— Конечно, Иви.

Люк удаляется в ванную переодеться, а я тем временем устраиваю себе мысленную взбучку. Ну знаю ведь уже, какими непостоянными бывают мужчины! Непостоянными, безответственными и бесчувственными. Я приехала сюда с сыном, чтобы начать жизнь с чистого листа. Уже успела набросать примерные ее очертания и постепенно добавляю в картину красок. Если сейчас отвлечься на отношения, цвета перемешаются и получится грязь. Или вообще совершенно другой рисунок. Нет, мне такого не надо. Я к такому не готова.

Вот только когда Люк показывается из ванной в одних только джинсах и без рубашки, мои гормоны набрасывают новую картинку, где я нахожу няню и время от времени расслабляюсь с этим огромным застенчивым фермером. Ну правда, что тут плохого? Если все делать правильно и предохраняться, секс вообще полезен для здоровья!

— Иви… — начинает он, потирая шею. — Мне прежде ни разу не удавалось найти штаны по размеру. Ну так чтобы в самый раз. А эти будто на меня пошиты.

Звучащая в его голосе благодарность отвлекает меня от созерцания мускулистых бедер.

— Так ведь они и правда на тебя пошиты.

Он кивает, хочет что-то сказать, но осекается и замолкает. Люк настолько растроган моим рождественским подарком, что мне становится ужасно неловко за свое прежнее поведение. Пришла к бедняге и практически швырнула ему штаны в лицо. А теперь хочется ему еще десять пар пошить. Может, так и сделаю.

— Спасибо, — наконец говорит он. — Прошу, назови цену.

— Не в этот раз, — качаю я головой. — Это подарок.

И прямо как в тот раз, когда я предложила ему заплатить всего пять долларов за порванные джинсы, в глазах Люка появляется упрямый огонек. Впрочем, он не выглядит отталкивающе. Все-таки его настойчивость проистекает из желания отплатить добром за добро. Мне такая черта кажется… привлекательной. Слишком привлекательной.

— Боюсь, я не могу принять подарок, ничего не дав взамен, — говорит Люк. — Я буквально вырастил своих братьев и сестер, параллельно готовясь принять ферму от родителей. Я хорошо умею давать, а не брать.

Я встаю, пересекаю комнату и обхожу Люка по кругу, потягивая пояс штанов то здесь, то там, проверяя, насколько хорошо они сидят.

— И что, ты не можешь принять даже пару джинсов?

— Нет.

Теперь я стою прямо перед ним; чувствую тепло, исходящее от его крепкого тела, дыхание, что овевает мою макушку.

— Предупреждаю: если не возьмешь с меня деньги, я поблагодарю тебя иначе. Даже не представляешь как.

— Ой, боюсь-боюсь, — тяну я, запрокидывая голову и картинно ежась от страха.

Впрочем, мурашки и правда бегут по моей коже, когда я ловлю взгляд Люка: он смотрит на мои губы, как голодающий на шоколадный десерт.

— Думаю, я готова рискнуть, Люк Уорд.

Он тяжело сглатывает:

— Мне кажется, или ты хочешь, чтобы тебя поцеловали?

Я чуть прижимаюсь грудью к его торсу, и Люк издает хриплый стон.

— Попробуй и узнаешь.

— Проклятье, — восторженно выдыхает он, но не успевает отзвучать последний слог, как губы Люка накрывают мои.

Его напор едва не сшибает меня с ног. Да уж, нелегко бедняге пришлось. Я ощущаю его желание и завожусь в ответ, потому что тоже долго сдерживалась. От первого же поцелуя голова идет кругом. Впрочем, к чему себя обманывать — меня потянуло к Люку в тот же день, в который он переступил порог нашей комиссионки и не нашел ничего подходящего.

— Боже, какая ты красавица. Боже. — Пальцы его правой руки перебирают мои волосы, а затем лихорадочно скользят вниз по спине, и Люк притягивает меня ближе. Я чувствую, как его член упирается мне в бедро. — Мне нравится, как ты смотришься в моем доме, Иви.

Мое подсознание сигналит об опасности. Не такой, чтобы окончательно прервать этот восхитительный поцелуй, однако я считаю важным предупредить:

— Серьезные отношения меня не интересуют.

Люк сзади захватывает в кулак пояс моих джинсовых шортов и тянет вверх, вынуждая меня практически встать на цыпочки. Деним врезается мне между ног, и я невольно хнычу. Боже. Вот это да.

— А что же тебя интересует? — спрашивает Люк, глядя мне в глаза и продолжая тянуть.

Еще. Еще.

— Я тебе уже сказала, — выдыхаю я и, следуя безмолвным указаниям, обвиваю его пояс ногами.

Прижимаюсь сильнее, еще сильнее… С моих губ срывается тихий стон, а с его — ругательство.

— «Друзья с привилегиями» — чушь для сопляков, — заявляет Люк, припечатывая меня спиной к холодильнику и притираясь ко мне. Сперва легко, затем все настойчивее и настойчивее. — А я не мальчишка.

О да, вот уж точно. Не припомню, захватывало ли у меня хоть раз так дух от партнера? Так вот что значит «быть в горячке»? Когда крайне сложно сосредоточиться, заходится сердце, а все нервные окончания искрят?

— С-скажем так: давай время от времени встречаться по-взрослому… — Я давлюсь всхлипом, когда Люк трижды мощно толкается, и холодильник опасно дребезжит. — Или… ох… или как бы ты это назвал?

— Спать с моей женщиной, — хрипло отвечает он куда-то мне в шею. — Вот как бы я это назвал.

— Твоей женщиной я не буду. Я собственная.

— Встречное предложение, милая: если после того, как я от души с тобой покувыркаюсь, ты все еще не захочешь зваться моей женщиной, я разрешу тебе звать меня другом с привилегиями.

Хм… до смешного легко. Верно? Конечно, я не назовусь чьей-то там женщиной, мы же не в старом вестерне.

— По рукам.

— Слава богу, договорились. — Он прикусывает мочку моего уха, а сам толкается сильнее, жестче, и, божечки, похоже, я уже от одного этого могу кончить. Кончить просто оттого, что Люк трется об меня. — Только учти, Иви, придется непросто. Понимаешь, о чем я?

Да еще пять минут назад догадалась.

— Ты большой.

— Да. — Он утыкается лицом мне в шею и протяжно стонет. — Мало какие джинсы мне впору, и мало какая женщина меня выдержит.

Судя по тону, Люк основывается на собственном печальном опыте.

Что-то мне подсказывает, что у нас с ним так не будет. Проклятье, да я буквально теку всего лишь от нескольких поцелуев. Даже представить не могу, как заискрит между нами, когда мы окажемся голыми.

А я хочу оказаться с ним голой. И очень. Прямо сейчас.

— Я выдержу, — шепчу я, покусывая и целуя его подбородок. А сама тем временем шире развожу ноги, чтобы Люк мог прижаться еще плотнее. — Попробуй.

— Иви, — рычит он и вновь запечатывает мне рот поцелуем.

Мы лихорадочно избавляемся от одежды. С меня слетает футболка — и Люк, время от времени прерываясь на голодные поцелуи, с каким-то отчаянным