Мы не уезжаем в 18:00 домой, а остаемся на дежурство на сутки.

Ровно в Новый год в сторону противника летит всё, что можно.

–

Один огонь – это вам за больницу,

–

Беглым по пристрелянным целям – это вам за парней, которые лежали на излечении.

–

Фугасными и осколочными, “Градами” “МСТАми” и “Гиацинтами” – всем подряд, всё туда, с Новым годом.

Канонада стихает через несколько минут. Тут же прилетает сообщение – “Не расслабляться. В Киеве еще только 23:00 и возможно повторение работы Химарей”

Ровно за 5 минут до наступления Нового года в Киеве, фейерверк из всех орудий – повторяется.

Наступил Новый 2023 год.

Глава 8 Небоскребы

Я пыхчу и ощущаю себя Винни-Пухом из советского мультика. Диснеевский медвежонок был действительно детской игрушкой, а наш, нарисованный на “Созмультфильме”, напоминал скорее умудренного жизнью пенсионера. Да и озвучка Леонова этому способствовала.

Вот и я сейчас глубоко внутри, хотя нет – и внутри, и снаружи был пыхтящим и сопящим медведем. Даже в голове сочинялась песенка, состояла, правда, всего из двух слов:

–

Слабоумие

–

И

–

Отвага,

–

Слабоумие

–

И

–

Отвага, – каждое слово четко ложилось на очередной шаг. Заплечами рюкзак (по номенклатуре – рюкзак тактический, походный, 100 литров,”Медведь) в котором всё, что нажито непосильным трудом.

Сбоку болтается прицепленная каска, бренчащая о что-то при каждом шаге. В скрещенных руках висит бронежилет – не стал надевать перед поездкой, теперь приходится тащить его таким неудобным способом. И еще точно где-то висит автомат.

–

Сколько здесь этажей, – выдыхаю я на лестничной площадке. Небоскреб что ли?

–

Девять всего, – отвечает Кошман.

Кошман не еврей, это позывной, и он мой новый командир. В руках у него коробка с печеньем и пакеты с какой-то едой – подарок от Старшины. Старшина вежливо отказался подниматься “на чай”, выгрузил меня с шмурдяком, как Дед Мороз одарил всех подарками и отбыл в ночь. Кошман тяжело вздохнул – и мы потопали по лестнице вверх.

–

Девять я вчера еще прошел, – выдыхаю я. – По ощущениям сейчас этаж пятнадцатый уже.

Кошман улыбается, мы отдохнули и движемся дальше.

Пункт управления расположен в девятиэтажках. Панельный жилмассив на окраине города. Для корректной работы операторам нужна устойчивая связь с разведчиком – вот и лезем сейчас куда-то далеко и высоко.

Давно, в прошлой жизни, мы поехали с женой отдыхать в Киргизию на Иссык Куль. Соблазнившись рекламой, отправились на дайвинг в местное отделение МЧС. Был ускоренный курс владения аквалангом – минут 10 от силы, погружение до затопленного автобуса, а потом я поймал “паничку”. Выпустил изо рта загубник, глотнул чистейшей воды старого озера и медленно и верно стал тонуть. Кричать не получалось – вспомнил, что надо что-то нажать, для того чтобы всплыть. Всплыл, лежал, смотрел на серые облака и понимал, что видимо я ни разу не рыба, а всё-таки горный орел.

–

Орёл, – подумал про себя, – а не ишак мокрый.

Мы работали теперь вчетвером. После “буханки” трехкомнатная квартира с видом на террикон казалась дворцом. В городе не было света и воды, но зато работала газоснабжение. Плита на кухне гудела всеми четырьмя конфорками, а на ночь зажигали еще и печку. И всё равно было холодно. Шнуры от антенн уходили наверх, на крышу, и из-за этого балконные двери закрывались неплотно. Там же, на балконе деловито 24 на 7 сопел небольшой дырчик – его надо было иногда подкармливать, примерно пару раз в день, что полностью было обязанностью операторов БПЛА.

Кошман психует – он настоящий артиллерист, прямо вот из военного училища или даже института. На этой войне он почти с самого начала, про Попасную и Первомайский рассказывает не с чужих слов. Но сейчас абсолютно нелетная погода – порывы ветра более 15 м/с, периодически досыпает снежком, и разведчик не может летать по погодным условиям. Кошман тоже большой и спит, как настоящий медведь – с утра и до вечера, изредка просыпается, с тоской глядит в окно, нервно курит пару сигарет, и снова засыпает. Я тогда еще не знал, но, когда начинается работа – он напоминает Терминатора, настоящая машина для уничтожения врага без сна и покоя.

Иногда он шутит словами мультика:

–

И спать не могу, и есть не могу…И хищно поглядывает на беспилотов.

За вылеты отвечают они, главный у них Мопед. Мопед – красавец, он не только отличный оператор, но между делом освоил две вещи, как:

–

красиво взорвать врага Ланцетом

–

и как красиво сделать про это шикарный ролик.

Всем гостям обязательные к просмотру нарезки с музыкой и драйвом. Сейчас Мопед тоже немного грустит без работы.

Второй беспилот – Тотем пришел на пункт управления на пару недель раньше меня. Он бывший разведчик, и отлично ориентируется в ночных буднях, проносящихся на экране монитора. По негласным правилам новички работают по ночам, и поэтому вся информация с разведчика идет в серых тонах тепловизора. Сто пятьдесят оттенков серого, так сказать. Тотем может и грустит без работы, но глядя на него об этом сложно догадаться. Здоров, бодр, весел и усиленно отращивает бороду.

В квартире почти тепло, готовим по очереди, причем Кошман шутит, что на Молях видимо есть специальный заказ, в арту берут тех, кто готовить умеет, в беспилоты – рукожопов. Рукожопы немного обижаются, но домашний плов или картошку с тушняком едят от души. Телевизор показывает только один канал – “Пятница”. Поэтому до вечера мы смотрим / слушаем “4 свадьбы”, а потом наблюдаем “Битву на кухне”. В таком ритме проходят три дня.

Стук в дверь раздается ровно в 10 утра. Громкий, настойчивый. У меня руки в майонезе – делаю картофель на противне. Такая вкуснота должна получится. Мопед крадучись с автоматом в руках встает сбоку от двери, я вытираю руки о какую-то тряпку и беру свой – наше оружие постоянно с нами. Неизвестно, кто там стоит в подъезде, у нас есть кодовые слова, после которых мы сразу начнем стрелять в дверь не раздумывая.

–

Кто там? – спрашивает Мопед.

–

Соседи, вода приехала, – раздается из-за двери.

–

Спасибо, отец, – выдыхает Мопед. – Отбой, пошли за водой. Только гражданку надень.

–

Вопрос, откуда в ванне вода меня