Владимир Багратионович не выдержал первым и попросил всех сидевших вдоль стен выйти. За столом остались только тяжелые фигуры. С минуту генеральный директор «Корбакома» молча рассматривал присутствующих, потом посмотрел на часы и сказал:

– Сергей Вениаминович, ты же знаешь, что все на этом заводе работают на меня. Ты зачем нам вставляешь палки в колеса?

Петров похлопал себя по карманам в поисках сигарет, достал пачку «Мальборо» и закурил. Владимир Багратионович терпеливо ждал.

– Ну, не все работают на вас, Владимир Багратионович, – сказал Петров, выдыхая сигаретный дым. – Не все.

Генеральный директор «Кобракома» встал со своего кресла и начал неторопливо прохаживаться по переговорной.

– Ты, наверное, имеешь в виду вот этих мальчиков? – Владимир Багратионович положил руку на плечо Алекса. – Так вот, то, что они делают, назвать работой нельзя. Они тебе просто разваливают завод своими неумелыми действиями.

Алекс хотел возразить, но Петров жестом остановил его.

Генеральный «Кобракома» усмехнулся и продолжил:

– Ты абсолютно зря с ними связался. Давай лучше взамен я предложу тебе вот эту команду профессионалов, – он показал на своих замов.

Замы главного рейдера действительно были хороши: почти одинаковой комплекции, они одинаково безупречно наполняли свои слегка приталенные итальянские костюмы. Однотонные пиджаки были синхронно застегнуты на одну пуговицу, а воротники, наоборот, расстегнуты на одну пуговицу – комбинация, вполне заменяющая в определенных кругах штамп «волевой рот». Над этими пуговицами возвеличивались типовые лбы с двумя параллельными морщинами, коронованные типовыми, ничем не примечательными стрижками. Когда сидящие в ряд замы в унисон одобрительно кивали Владимиру Багратионовичу, их можно было спутать с болванчиками из настольной игры в футбол.

Петров молча продолжал курить. Он явно не собирался участвовать в собственной публичной порке, задуманной «Кобракомом». Его собственные замы были разномастны, ходили в джинсах и были по-разному себе на уме.

Алексу показалось, что дверь в переговорную приоткрылась и кто-то пытается привлечь знаками внимание Владимира Багратионовича. Главный рейдер недовольно посмотрел в сторону двери и мельком на Алекса, но как ни в чем не бывало продолжал свой монолог. Очевидно, никто из остальных присутствующих ничего не заметил. Дверь открылась чуть больше. Владимир Багратионович демонстративно смотрел прямо на Петрова. Наконец, дверь распахнулась настежь и в переговорную ввалилась – Алекс обомлел – та самая тетка в шляпке-клош, которой он помог в самолете. Она гневно направилась к Владимиру Багратионовичу, и, прежде чем тот успел что-либо сказать, заявила возмущенным полушепотом:

– Ваш шалопай опять плюнул в учительницу. А теперь он бьется в истерике, и шофер запер его в машине. Надо наказать?

– Извините, господа, – с трудом сдерживая гнев, сказал Владимир Багратионович. – А вас, Анна Спиридоновна, прошу немедленно выйти и подождать, пока я освобожусь.

Дама в шляпке скривила губы, обиженно засопела, но не сдвинулась с места. Присутствующие демонстративно игнорировали происходящее и смотрели прямо перед собой. Петров продолжал курить.

Владимир Багратионович, понял, что Анна Спиридоновна просто так не уйдет, и не выдержал:

– Хорошо, накажите. Теперь у вас все?

Анна Спиридоновна с плохо скрываемым удовольствием кивнула и направилась к двери.

– Простите, господа, эта наша гувернантка, – он с тревогой посмотрел на Алекса. – Итак, о чем я… Ах да! Сергей Вениаминович, но ты же видел глаза этих всех начальников – если не будет на заводе команды, которую можно уважать, то они отсюда побегут. А без них ни ты, ни даже я не сможем сохранить «РосФарму». А если это случится, как на это посмотрит твой МинИмущества?

Повисла долгая пауза. Петров пристально глядел на главного рейдера. Группы поддержки Голиафа и Давида молча смотрели в стол. Тут Алекс не выдержал.

– Вот, посмотрите, как работают ваши, так сказать, профессионалы! – сказал он торжествующе и достал из своей папки докладную записку о выводе «Кобракомом» активов интеллектуальной собственности.

Дело в том, что Алекс провел с юристами завода несколько дней и выяснил, каким образом патенты и торговые марки на перспективные препараты были за копейки переуступлены «Кобракому». Это были уже не слухи, а документально подтвержденные факты, добытые умом и смекалкой Алекса. Никто из команды Петрова не мог получить от простых сотрудников управления никаких документов, так или иначе связанных с «Кобракомом». Когда Алекс пришел в комнату, где сидели юристы в самый первый раз, начальник юридического отдела Подсвешников протяжно улыбнулся и указал на вместительный стенной шкаф, забитый пухлыми папками с документацией. Алекс никогда не терялся в случаях, когда полгода копания в бумажках может сэкономить вам десять долларов, инвестированных в распитие пива с младшим юристом.

Алекс достал из папки и с торжествующим видом положил докладную записку на стол перед Владимиром Багратионовичем. Помня про кобракомовский календарь с волкодавом, в качестве титульного листа для докладной Алекс выбрал фотографию ковбоев, въезжающих в захваченную бандитами деревню из «Великолепной Семерки». Но то ли у Владимира Багратионовича не было чувства юмора, то ли спагетти-вестерны не были популярны в России, но ожидаемого эффекта это не произвело.

– Что это? – раздраженно спросил Петрова генеральный директор «Корбакома».

Петров с нескрываемым любопытством посмотрел на Алекса.

– Ваши архаровцы незаконно выводят активы с государственного предприятия, – выпалил Алекс. – А это уже уголовное дело.

В эту минуту Алекс безусловно чувствовал себя одним из тех ковбоев. Вот он, момент, когда справедливость торжествует, и враг вынужден признать свое поражение!

– Какая чушь, – отмахнулся Владимир Багратионович, и снова обратился к Петрову. – Ты, будь добр, подумай над моим предложением о команде. Настоятельно советую.

Слово «советую» прозвучало как плохо замаскированная угроза.

Позже, когда Алекс поинтересовался у Гуронова, кто же эта безумная гувернантка, тот посмотрел на него непонимающе и сказал, что у главного рейдера никаких детей нет, ибо женился он на дочери одного очень уважаемого чиновника старомосковсого рода (он так и сказал), а она была, увы, бесплодна. Более того, никакой гувернантки он не запомнил, а если бы она и была, то Алекс ослышался и это была, скорее, домработница, и речь, конечно, шла о чем-то другом.

* * *

Леон, как всегда, опаздывал и первой на встречу с Алексом в «Шоколадницу» пришла Саша. Она шла туда с почти твердой уверенностью, что предлагаемый проект – еще одна попытка как-нибудь заработать деньги на наркоманах. На них в России зарабатывали все, кому не лень: от фармкомпаний и силовых структур до сотрудников госучреждений и наркологов, призванных этим самым наркоманам помогать. И если это