– Или этот ребенок, или я.

⁂

Сарра оставила для него конверт на обеденном столе. Внутри лежал лист бумаги, на котором она написала: «Ни ты, ни он. Я выбираю себя».

Она собрала свои вещи, сложила их в большой чемодан и ушла, оставив позади полжизни. Грегуар даже не пытался связаться с ней. Первую неделю она подумывала об операции. Ей казалось, что сохранить ребенка означает некоторым образом украсть его у Грегуара. Если он не хочет этого ребенка – прекрасно, тогда он будет ее. Только ее. Но действительно ли она была готова потерять все? Если она оставит эту беременность, ей придется расстаться с частью своей жизни.

Она покидала свою квартиру, но еще и свой квартал, где чувствовала себя как дома, свои привычки и любимые места. Кроме того, она больше не сможет видеться со своими друзьями, которые были также друзьями Грегуара, потому что это означало бы растить ребенка рядом с отцом, который его не хотел. Она не была уверена, что способна на это.

Она позвонила своему гинекологу и записалась на прием, чтобы прервать беременность. По дороге в больницу она изо всех сил старалась думать о чем-нибудь другом. Поэтому при переходе дороги она не заметила велосипеда, который приближался справа. Велосипедист чудом избежал столкновения. Когда она пришла в себя, то заметила, что рукой прикрыла живот, как щитом. Этот инстинкт защиты того, что она собиралась уничтожить, ошеломил ее. Она развернулась и пошла домой.

Теперь, как только она закрывала глаза, она видела этот черный мешок, полный надежды.

Ей было тридцать восемь лет.

Она не была готова отказаться от этого чуда.

Как только решение было принято, она полюбила его вдвое больше.

⁂

Беременность протекала замечательно. Сарра чувствовала себя счастливой и впервые в жизни полноценной.

Как будто все эти годы она была лишь частью какого-то дуэта, своего рода разогревом перед спектаклем, который игрался без нее. По мере того как ее живот рос и она занимала больше места в этом мире, она все сильнее осознавала, что существует.

Она не могла поверить, что жизнь подарила ей такой шанс. Это был мальчик, и у него уже было имя. Она назовет его Феликс.

⁂

Она переехала в маленькую квартирку на другом конце города. Соседи в ее многоквартирном доме сочувствовали одинокой женщине с круглым животом, и она нередко находила перед своей дверью что-нибудь из еды или вещи для будущего малыша. За эти месяцы у нее сложились новые привычки, и она почти не вспоминала Грегуара. Все чаще и чаще она говорила себе, что этого ребенка она сделала одна.

Но однажды на кассе магазина она столкнулась с Сирьель, сестрой Грегуара.

Сарра была на восьмом месяце беременности.

⁂

Вторжение прошлого в ее новую жизнь выбило ее из колеи. Она получила лаконичное послание: «Ты все-таки его оставила», и земля дрогнула у нее под ногами. Она испугалась, что Грегуар проснется, передумает и предъявит ей претензии. Но больше всего она боялась, что рано или поздно он решит признать этого ребенка.

С этого дня ее душевное состояние изменилось. Она стала беспокойной. Теперь она передвигалась, проверяя все вокруг, но главное, ей каждую секунду хотелось проверять то, что происходит внутри нее. Она принимала позу, которая позволяла ей почувствовать ребенка, и возвращалась к жизни только после того, как ей удавалось уловить его движение. Она пыталась урезонить себя, но это было сильнее ее. Не умея объяснить причину, она была уверена, что вот-вот произойдет что-то страшное.

Однажды утром она проснулась с тошнотой. Ощущение тяжести давило на плечи, словно густой туман, опускающийся на луга. Она старалась не думать об этом, продолжать жить, заниматься привычными повседневными делами, но, когда к полудню она так и не почувствовала шевеления ребенка, она запаниковала. Это было двадцать девятое октября, срок родов был через три недели.

