Надоело уже, столько всего нужно упаковывать! — причитала Аки, пока перевязывала ленточкой журналы. Ей никак не удавалось завязать узел как следует, поэтому приходилось по несколько раз повторять одни и те же действия. И тут она порезала кончик пальца бумагой. Бумага тоже бывает опасной…
— Ай, больно! — внезапно вскрикнула Аки.
— Ты в порядке? Давай приклеим? — Мита достал из кармана лейкопластырь.
— Большое спасибо! — Аки взяла пластырь и намотала его на палец.
Было видно, что из-под пластыря течет кровь. Ну вот, с тех пор как я начала работать в книжном, руки в порезах, кончики пальцев в мозолях…
— Интересно… Знают ли люди, придумывающие такие штуки, что мы, книготорговцы, сидим тут и вручную все эти вкладыши и подарки соединяем с основной частью журнала… — пожаловалась Аки. Вкладыши выпирают из журнала, приложения в коробках толщиной свыше десяти сантиметров… Журнал — лишнее дополнение к приложению.
— А я нормально отношусь к такой работе, — как бы невзначай сказал Мита, занимаясь своими делами.
Мита — ответственный за отдел технической литературы, поэтому до этого я практически не общалась с ним, но знала, что он очень начитанный и эрудированный человек и что управляющий и помощник управляющего всегда доверяют его мнению.
— Что, правда, что ли? — вырвалось громко у Аки. В этот момент резинка, которую она тянула, порвалась и отлетела. — Что тебе может нравиться? Если бы это был новый том манги, то хотелось бы как можно скорее узнать, что он вышел, а в журналах — каждый номер все одно и то же, и связывать его с приложением…
Аки всегда сразу спрашивала о том, что вызывало у нее сомнения. Если бы на месте Миты была строгая начальница, как Нисиока, она бы рассердилась и сказала: «Это твоя работа». Но Мита отвечал вдумчиво даже на самые дурацкие вопросы.
— Может, я один так считаю, но только журналы без ничего — это всего лишь стопка бумаги.
— Стопка бумаги?..
— Ну да, к ним никто не прикасался, они кажутся безжизненными, жесткими и непривлекательными. Просто скопление напечатанной бумаги.
— Э-э-э… — глупо промычала Аки. Я никогда не рассматривала журналы с такой точки зрения и не очень поняла, о чем речь, но Мита продолжил говорить, не обратив на мое «э-э-э» никакого внимания.
— Мне как раз кажется, что именно благодаря связыванию лентой, вкладышам и подаркам стопка бумаги постепенно становится журналом. Будто он начинает жить собственной жизнью.
— О-о-о… Интересно. Я никогда не думала об этом с такой стороны, — немного отстраненно сказала Аки, а Мита смущенно добавил:
— То же касается и танкобонов. Вообще, любая печатная продукция, пожалуй, становится книгой или журналом только тогда, когда люди ими интересуются и читают. Журналы становятся журналами, только когда мы прикасаемся к ним, когда выкладываем на полку. Мы как раз тут для того, чтобы вдохнуть в них жизнь. Если так рассуждать, то наша работа имеет смысл, не так ли?
— Да ты романтик! — Аки давно не испытывала подобных эмоций. Ого, и такое бывает! Мита явно любит свою работу в книжном, раз смог найти смысл и в такой хлопотной рутине.
После этого случая Аки стала обращать внимание на стиль работы Миты: вежливое обслуживание посетителей, доброту к младшему персоналу, глубокие и обширные познания в книгах. Это все ее поражало, и у нее заняло не так много времени, чтобы понять, что ей интересен Мита не только в плане работы, но и как человек. Аки было не по себе, когда другие девушки о нем сплетничали.
И она первая ему открылась: «Мита, ты мне нравишься, давай встречаться!» Мита казался удивленным внезапным признанием в чувствах, но не отказал Аки.
