Глава 6

ЛЮК

Может быть, я совершил ошибку.

Сегодня Новый год, и уже прошла неделя, а от Иви, девушки, которая вырвала из меня душу прямо на полу своей гостиной, до сих пор нет вестей. Я не шутил, когда говорил, что никогда не забуду того, что почувствовал рядом с ней. Поэтому сейчас и сижу, пялясь в никуда, хотя должен заниматься фермой.

Нужно починить забор, вспахать поле, а я борюсь с диким страхом, от которого у меня сводит желудок, и мне трудно заставить себя собраться. Сдвинуться с места. Сделать что-то, а не сидеть здесь, на крыльце, в деревянном кресле, которое смастерил еще мой дедушка, и гадать, где бы я мог поступить по-другому.

Для начала мне не следовало уходить. В тот момент, когда Иви замкнулась в себе и запаниковала, это показалось мне единственным адекватным решением. Дать ей свободу. Но, возможно, тогда, заявив, что хочу быть с ней всегда и тут же уйдя, я показался ей ненадежным. Неуверенным в себе. Хотя когда дело касается Иви, о неуверенности и речи нет. Я точно знаю, чего хочу.

Я хочу ее.

Нет, она мне нужна.

Мне нужно просыпаться каждое утро, уткнувшись носом в ее рыжие волосы.

Мне нужно, чтобы эти умные глаза блестели, когда я говорю что-то смешное.

Мне нужно надрываться на работе, зная, что дома меня ждет она.

Но больше всего, пожалуй, мне нужно, чтобы Иви мне доверяла. Я не из тех, кто бросает дело на полпути. Если уж беру на себя обязательства, то выполняю их. И если Иви каким-то образом решит быть со мной, я буду верен ей и Сонни.

Черт, для меня будет честью дать этому ребенку место, где он будет бегать и расти. Быть счастливым малышом.

Я наклоняюсь вперед, упираюсь локтями в колени и складываю руки. Роняю голову, и из груди вырывается глубокий вздох. Я долго не выдержу, скоро сам пойду к Иви и попробую еще раз. Я слишком давил на нее, слишком торопил события, не так ли? Навязал ей ферму. Принялся расписывать, что моя земля и дом могут дать ей и Сонни.

Прямо как с родными.

Вдобавок ко всему я занимался с ней любовью как животное, но, черт возьми, за все свои тридцать три года я никогда не чувствовал ничего подобного.

Никогда не слышал более сладких звуков, чем ее всхлипывания. Никогда не чувствовал, чтобы мое сердце, мысли и желания так идеально совпадали с чужими, чтобы все внутри меня кричало: «Это твой дом».

Она твой дом.

Неужели я сейчас сказал себе то, что так мечтал услышать?

Похоже, да…

Я поднимаю голову, услышав незнакомый звук. Он похож на шум ветра, поэтому я автоматически смотрю через поле на турбину — вдруг она вышла из строя, — но нет. Турбина лениво вращается на ветру. Что же это за звук, черт возьми? Возможно, в доме какой-то предмет издает этот свист? Я встаю, решив пойти и проверить. И тут замечаю что-то на дороге, ведущей к дому.

Когда я понимаю, что вижу, мое сердце падает куда-то в пятки, а затем подскакивает прямо к горлу. Я откуда-то знаю, что этот образ будет со мной до последнего вздоха.

Иви на велосипеде катит к моему дому, а Сонни лежит сзади в люльке.

Я стою как вкопанный, хотя разум подсказывает мне, что нужно встретить ее на полпути. Или, по крайней мере, перед домом. «Не тупи, не пялься на нее, как зомби». Однако я не могу заставить себя пошевелиться, пока Иви не оказывается примерно в пятидесяти ярдах от крыльца. Она плавно останавливается, ее рыжие волосы развеваются на ветру, а Сонни пытается поймать их своими маленькими пальчиками.

Лишь мгновение спустя я обретаю дар речи, в основном потому, что Иви чертовски хороша в голубом сарафане с завязками на шее и улыбается мне.

— Я уже начал думать, что ты никогда не придешь, — выдавливаю я.

Она перестает улыбаться, и мы несколько секунд молча смотрим друг на друга. Тишину нарушают только дуновение ветра и агуканье Сонни. Клянусь, я чувствую, как годы, которые ждут нас впереди, выстраиваются друг за другом, создавая там, где раньше была лишь пустота, новую жизнь. Жизнь для нас обоих.

— Ну вот, я пришла, — наконец бормочет она. — А еще кое-что для тебя сделала.

— Правда?

Иви кивает и нервно теребит руль.

— Да, что-то накатило. В тот момент показалось хорошей мыслью, но… — У нее вырывается смешок. — Может, стоит повременить с этим подарком…

— Нет, прошу. Покажи мне его. Что бы там ни было.

Сглотнув, она лезет в плетеную корзину, которая висит у велосипеда спереди, и достает оттуда сложенный кусок ткани. Темно-синий. Я беру его, верчу в руках, но не могу понять, что это, пока не разворачиваю.

Слинг. Большой, как раз мне впору.

Глаза вдруг начинает щипать, быстрый и яростный стук сердца громом отдается в ушах. Это самый невероятный подарок, который она могла мне сделать, потому что он символизирует ее доверие. Доверие, которое, я уверен, было нелегко заслужить.

Не в силах вымолвить ни слова, я надеваю слинг, подхожу к люльке, отстегиваю Сонни и аккуратно укладываю его, убеждаюсь, что он надежно прижат к моей груди. Когда же наконец чувствую, что меня не захлестнет волна эмоций, я целую свою женщину, а ее сынишка ерзает между нами. Если добьюсь своего, это будет первый из десяти миллионов наших поцелуев.

— Вы оба можете приходить сюда так часто, как захотите, Иви, — говорю я, не отрываясь от ее губ. Мой голос звучит грубо, но сердце подсказывает мне, что не стоит сдерживаться, даже после всех сомнений в себе, с которыми я жил целую неделю. — Вы можете остаться здесь навсегда, если захотите.

Она смотрит мне в глаза.

— С каждым днем, проведенным вдали от тебя, слово «всегда» кажется все менее пугающим.

У меня в горле встает ком.

— Дай мне знать, когда совсем перестанешь бояться, Иви Кроув.

— Я так и сделаю, Люк Уорд.

По дороге домой мы держимся за руки. Я почти уверен, что еще нескоро ее отпущу.

Эпилог

ИВИ

Семь лет спустя

Мой муж и сын — силуэты на фоне золотого заката. Их голоса доносятся до меня на крыльцо сквозь вечернюю дымку.

Люк рассказывает Сонни про этапы сбора урожая, положив руку ему на макушку. Сын прислонился к бедру Люка, на нем такая же шляпа, как у отца.