— Чего я монстр?

— Да я тут решил проверить, сколько молекул твоей крови надо, чтобы она работала как яд на зомби. Так вот, всего-то десять в третьей степени.

— А это много или мало?

— Ну… в общем, в твоей капле крови общее число молекул — это около десяти в двадцатой степени. Порядок цифр понятен? Вот эти пол-литра, попавшие внутрь зомбаков — убьют пару сотен, порождая заразу.

— То есть мы можем просто, используя мою кровь, перебить зомби вообще везде?

— Не знаю. Нужно проводить эксперименты.

— Проводи. А у меня еще один вопрос. Что такого изменил в Джее твой регенератор, что он стал таким спокойным? Последние недели Женя по утрам невыносимое ничтожество, способное только ругаться с людьми, а тут добродушный, как в добрые старые времена.

— Боюсь, что тебе не понравится ответ. Регенератор просто починил ему нервные окончания, истрепанные постоянным притоком адреналина. Но это не решит проблему надолго.

— Но это же можно лечить?

— В глобальном смысле — да, но его это лечение сделает несчастным… так что я бы не советовал. На фоне ПТСР это может закончиться суицидом. Проще давать вашему Джейку постоянный приток адреналина, благо, способов для этого в нынешнем мире очень много.

Илья пробарабанил пальцами по столу, намекая, что Вове пора уходить. Тот из чистой вредности сделал вид, что не понял, разглядывая лабораторию. Но ученый был настойчив и явно настроен поработать.

— Ты еще что-то хотел, Владимир? Мне не терпится провести еще несколько опытов. Вдруг окажется, что твоя кровь — это спасение нашего мира, и достаточно просто накачать её из тебя в достаточном объеме и распылить. Хоп, и зомби-эпидемия просто закончилась сама собой. Прикинь, ты станешь спасителем всего мира. Ну и я заодно. Статуи поставят — тебе побольше, мне поменьше.

— Угу. Золотые, и по бриллиантовому унитазу каждому из нас в дом. Так. Экспериментируй, конечно, но что-то мне кажется, что ты надеешься на неосуществимое. Илья, параллельно с экспериментами просчитай, сколько трупов мы эффективно можем начинить твоим зельем, чтобы оно убивало зомби.

— Хорошо. Но это неразумное расходование невосполнимого ресурса.

— Что поделать. Суровые времена требуют суровых мер.

Вова вышел и двинулся по коридору дальше, к так называемой «комнате для содержания опасных экспериментальных объектов», представляющей собой ничто иное, как карцер. Кандалы и операционный стол стояли в этой комнате изначально, так что с каким «материалом» тут работали, было понятно. А сейчас по иронии судьбы в этой комнате сидел тот, кто раньше поставлял сюда людей, не слишком заботясь о моральном аспекте этого дела. Чудны дела твои, господи…

— Ну что, Дима, ты закончил? — Шеин валялся на кровати, демонстрируя окружающему миру полнейшую апатию.

— Да ты знаешь, я тут так подумал… а какие гарантии у меня, что ты просто не пустишь мне пулю в голову сейчас. И тогда выйдет странная ситуация — что я взял и просто так помог тебе, своему врагу. Так что я решил, что нуждаюсь в более детальных гарантиях. — Шеин мерзко улыбнулся, и Вова взбеленился.

Не произнося ни слова, Вова шагнул к Шеину и со всей силы врезал по его раздробленной ноге в гипсе кулаком. Бандит заорал от боли, но Боб был взбешен. Он еще трижды ударил своим пудовым кулачищем по ноге Шеина, каждый раз вызывая ещё более мощный вопль.

— Вот твои гарантии, падаль. Если через два часа у меня не будет данных, то я приду сюда с бутылкой кислоты из лаборатории и вылью её тебе в рану. Может, после этого мои гарантии станут вызывать у тебя больше доверия, тварь…

Чтобы успокоиться, Вова добрел до палаты Пряника. Тот явно пошел на поправку, но в сознание всё еще не пришел, и капельницы так и свисали гроздьями с его кровати. Пару минут бессмысленно поглядев на медленно вздымающуюся грудь за недолгое время ставшего его приятелем Пряника, Вова тяжко вздохнул и пошел в следующую палату. В реанимацию Аня его не пустила, сказав, что изменений не было. Костя стабильно плохо, Макс стабилен. Ничего не изменилось, и нечего таскать туда микробы снаружи. Раздраженному Вове очень хотелось наехать на неё, но он сдержался, ничего хорошим это не могло закончиться.

Вова вышел из помещения, хлопнув дверью так, что с потолка посыпалась пыль, и, потихоньку успокаиваясь, зашагал в сторону поста часового на выходе из комплекса, решив на всякий случай глянуть, что там творится. А то мало ли что. Часовым там Леха, вдруг он спит — такой повод будет выпустить злобу.

Но к его, Вовы, сожалению, и часовой сидел и бдил, и не происходило ровно ничего. За прошедшее время зомбаки за стеной успокоились и успели забыть, что там, за железной дверью, сидят вкусные люди. Ну, и что логично, большинство из них убралось туда, где посытнее — к целому валу трупов. Некоторые, впрочем, судя по звуковому сопровождению, сейчас догладывали останки, щедро разбросанные активированной термобарической гранатой Джея в трупе шеиновского бойца. На страже стоял Леха. Вова ободряюще хлопнул пацана по плечу.

— У тебя все в порядке? Нужно может чего?

— Ну…немного стремно тут одному стоять, когда там эти шляются…а так все норм.

— Скоро сменим тебя. Вон, Джей очухался — пусть немножко поработает.

— Хорошо бы. Мы еще долго тут будем, дядь Вов? Я понимаю, что это место безопасно, но все равно как то некомфортно жить, когда рядом такая толпа мертвяков, и выйти нельзя, и сбежать отсюда тоже не выйдет.

— Не знаю…надеюсь, что нет. Иначе у нас точно будут большие сложности. И тут, и там…

Глава 6

Прорыв

«Надеюсь, что нет» растянулось почти на две недели, за которые обстановка внутри их вынужденного убежища значительно накалилась. Не в последнюю очередь, ответственными за это были Джей и Филлимонов, которые цеплялись друг к другу по любому поводу, превращая даже спор о том, кто убирает со стола, в безобразный скандал. Если поначалу Джей был более-менее сдержан, а Илья — насмешливо ироничен, то после недели сидения в замкнутом пространстве все их столкновения превратились в ссоры двух рыночных торговок: базарные, безобразные и неприятные.

Макс пришел в себя на десятый день; Пряник — на два дня раньше. Если Пряник бодро носился по базе, размахивая крюком на культе, который сам же и смастерил для смеха в мастерской, то Макс смог передвигаться только