Так начались их отношения. Она не умела играть во все эти любовные игры и не могла заставить мужчину признаться или ждать, пока он сделает это сам. Если она чувствовала, что ей понравился кто-то, то выражала свою симпатию и предлагала встречаться, если ей отказывали — значит, на этом все и заканчивалось. Проведя школьные годы в Калифорнии (из-за работы родителей), она и после возвращения в Японию придерживалась американской манеры взаимоотношений.
Однако после того, как они стали встречаться, атмосфера вокруг странно изменилась. Как потом объяснили коллеги-мужчины, фан-клуб Миты завидовал Аки. Хотя Такахико работал по временному контракту, он справлялся с работой лучше штатных сотрудников, был со всеми добр и пользовался большой популярностью среди девушек, подрабатывающих в магазине. Явных притеснений Аки от девушек не наблюдалось, но тем не менее разногласия возникали со всеми, кроме Мами, а полгода назад, когда Аки рассталась с Митой и начала встречаться с Нобумицу, теперь уже своим мужем, этот раскол стал еще глубже. Они прекратили с ней разговаривать без необходимости, больше не звали в бар выпить после работы, если она пыталась пообщаться — откровенно избегали. Более того, когда стало известно, что Аки выходит замуж, ситуация только ухудшилась: они прятали ее сменную обувь, не сообщали о графике совещаний, а когда она вышла на работу в вечернюю смену, отчитали за опоздание, поскольку никто не предупредил за день до этого, что ей поставили дневную смену.
Боже мой, — каждый раз при буллинге она не злилась, а скорее поражалась ситуации. Они что, в начальной школе? Если бы мы были в балетном классе, они бы точно подкинули мне иголки в пуанты, ну как дети, честное слово! Наоборот, они должны радоваться, что Мита теперь свободен. Если он им так нравится, они могли бы сблизиться с ним и утешить его, при чем тут я?
Аки не поддавалась на провокации и держалась с достоинством, сохраняя позитивный настрой и непринужденность. К счастью, не все были ее врагами: на ее стороне были Мами и молодые люди с подработки. Она думала, что после свадьбы злобные нападки прекратятся, но этого не произошло. На свадебную вечеринку, кроме менеджеров, начальства и Мами, никто не пришел, и это стало неприятным удивлением даже для такой сильной характером девушки, как Аки.
Почему они так делают? Неужели настолько ненавидят?
— Аки! Не посмотришь карту? Здесь же направо нужно повернуть? — внезапно туманные размышления Аки прервал Нобумицу, ведущий машину.
— Сейчас, секундочку подожди, посмотрю, — Аки поспешно развернула карту, которую держала в руках.
На арендованной машине Аки и Нобумицу выехали из Вайкики на запад в сторону северного побережья. После плотно застроенного района Гонолулу им только изредка попадались на глаза частные дома.
— Да, верно, нужно здесь направо повернуть, налево — дорога к аэропорту.
— Угу.
— Как только повернем, дальше по той же дороге вперед.
— Понял. — Нобумицу взмахнул правой рукой, как бы намекая: «Все, можешь ничего не говорить больше».
Нобумицу был на удивление сосредоточен и говорил очень мало.
Он и так всегда нервничает за рулем, а сегодня к тому же едет по незнакомой дороге с правосторонним движением[17]. Ну и как тут не начать думать о всяком, когда приходится молчать…
— Аки, не подашь мне минералки? — не отрываясь от дороги, попросил Нобумицу.
— Да, конечно. — Аки порылась в рюкзаке в поисках бутылки.
Ну нельзя же так: я сейчас катаюсь вместе с Нобумицу, нужно ценить эти мгновения, а я думаю о всяких глупостях!
— Давай передохнем, как доедем до ананасовой плантации[18]. — Аки протянула бутылку мужу и улыбнулась — скорее, чтобы успокоить себя.
В целом свадебное путешествие прошло комфортно. В ресторане им даже подарили торт и шампанское, когда узнали про их медовый месяц: танцоры окружили их столик, и легкий на подъем Нобумицу станцевал с ними хулу[19] под бурные овации толпы. До свадьбы у пары было не так много возможностей провести время вместе — из-за плотных рабочих графиков. И теперь Аки сделала много маленьких открытий, например, что Нобумицу не любит кориандр и что
