Женщина подала голос лишь раз – когда выставили какой-то горшок, но сразу сдалась, после чего больше в торгах не участвовала. Шеф же громко выкрикивал свою ставку всякий раз, как появлялись какие-нибудь старые часы.

– Старый знакомый попросил, – объяснил он в перерыве между интересующими его лотами.

– А Сакико оказалась весьма стеснительной, – шепотом заметила я, на что господин Накано отрицательно покачал головой.

– Просто не нашла ничего интересного. Она, знаешь ли, нипочем не отступится, если найдет что-нибудь, что ей понравится, – тоже шепотом ответил мне шеф.

Торги продолжались около двух часов. Когда у входа собралась толпа разномастных торговцев антиквариатом, господин Накано заметил:

– А ты, смотрю, подружилась с Сакико.

– Да не дружим мы, – ответила я, но шеф меня не слушал.

– Да говорю же – пригласи ее поужинать, ну пожалуйста, Хитоми!

– Хорошо, – обреченно ответила я. Мужчина расплылся в улыбке. Такую широкую улыбку часто называют юношеской, но в случае господина Накано это была улыбка человека среднего возраста. Какая-то она подленькая, но при этом все же не лишена обаяния. Размышляя о том, начинают ли женщины с возрастом любить такие улыбки, я медленно пошла к стоявшей у входа Сакико.

Ужин обошелся без изысков.

– Пить я не буду, – холодно сказала Сакико, и я не смогла возразить, а потому мы отправились в ближайший семейный ресторанчик.

– Как-то тут слишком светло, – проворчал шеф.

Поначалу я думала, что им стоило бы просто поужинать вдвоем, но вскоре даже я поняла, что с упрямством Сакико господин Накано в одиночку не справится. Вскоре настроение шефа передалось и мне, так что к концу ужина мы все трое уже сидели молча.

– Ладно, пойду я. Надо бы, конечно, проводить, но Сакико точно откажется, – отрывисто сказал мужчина, расплатившись на кассе. Сакико, конечно, сверлила его взглядом, но неожиданно попросила:

– Проводи меня.

Шеф тут же расплылся в улыбке. Это была все та же взрослая улыбка – подленькая, но не лишенная обаяния. Сакико отвернулась.

В грузовике тоже было тихо. Господин Накано сидел за рулем, Сакико – в противоположном конце кабины, а я разместилась между ними, как будто была их ребенком. Шеф включил было радио, но вскоре выключил.

До магазина Сакико мы добрались быстро. Женщина легко выбралась из кабины и собралась было пойти во двор магазина, но остановилась и обернулась.

– Может, зайдете? – тихо, но настойчиво предложила она.

– Хорошо, – ответили мы с шефом, медленно выползая из кабины.

Воздух в помещении был свежим и прозрачным. На улице стояла морозная ночь, но в магазине воздух был не просто холодным – он был сухим и словно чуть более насыщенным кислородом.

– Ух ты, у вас в горшках какие-то травы стоят, – отметила я, и выражение лица Сакико несколько смягчилось.

Женщина подошла к декоративной полочке и открыла расположенный под ней ящик, достав оттуда какой-то завернутый в пупырчатую пленку предмет. Это была та самая мисочка, которую Сакико взяла у Хагивары за двадцать тысяч иен. Упакована она была даже еще более аккуратно, чем когда женщина забрала мисочку из «Магазина Накано».

Сакико молча развернула сверток, отодвинула в сторону антикварную тарелку с узором в виде плавающих рыбок и белесый колышек и поставила в центр полки взятую у Хагивары миску.

Какое-то время женщина, прищурившись, смотрела на новое украшение.

– А здесь тарелочка смотрится еще лучше, – тихо заметил господин Накано, но Сакико проигнорировала его слова.

Снова склонившись над ящиком, женщина вытащила маленькую шкатулку из павловнии, завернутую в ткань.

– Что там, магатама какая-нибудь? – пробормотал шеф, но его реплика снова осталась без внимания. [40]

Сакико ловко открыла шкатулочку. Внутри она была выстлана мягким хлопком, на котором покоились три небольших прямоугольных предмета.

– Игральные кости? – Господин Накано довольно робко заглянул в шкатулку. Вслед за ним посмотрела и я. Перед моим взором предстали старенькие, некогда молочно-белые, а теперь отдававшие желтизной игральные кости с немного стершимися от времени ребрами.

– Они очень старые? – спросила я.

Сакико склонила голову набок:

– Не знаю. Конец периода Эдо где-то.[41]

Женщина положила кости рядом с мисочкой. Они лежали довольно хаотично, так что, если сфотографировать эту картину, может получиться самое настоящее произведение искусства.

– Давайте сыграем в си-ло, – предложила Сакико.[42]

– Что? – переспросил господин Накано.

– Что? – подражая ему, прошептала я.

Сакико улыбнулась. Это была первая ее улыбка за довольно долгое время. Правда, в глазах ее не было и тени радости.

– Си-ло, – повторила женщина, и в тот же миг воздух в магазине словно наэлектризовался от напряжения. Мы с шефом вздрогнули.

– Кости бросать буду я, а ты и Хитоми будете делать ставки, – тихо сказала Сакико. На этом «ты» в ее голосе появились едва уловимые нотки нежности. Не думаю, что она сделала это нарочно, – скорее всего, дело было исключительно в привычке.

– Но я никогда… – начала было я, но женщина все с той же улыбкой (глаза снова остались холодными) перебила меня:

– Это несложно – нужно просто три раза бросить вот эти кубики.

Шеф молчал.

– Если выпадет четверка, пятерка и шестерка – я автоматически выигрываю, – произнесла Сакико, взяв кости в свою изящную ладонь и бросив их в миску.

– А, – коротко сказал господин Накано.

– Что? – переспросила Сакико, посмотрев на него. Лицо женщины все еще сохраняло довольно расслабленное выражение.

– Не боишься, что глазурь треснет? – спросил шеф, показывая пальцем на мисочку. – Можно же и другую взять…

– Я за нее двадцать тысяч отдала, могу использовать как хочу, – отрезала Сакико.

– Но жалко же!

– Если вращать аккуратно, ничего с ней не случится.

– Хитоми, а ты так сможешь? – разговор переключился на меня.

– Не смогу, – робко сказала я, посмотрев на Сакико. Вместе со мной на нее посмотрел и господин Накано.

Я подумала, что мы с шефом сейчас на кого-то похожи. Точно. Мы выглядели как два ждущих еды птенца.

– Ого, уже собралось, – шепотом воскликнула Сакико, даже не глядя на нас.

На двух костях в миске выпало число три. На третьей была пятерка.

– Теперь ты, – сказала женщина, передавая кубики господину Накано. Голос ее был нежным, но беспощадным.

Шеф неохотно бросил кости. Сакико бросила кости решительно, довольно высоко подняв руку над чашкой, а господин Накано, почти касаясь рукой края мисочки, скорее положил, чем бросил кубики на дно.

Кости медленно покатились. Две из них остались лежать на дне миски, а вот третья, нерешительно замерев на краю чаши, выскочила наружу.

– Растяпа! – выкрикнула Сакико, рассмеявшись в голос. Шеф нахмурился.

Смех женщины разнесся по полутемному магазину. Я же попросту оцепенела.

– Так почему именно си-ло? – тихо спросил мужчина.

– Я сделала важную ставку, – пояснила Сакико.

– Стоп-стоп, у меня