права. Неотложное дело. А эти стоны мне просто необходимо слушать, – начал Исана. – Мы с Дзином заперлись в убежище потому, что оказались в жизненном тупике и другого выхода у нас не было. Это объяснялось состоянием Дзина; кроме того, как ты помнишь, мы потерпели банкротство и были близки к тому, чтобы наложить на себя руки. Вот мы и начали с Дзином затворническую жизнь в убежище. На наше счастье, подвернулось готовое атомное убежище. Я и сейчас считаю, что мы поступили правильно. Остался жив Дзин, жив я, зажила новой жизнью и ты. Убежище превратилось для нас в благодатный ковчег, который мы видели во время праздников на родине наших предков. В тот день, когда Кэ пришел посмотреть, где укрылись двое, потерпевшие крах, и сказал, что умывает руки, у него, возможно, вырвался точно такой же стон, который мы слышим сейчас…

– Так и было на самом деле. Я это прекрасно понимаю, – сказала Наоби. – А теперь ты решил отказаться от своего отшельничества и вернуться в общество?

– Нет, этого я делать не собираюсь, скорее наоборот. Но мне бы хотелось сделать достоянием общества некоторые выводы, в которых я утвердился, ведя отшельническую жизнь. Разумеется, выставлять свою кандидатуру на выборах я не собираюсь.

– Да это и невозможно, – сказала Наоби.

– Конечно. Я встретился с компанией молодежи, их мысли во многом совпадают с некоторыми положениями, в которых я утвердился за годы затворничества. Это те самые ребята, которым удалось благодаря твоей любезности пожить в Идзу. …Меня сейчас волнует один наш совместный замысел. Почувствовать, как нечто, пребывающее во мне, становится достоянием общества – вот, собственно, что привлекает меня в этом предприятии… В общем, говоря конкретно, мы хотим купить корабль и уйти в море. Это и привело меня сюда. Убежище и землю я получил от Кэ, может быть, теперь твоя компания выкупит их у меня? На вырученные деньги мы хотим приобрести корабль, на котором мы с Дзином и нашими молодыми приятелями могли бы начать новую жизнь.

– Попробую предложить. Сейчас большие суммы брошены на мою предвыборную кампанию, поэтому надо с ними все как следует обсудить. Если ты позвонишь мне завтра, я тебе сообщу о решении. Сколько тебе нужно денег?

– Не имею представления, – сказал Исана. – Могу лишь сказать, что нам нужен корабль для команды в двенадцать-тринадцать человек.

– Собираетесь в дальнее плавание?

– Нет, скорее мы будем плавать вокруг Японии. …Видишь ли, план разработан молодежью, поэтому в деталях я его не знаю. В общем, мы с Дзином хотим начать жить вместе с другими людьми, так сказать, в подвижном убежище.

– Я помогу подобрать корабль. Отец, кажется, был связан с рыболовными компаниями, – сказала Наоби.

Исана поднялся.

– Действительно, Кэ все время стонет. Видимо, это помогает ему сохранить физические силы? – спросил он.

– Иногда нам удается насильно сделать ему обезболивающий укол. И тогда отец, выспавшись и восстановив силы, начинает ругать нас за то, что мы поступили против его воли.

– Когда в следующий раз силы вернутся к нему, передай, пожалуйста, что я приходил и слышал его стоны, – сказал Исана.

– Спасибо, передам, – сказала Наоби и как бы в знак признательности вынула из ящика стола конверт с деньгами и протянула Исана.

Исана стал прощаться, и Наоби, видимо вспомнив о полицейском, несущем охрану в коридоре, решила проводить его до лифта.

– Когда я была беременна Дзином, – сказала она, не глядя на Исана, – и заболела, я не знала, выживет ли он, выживу ли я. Как видишь, я выжила.

– Вот и хорошо. Кстати, Дзин тоже выжил, выжил и я, – сказал Исана.

Войдя в лифт и обернувшись, Исана со щемящей болью посмотрел на выглядывавшие из-под накинутой на плечи кофточки темные, с огрубевшей кожей локти Наоби, которая ушла, не дожидаясь, пока закроются автоматические двери лифта. В ушах Исана неумолчным эхом звучали стоны больного…

Исана шел по улице в поисках продовольственного магазина, и обжигающая жара, как увеличительным стеклом, сконцентрированная сферой небосклона, раскалывала голову на мелкие кусочки. Мозг не переставая сверлили стоны Кэ. Показался огромный продовольственный магазин – супермаркет. Исана подошел к управляющему, стоявшему у кассы, и, вспомнив перечень продуктов неприкосновенного запаса, прилагавшийся к рекламе атомных убежищ, сделал заказ.

– Собираетесь в путешествие? В горы, по морю? – заинтересовался управляющий.

– По морю.

Невинный вопрос коснулся самого потайного уголка души Исана, и он вдруг понял, как мало он верит в то, что Свободные мореплаватели выйдут в море. Так или иначе, продовольствие, спрятанное в бункере, поможет им выдержать осаду. Только сейчас Исана открылась вся неуверенность Такаки в будущем Союза свободных мореплавателей, все его колебания. И только поднявшись на борт корабля, они, загнанные в угол, станут настоящими Свободными мореплавателями. Достоинство Такаки как деятельного руководителя в том и состоит, что он планомерно готовит это превращение.

– Пусть продукты оставят пока здесь. Я поищу такси, – сказал Исана и положил рядом со счетом почти все деньги, полученные от Наоби.

– Такси? Не поместится, – сказал молодой управляющий, оценивающе посмотрев на Исана. – Немного не рассчитали, по-моему, хотя подбирали все весьма продуманно.

– Действительно, я совсем упустил это из виду, – растерянно сказал Исана, думая, как не хватает сейчас Такаки. Тот бы мигом стащил даже многотонный грузовик…

– Что ж, придется доставить покупку на нашей машине. Чтобы избежать волокиты, вы бы сами сели в машину и показали дорогу.

– Вы очень любезны…

– Такой крупной покупки еще не было с открытия нашего магазина, – сказал управляющий и холодно улыбнулся, точно желая показать, что его сообразительность и способности достойны лучшего применения.

Подталкиваемый в спину новыми покупателями, Исана отошел от кассы и подошел к окну, на котором красовались крупные иероглифы обращенной к улице рекламы. Рядом с его головой была изображена полка с пряностями, над ней в мельчайших деталях были выписаны растения, из которых они добываются. Черный перец, красный перец, лавр, коричник… В детстве Исана, усвоив мудрость, передававшуюся из поколения в поколение в деревне, окруженной лесами, приступая к важному делу, грыз корень коричника. В их деревне рос всего лишь один, но огромный коричник. Ты помнишь наше голодное детство? – сказал Исана душе коричника, извлекая растение из глубин памяти. – Это изобилие продуктов напомнило мне об огромном количестве пустых желудков в те годы. Потом он представил себе картину, как толпы грабят продовольственный магазин. Огромная гора выставленных напоказ консервных банок рушится, и дети оказываются погребенными под ней. Бесчисленные ноги топчут банки, но никому не приходит в голову спасти детей. Толпа людей, объятых ужасом атомной войны, грабит продовольственный магазин, тщетно надеясь спастись бегством. У