По телефону ее попросили не волноваться, подождать несколько часов и перезвонить, если к концу дня ситуация не изменится. Проходили минуты, а тревога Сарры не утихала. Она перезвонила. На другом конце провода женщина произнесла фразу, от которой она похолодела: «Если вы волнуетесь, приходите прямо сейчас, мы вас ждем. К своим ощущениям надо относиться внимательно».

В приемном отделении неотложной помощи она назвала свое имя, фамилию, дату начала беременности. Она отвечала на вопросы, один за другим, толком не понимая их. Ее голос дрожал, а сердце колотилось в груди так сильно, что боль отдавалась в левой руке. Ее охватило какое-то оцепенение, и она почувствовала, что у нее сейчас остановится сердце. «Мне нехорошо», – с трудом выговорила она, и женщина в белом халате, стоявшая справа, положила свою папку на стойку и сказала: «Я займусь вами».

С этого момента Сарра мало что помнит. Но она помнит фразу, которая, как мантра, звучала в ее голове, когда она следовала за белым халатом по лабиринтам больничных коридоров: «Пока все хорошо».

Врач пригласила ее в маленькую комнату и уложила на смотровой стол. Она улыбнулась, и Сарра ухватилась за эту улыбку, как за спасательный круг. «Я гинеколог, сейчас я сделаю вам УЗИ».

Женщина села за монитор и взяла в руку датчик. Прежде чем начать, она спросила у Сарры, поддерживает ли ее кто-нибудь в этой беременности. Сарра ответила «нет», она одна решилась на эту беременность и справлялась с ней тоже одна. Женщина снова улыбнулась и приложила датчик к животу Сарры. Сначала она обнаружила, что головка плода внизу и находится в положении, готовом к родам, затем плавно двинулась вверх. Затем Сарра почувствовала, что рука доктора натолкнулась на невидимое препятствие. Ничего особенного, почти неосязаемое, но оно было. Сарра закрыла глаза и попыталась успокоить дыхание. Она представила себе песочные часы, которые сначала перетекали медленно, почти незаметно. Ей всегда казалось, что последние песчинки исчезают быстрее, чем первые, как будто их всасывает какая-то высшая сила.

Через несколько секунд, подобно песочным часам, в которых перетекают последние песчинки, жизнь Сарры перевернется.

Три, два, один…

«Мне очень жаль, но сердечной деятельности больше нет». Странный рефлекс заставил ее отметить время на часах, висящих на стене комнаты. Она подумала, что обычно по ним объявляют время рождения ребенка. Было ровно девять вечера. Ее ребенок только что умер.

⁂

Нарушение функции плаценты.

Объяснение было нелепым – отказ органа, который создала она сама, специально для этого ребенка и этой беременности. «Вы не виноваты» – эту фразу она слышала чаще всего в последующие часы и дни. Плацента препятствовала нормальному прохождению кислорода, и его нехватка привела к остановке сердца. Проблема, несомненно, существовала с самого начала. Все сложилось как сложилось, не в чем было себя упрекнуть, и ничего нельзя было изменить.

«Это просто большая лотерея жизни». Эти слова были сказаны мягко, но они ее окончательно добили. Везение и удача, в которые она так верила, обманули ее.

Она хотела назвать его Феликсом, потому что так решила, но никогда еще имя не было столь неподходящим для ребенка. Она выбрала его потому, что оно имело для нее смысл. Имя, которое всю жизнь должно было напоминать ему, что он был самым чудесным из всех чудес. Феликс счастливый, Феликс удачливый. Но его жизнь так и не началась.

Она родила, сама, через три дня. Это было тридцать первое октября.

Акушерка принесла ей тело ее ребенка в одежде, которую Сарра для него выбрала.

– Прекрасный мальчик, весом в два килограмма девятьсот сорок граммов и ростом сорок восемь сантиметров, – сказала та с мягкой улыбкой. – У него красивые мамины губы.

Сарра была чрезвычайно благодарна женщине за эти слова. За то, что она связала ее с ребенком и назвала цифры, подтверждающие, что он на самом деле существовал. Что он занимал какое-то место на земле. Теперь она могла измерить глубину