – улыбнулся майор.

Пловцы надели маски и, вставив загубники дыхательных трубок в рот, подняли сжатый кулак с большим пальцем вверх. Два тихих плеска, и лодка, качнувшись, подвсплыла. Александр взглянул на светящийся циферблат часов, мысленно отмечая время.

Мягко журчала вода, огибая торчащие на мелководье камни.

– Слава богу, луна дрыхнет, небо в тучах. Еще ждем минуту, – тихо шептал Александр, вглядываясь в черный силуэт баржи.

Стояла напряженная тишина. Он потянул конец каната, развязывая узел, и лодку подхватило течением.

Майор подгребал веслами, направляя лодку к барже. Оставалось метров сорок, и надстройки начали нависать, когда у борта возник темный силуэт.

– Стой! Сюда нельзя. Буду стрелять! – громко на санго рявкнул часовой и для наглядности звучно щелкнул затвором калашникова. Кайда, не спешил с ответом, сокращая расстояние до баржи.

– Стой! Вали отсюда! – на французском гаркнул часовой и направил ствол на майора.

Тянуть с ответом стало чревато, и Александр крикнул на французском:

– Эй, дружище, у лодки мотор накрылся, а весло одно. Течение сильное, не могу справиться.

– Да мне наплевать, хоть ушами греби! Сейчас шмальну в твой презерватив, и пойдешь крокодилам на корм! – Боевик подошел к краю борта.

– Эй, там, на шхуне, лом не проплывал? – по-русски завопил Александр. До судна оставалось метров двадцать.

– Чего-чего? Не понимаю, – опешил часовой, наклонив голову за борт.

Кайда не успел ответить, как за фигурой боевика возник темный силуэт. Миг, и они, слившись, исчезли. Майор, не теряя времени, налег на весла, не заботясь о шуме.

– Эй, Анселм, что там у тебя? – раздалось на французском с другого борта баржи. Александр греб, выкладываясь по максимуму.

– Чего молчишь, марсельская пьянь? Опять прикладываешься к буты… – Фраза оборвалась на полуслове.

Лодка ткнулась в кранец. Майор, приготовившись кинуть линь с прикрепленной на конце кошкой, размахнулся и…

– Командир, я здесь. Кидай, принимаю. – На два метра левее над бортом высился Носорог.

Через минуту все трое стояли у приоткрытого люка. Знаками показав порядок действий, майор взвел затвор «Глока». Чупа-Чупс, откинув люк, стал тихо спускаться по трапу. Кайда последовал за ним, предварительно включив прибор ночного видения. Носорог замыкал процессию.

На двадцатой ступени трап перешел в небольшую площадку, с которой начинался следующий пролет. Неслышно ступая резиновыми подошвами по металлу, троица оказалась на внутренней палубе, разделенной переборкой. Офицеры затаили дыхания, прислушиваясь к звукам.

В переборке просматривались три двери разного размера. Майор, открыв молнию кармана разгрузки, аккуратно вынул портативный стеновизор и приложил к самой большой двери. На мониторе радара в трехмерном формате обозначились четыре жирные точки. Три образовали полукруг, а четвертая светилась в центре. Александр, ткнув пальцем в монитор, чуть повернул голову. Носорог и Чупа-Чупс понимающе кивнули. Кайда знаками расписал предстоящие роли.

Отступив на два шага назад, он убрал стеновизор на место. Кивок, и Чупа-Чупс, переместившись к двери, попробовал ход ручки. Носорог, заняв позицию слева от входа, приготовил две гранаты со слезоточивым газом. Майор, скинув с плеч рюкзак, словно фокусник, выхватил три противогаза. Пять секунд, и троица стала походить на пришельцев из иных миров. Футуристический вид ПНВ только добавлял сходства.

– Работаем на счет «три», – прошептал Кайда.

Завертелось…

Чупа-Чупс, крутнув ручку вниз, распахнул дверь. Две гранаты еще летели в отсек, а дверь уже была закрыта. За тот миг, что проем был свободен, Александр разглядел троих с автоматами в руках и четвертого в центре кубрика.

Звук сильного кашля доносился даже сквозь дверь. Кайда дождался, когда секундная стрелка часов пробежала полный круг, и рукой сделал знак атаковать.

Майор, обойдя сидевших на полу и кашляющих пленников, открыл иллюминатор. Носорог сделал то же самое с другого борта. Минут через десять в кубрике посвежело. Слезоточивый газ вытянуло. Офицеры сняли противогазы.

Кайда внимательно рассмотрел трофей. Трое были африканцами. Местными или нет, определить не хватало опыта. Четвертый явно европеец. Мужчина, брюнет в одежде в стиле «милитари», что ни о чем не говорило. В здешних местах так одевалось чуть ли не поголовно все белое население. Он, так же, как и местные, сильно вывозился, ползая в газовом облаке, и теперь, привалившись к переборке, надсадно кашлял.

– Покарауль хлопцев, надо поговорить с товарищем.

Майор сгреб брюнета за шиворот и потянул на выход. Носорог согласно кивнул.

На верхней палубе гулял свежий ветерок. Чупа-Чупс, расположившийся на крыше рубки со снайперской винтовкой, чутко повернул голову на скрипнувший люк.

– Кашлять, чихать будешь – загоню вниз. Ферштейн? – поинтересовался Александр у пленника.

Тот понимающе кивнул.

– Кто, что, зачем вякнешь? Или типа шел мимо по грибы, смотрю, утки летят? – усмехнулся Кайда, а брюнет изобразил простецкую физиономию и молчал. – Угу, понял. Пожалеем твое время и скорости для. Имею интересные фотографии и не менее любопытную информацию в виде текста. Могу продать. За недорого. Сделай одолжение, ваше благородие, глянь. Уважь сироту, господин капитан.

Александр, вытащив из внутреннего кармана куртки пакет, протянул пленнику. Даже в скованных пластиковыми наручниками руках брюнет ловко открыл пакет, мельком просмотрел фото и, пробежав глазами листочки с текстом, вернул.

«Руки не дрожат, лоб не в испарине. Профи, уважаю. Либо быстро договоримся, либо…» – проскочила в голове мысль, и майор продолжил:

– Дорогой Жак. Можно так тебя называть? Спасибо. Мы коллеги. Оба служим в военной разведке. Ты – в звании капитана, укрощаешь ряды армии Франции, а я, стало быть, в… другой армии. Выбор твой разнообразием не отличается. Либо геройски подыхаешь здесь и сейчас. Например, с борта свалишься. На завтрак паре-тройке крокодилов. Вон красавчик у борта прохлаждается, аппетит нагуливает. Либо идешь на вербовку и даешь оперативную инфу. Моргни, если вник. С голосом, видно, напряженка.

Француз, выдержав паузу, прислонился к стенке рубки:

– Закурить дашь?

– А зачем? Табак вреден для здоровья. Это если жить останешься. Если к крокодилам, тем более. Все по-честному, без лирики, – ощерился Кайда.

– Согласен, спрашивай. – Жак вздохнул.

– Для запева: где герр ректор? Да не жеманься,