– Ха-ха, насмешил! Бомбы разные. Бомбы, они и есть бомбы. Что в них может быть особенного?

– Начинка.

Жара давала о себе знать, и, пока парень до конца не сомлел, надо было форсировать.

– Ты хочешь сказать, что у тебя на борту атомные бомбы? – картинно ужаснулся Ивон.

– Тсс. Это большой секрет.

– Гордон, дружище, а тебе не страшно с ними летать?

– Мне? Нисколько!

– Да брось! Каждый день у тебя за спиной потенциальная Хиросима, только руку протяни.

– Ну, не каждый. Ты что, думаешь, что мы их все время таскаем? Нет, конечно. Раз-два в месяц.

– А в остальное время летаете порожняком?

– Нет. Тренируемся с имитатором, муляжом.

А вот это уже важно. Надо постараться выяснить график вылетов с бомбой и имитатором.

– А ты заранее знаешь, что за груз?

– Нет, только перед вылетом. Нам специально не говорят, чтобы в остальное время не расслаблялись.

– Как же вы определяете?

– Перед особым полетом выдают дозиметры. Да и внешне она отличается от «тыквы».

– Какой тыквы?

– Так мы называем имитатор.

– Гордон, скажи, а ты сам трогал ее? – разыгрывал Икар любопытство.

– Так это моя обязанность.

– Что? Трогать атомную бомбу? – ужаснулся собеседник, сознательно заставляя летчика почувствовать свое превосходство и тем самым подогревая разговорчивость.

– Во время полета я обязан несколько раз переходить в отсек для бомб и проверять их состояние, крепление. На высоте, знаешь, иногда какая болтанка бывает – из ямы в яму.

– Значит, она может однажды сорваться, и тогда всем конец?

– Это вряд ли. Да и в ней самой стоят пять предохранителей разных конструкций. Так что просто от тряски она не взорвется.

– Так от удара о землю они все и сработают. В ней веса, наверное, с тонну.

– Наивный! Мы таскаем термоядерные бомбы «Марк‐15», в каждой почти по три тонны. При сбросе у нее раскрывается парашютная система и автоматически срабатывает маячок.

– А если она упадет в воду? Вы же большую часть маршрута летите над океаном.

– Все продумано. При столкновении с водой выбрасывается аварийный буй на длинном тросе.

Эти слова Инсли говорил, уже закрыв глаза и начиная похрапывать. Легионер бережно оттащил загулявшего товарища к домикам пилотов и сдал дежурному. Первичная информация получена, метод работы с источником опробован, значит, надо продолжать. Разведка есть разведка. В любых условиях.

В один из дней командир вызвал Ивона к себе. Там уже находился Шарль.

– Дюваль, надо помочь нашему бывшему сослуживцу. Съезди с ним, здесь недалеко.

– Форма одежды? – уточнил Ивон.

Французскому легионеру, как и завзятым парижанкам, положен был целый гардероб на разные случаи жизни. Особенно много традиционных аксессуаров было у парадной формы. Белое кепи, синий широкий пояс, аксельбанты, эполеты.

– У тебя после Алжира остался леопардовый камуфляж? – вмешался гость. – Это будет как раз, и пусть будет хотя бы штык-нож.

Ивон удивленно посмотрел на командира, но тот только утвердительно кивнул.

Через несколько минут Икар сменил «песчанку» на пятнистую форму. В камуфляже с закатанными рукавами, в высоких ботинках, в зеленом берете и со штыком на поясе он вернулся в кабинет. Смотрелся парень довольно воинственно, это сразу оценили мужчины.

– Что я должен делать? – немного раздраженно поинтересовался Икар – непонятная ситуация не сулила ничего хорошего. Техник явно крутил какую-то свою игру.

– Дюваль, мы с тобой прокатимся до одного места. Я поговорю с людьми, а ты просто постоишь рядом с суровым видом, и все. – Шарль старался изобразить веселость, но в его голосе отчетливо сквозила нервозность.

Для выезда с базы надо миновать два пропускных пункта. Внутренний держат американские вояки. Через сто метров уже пост марокканской полиции. Янки следят, чтобы не увезли оружие, а местных больше заботит контрабанда в виде спиртного, сигарет, продуктов.

Перед американским постом Шарль слегка затормозил и, не выходя из пикапа, просто помахал знакомому сержанту. Их, пусть и лениво, выпустили. От арабов к машине подошел старший, получил купюру и махнул рукой, разрешая выезд.

Пикап резво покатил по бетонке в сторону ближайшего поселка. На въезде их ждал старый, раздолбанный грузовик непонятно какой конструкции. В его тени сидели на корточках трое аборигенов. У двоих Ивон заметил пистолеты, у третьего был английский карабин. Техник вышел к ним, и они стали что-то оживленно обсуждать, активно жестикулируя. Значит, идет отчаянный торг – любимое занятие арабов. Ивон вышел из машины и принял, как его просили, грозный вид. Насупленный взгляд из-под берета, ноги на ширине плеч, руки за спиной – так непонятно, что у него может быть спрятано сзади. Вся фигура напряжена, как для броска. Шарль несколько раз показывал на него своим собеседникам, и они с опаской кивали. Видно, они наконец договорились, и арабы забрали из пикапа два ящика, а французу передали сверток. Икар с удивлением сразу понял, что это были цинки с патронами.

Арабы уехали, а довольный Шарль подошел к легионеру и с улыбкой протянул десять долларов:

– Получи, приятель.

За что тут же получил быстрый и чувствительный удар в печень. Он охнул и болезненно согнулся.

– За болвана меня держишь?! Если охрана засечет вывоз боеприпасов, мне же будет трибунал! – Ивон схватил техника за ворот рубахи, слегка придушив его. – Закопать тебя здесь, что ли…

– Не надо, Ивон, я все понял. Прости! – взмолился Шарль.

– Черт с тобой! Поехали назад.

– У меня большие расходы на врачей, – виновато оправдывался во время обратной дороги француз. – Врачи после ранения отняли одно легкое, а потом еще малярия началась и не отпускает, зараза. Знаешь, сколько денег надо.

– Это твои проблемы, Шарль. Но мы же стояли с тобой открыто. Пара выстрелов, и нас с тобой уже потащили бы закапывать в пустыню. Ты это понимаешь?

– А как надо было? – заинтересовался техник.

– Ты должен был разговаривать не с двумя, а только с одним, причем обязательно на расстоянии между вами. И потом, ты же мне весь обзор закрыл. Тебя ударили бы ножом, а я даже не заметил бы, или выстрел в упор. Поэтому нужна дистанция и контроль со стороны страхующего. Машину ставим боком, я за ней как за прикрытием, и пусть думают, что у меня там спрятан автомат или пулемет. Понятно? Как ты вообще воевал, удивляюсь.

– Лучше не вспоминать, – вздохнул Шарль. – Ты не переживай, у меня на постах все схвачено. Ты думаешь, я один тут оружием торгую? Да тут каждый сержант со склада продает все, что можно. Офицеры с ними в доле. Патроны – это так, мелочь. Винтовки, гранаты, взрывчатка, продовольствие, медикаменты, топливо. Жаль, у местных революционеров самолетов нет, а то бы и бомбы