Она силилась найти в толпе Артура, но тот куда-то подевался. Куда-то внезапно исчез его знакомый пиджак, и он вместе с ним. Элс обреченно вздохнула, как вдруг её схватили сильные руки, чуть потянув вперед.

— А со мной станцуешь? — Ротман странно улыбнулся и склонил голову в сторону. Его пальцы больно сжимали ладонь, а стальное предплечье обвилось вокруг талии. — Станцуй. Как-то не очень весь вечер топтаться возле одного партнера.

Она попыталась из себя что-то выдавить, но голос словно пропал. Ноги не слушались и шагали совсем не в такт музыки. От шока девушка старалась отстраниться, правда, не получалось. Она поставила глаза на черный галстук, так и не найдя в себе сил посмотреть ему в лицо. «Однажды песня кончится» — стучало в висках. «Песня кончится, и я пойду, он просто выпил, наверно».

— Ты очень красивая. — Тут же раздалось над ухом, тяжелое дыхание трогало кожу и едва отдавало крепким алкоголем. — Чудесное платье. И… и ты сама. Не отстраняйся, иди сюда. — Он сильнее сжал талию и прижал к себе. Одри почувствовала животом его распахнутый пиджак, рубашку, и, практически, жар тела. — У тебя такие красивы руки. — Продолжал Нэд. — Такие нежные пальчики…

— Спасибо. — Сипло скрипела Элс, глядя в пол. — Тогда не нужно на них так давить, пожалуйста.

— Извини. — Тихо сказал Ротман, хотя хватку не ослабил. — Посмотри на меня. Подними голову.

Она почувствовала, как сердце вновь уплывало куда-то вниз, а по спине прошлась волна холода. Поднять голову? Что? Зачем? Он что, собирается её целовать?

Песня кончилась, правда, мужчина не останавливался. Словно она до сих пор играла у него в голове, или же он просто ждал новую. Через пару секунд вновь зазвучали тягучие ноты другой композиции.

— Мистер Ротман, мне нужно в уборную. — Вновь скрипела Одри, не отрывая взгляда от темного паркета. — Очень. Снова.

— А как же танец? — Вновь тихо спросил он, но в ушах страхом отдавался низкий тембр его голоса.

— Позже. Мне… мне нужно. — Элс попыталась отойти, и Нэд, как ни странно, отпустил. Она сжала зубы, попятилась, затем, через несколько секунд опять скрылась в коридоре.

Вновь уборная. Вновь холодный белый свет, который теперь казался самым располагающим и уютным. Не помня себя, девушка открыла кран холодной воды, и тут же брызнула ею на лицо. Волнение, понемногу, отступало, дыхание успокаивалось. «Наверно, он просто не в себе, в очередной раз» — говорила она сама себе поправив подол юбки. Нужно было возвращаться в зал, но ноги не слушались. Хотелось остаться здесь, и просидеть, если не до конца вечера, то минут двадцать, точно. Пока Ротману не наскучит ждать, и он не вернется к барной стойке.

Время тянулось бесконечно долго. Иногда Элс ходила взад-вперед, иногда била пальцами по кристально чистой раковине. Набравшись смелости, она, в конце концов, высунула, затем медленно вышла наружу. Если из коридора будет заметно, что Нэд все еще топчется в зале, она просто вернется в туалет, посидит на унитазе, посмотрит видео в телефоне. Если же его не будет — выйдет, попытается найти Грейвса.

Тут же на лицо упала темная тень. Мужчина застыл практически у входа, внимательно рассматривал её раскрытые от шока глаза, все те же блестящие губы.

Снова тело отказалось дышать. Элс в ужасе замерла, не в силах пошевелиться или что-то из себя выдавить. Наверно, нужно оправдываться. Нужно… что-то ему говорить. Его темный силуэт стоял против света, нависал над ней, как гранитная скала. Зубы сжимались сами собой, а на лбу рефлекторно выступил пот.

— Тебе стоит выбрать меня. — Хрипло заговорил Ротман. — Не его. Меня.

— Ч-чего? — Едва выдавила из себя Одри, хотя эти слова растворялись в шуме рождественской музыки.

— Меня. — Повторил он, серьезно глядя секретарше в глаза. — Ты не пожалеешь.

Вместо того, чтобы оправдываться, Элс медленно попятилась назад, и тут же ощутила спиной дверь уборной. Локтем чувствовалась её железная вытянутая ручка. Лицо медленно искажало оскорбленное непонимание, голова сама собой наклонялась в сторону.

— Что ты так морщишься? — Процедил Ротман. — Я — лучше его во всех отношениях. — Он медленно приблизился и нагнулся над девушкой.

Она не могла объяснить, что сейчас ощущала. Смесь страха, обиды, протест, а еще, почему-то, хотелось заплакать. Хотелось закрыть лицо руками, разрыдаться навзрыд и скрыться за дверью туалета. Все слова будто присохли к горлу, выдавить из себя не получалось даже слово «нет».

— Пойдем выпьем что-нибудь. — Нэд наклонился практически вплотную над её лицом, вздохнул, и тут же медленно взял за щеки горячими ладонями. — Расслабимся. Нам обоим это сейчас нужно.

— Отцепись от меня! — Она рефлекторно схватилась за его запястья и стала отдирать их от своего лица. Не получалось. — Хватит!!

— Все хорошо. — Тихо продолжал он. Несмотря на то, что его руки настырно пытались отодрать, Ротман все равно поглаживал большими пальцами мягкую кожу возле носа. Его секретарша разозлилась, растерялась, испугалось, а мужчина просто смотрела на это как на что-то милое. Милое, но печальное. Её не хотелось выпускать из рук. — Потанцуй со мной.

— Да отвяжись ты!! — Закричала Элс, так сильно, что зал практически её услышал.

— Все хорошо, не нужно кричать. Нет поводов для беспокойства. — Повторял он, хотя едва не касался её лица своим лицом.

— Нэд, оставь меня в покое. — Голос вздрагивал. Ресницы, все же, начинали мокнуть, она едва держалась, чтоб не зареветь. — Отстань. Я не хочу с тобой танцевать. Отстань. Отстань.

Ротман почувствовал влагу под большими пальцами, опустил глаза, затем, все же, ослабил хватку и позволил девушке убрать свои руки.

— Я что, настолько противен тебе?

Одри не нашлась, что ответить на этот вопрос. Просто тяжело дышала от смятения, шока, уставившись на шефа, который правда был либо пьян, либо не совсем адекватен по другим причинам. В ту же секунду она почувствовала, как знакомая рука схватила её за голову, а мужчина подался вперед, накрыв её губы своими.

Вкус алкоголя. Запах. Слезливая пелена на глазах, и вновь волна шока, вплоть до оцепенения. Страх, внутренний протест. Ломающая боль, что он, все же, это сделал. Сделал, а она не может его от себя отодрать. И, если бы