Вид миссис Делвил, поднявшейся навстречу Сесилии, сразу отмел все ее страхи и устранил всякую необходимость извиняться. Она обняла девушку и ласково промолвила:

– Дорогая мисс Беверли! Возможно ли передать, с каким восхищением я выслушала рассказ о вашем поведении! Вы поистине благородное существо!

Сесилия сочла этот миг лучшей наградой за все пережитое. Затем миссис Делвил с необычайной сердечностью завела речь о нынешнем положении Сесилии. Она без обиняков предложила ей переехать в свой дом. Все семейство, сообщила миссис Делвил, через два дня уезжает в деревню. Она надеется, что новые места, тишина и ранние подъемы возвратят мисс Беверли цветущий вид и жизнерадостность, которых она лишилась из-за недавних треволнений. Она поражена безрассудным поступком мистера Харрела, зато весьма довольна тем, что Сесилия поселится в ее доме и будет радовать ее своим обществом.

После этого миссис Делвил заговорила о положении овдовевшей миссис Харрел. Сесилия показала ей пакет, полученный от покойного мужа подруги. Миссис Делвил рекомендовала вскрыть его в присутствии мистера Арнота и умоляла не стесняясь приглашать сюда любых друзей, с которыми Сесилия пожелает повидаться или посоветоваться, а также смело просить совета и помощи у нее самой.

Избавившись от тревог, девушка пошла к себе с намерением утешить миссис Харрел. Та только что проснулась и с трудом понимала, где находится. Когда память миссис Харрел прояснилась, она была окружена нежнейшим сочувствием Сесилии, которая послала слугу на поиски брата несчастной вдовы и написала пригласительную записку мистеру Монктону. Вскоре прибыл мистер Арнот, уже вернувшийся в Лондон: слуга, которого он оставил в городе присматривать за мистером Харрелом, рано утром успел побывать у него со скорбными вестями. Сесилия тотчас спустилась к нему. Встреча была тягостна для обоих. Мистер Арнот жестоко ругал себя за бегство, Сесилия тоже немного раскаивалась, что посоветовала ему уехать. Она достала пакет, но никто из них не осмелился сломать печать. Заключив, что в нем, без сомнения, содержится последняя воля покойного, они решили открыть его в присутствии третьего лица. Сесилия хотела, чтобы этим лицом стал мистер Монктон, но быстро разыскать его представлялось невозможным, а в бумагах могли содержаться неотложные распоряжения, поэтому она предложила позвать мистера Делвила.

Мистер Арнот охотно согласился, и Сесилия послала хозяину дома просьбу о немедленной аудиенции. Ей велели проследовать в утреннюю столовую, где находились мистер Делвил, его супруга и сын.

Теперь в этой комнате ее ожидал совсем другой прием. Вид у мистера Делвила был раздраженный и недовольный. В ответ на ее просьбу он сухо произнес:

– Сожалею, мисс Беверли, я не могу помочь вам в этом деле. Меня осаждают люди, которые не могут обойтись без моих указаний. Кроме того, если впоследствии будет предпринято выяснение обстоятельств этого дела, возможно, упомянут и мое имя. Излишне говорить, что оно вовсе не выиграет от соседства с подобными именами.

Сесилия вышла из комнаты, дав себе обещание больше никогда не просить поддержки у опекуна. Вернувшись к мистеру Арноту, она уже собиралась объявить о неудаче, но тут к ним заглянул взволнованный Делвил-младший.

– Простите за вторжение, – проговорил он, – быть может, я смогу представлять отца в этом деле?

В искреннем тоне Делвила послышались отголоски прежней сердечности. Сесилия, слушавшая его с плохо скрываемым удовольствием, взяла пакет и сломала печать. К немалому ее изумлению, вместо последних распоряжений покойного она обнаружила в пакете сверток огромных счетов и связку писем от кредиторов с угрозами. На бумажной ленте, которой были обернуты эти документы, рукой мистера Харрела было написано: «Сегодня вечером все будет оплачено ПУЛЕЙ». В пакете также оказались два письма другого рода. Первое было от сэра Роберта Флойера.

Сэр!

Поскольку все надежды на брак рухнули, напомню Вам о том, что произошло у Брукса прошлым Рождеством. Искренне Ваш

Р. Флойер

Второе письмо было от мистера Марриота.

Сэр!

Хотя я убежден, что 2000 фунтов – ничтожно малая плата за крошечную надежду, все же, осмелюсь сказать, овчинка выделки не стоит. Вряд ли Вы забыли об условиях нашего соглашения, однако я нахожу, что Вы не соблюдаете их. Посему настоятельно прошу Вас замолвить за меня словечко. Не сомневаюсь, Вы человек чести и не злоупотребите моей страстью.

Остаюсь, сэр, Ваш покорный слуга

А. Марриот

Последним она достала письмо, написанное почерком мистера Харрела.

Адресовано миссис Харрел, мисс Беверли и мистеру Арноту

Я больше не могу бороться, скоро последует последний удар! Я лишусь дома и свободы; моя двойная игра будет разоблачена.

Вот чего я желаю: разом избавиться от всех бед или же, лишившись всего, использовать последнее, давно приберегаемое средство. Моя жизнь, с виду столь беспечная, в последние два года превратилась в невыносимое бремя. Вероятно, меня могла бы спасти хорошая жена; моя же – спасибо ей! – и не пыталась. Она была занята лишь собственными удовольствиями. Сегодня ночью ей предстанет ужасное зрелище. Пусть это послужит ей в назидание!

Если кто и пожалеет меня, так это люди, сочувствия которых я достоин менее всего! Мистер Арнот, мисс Беверли, речь о вас! Признаюсь, последнее в жизни решение далось мне нелегко. Не то чтобы я боялся смерти, нет, я давно жду ее, ибо моя жизнь отравлена стыдом и безысходностью. Однако нечто внутри меня внушает мне более сильный страх. Оно вопрошает, готов ли я к другому миру и кто дал мне право покинуть этот мир! Что ждет меня? Благородная мисс Беверли, добрый, славный мистер Арнот, молитесь за меня!

Хотя мистер Харрел представлялся Сесилии и мистеру Арноту жалким человеком без веры, принципов и чести, его бессвязное письмо, написанное, очевидно, в момент отчаяния, потрясло их обоих. Делвил, для которого обстоятельства дела были внове, увидел в этих документах лишь доказательства вины и позора. Он прочел их с изумлением и неприязнью.

Тем временем приехал мистер Монктон. После его прихода Делвил счел, что больше не нужен Сесилии. Ему было хорошо известно, что она давно знакома с этим господином – женатым человеком и ее соседом по поместью. Он осведомился, надобно ли ей еще что-нибудь, и, получив отрицательный ответ, спокойно удалился. Это принесло немалое облегчение мистеру Монктону, которому Сесилия вручила пакет с бумагами. Пока он читал, девушка