— Да погоди, Глашка, дай отдышаться… — дед тяжело опустился на ступеньку крыльца. — Неможахом что-то я с вечера. .

— Я ж тебя вчера видала! Как огурец был!

— С утра-то встал нормально, а к вечеру слабость какая-то нашла, — то ли услышал, то ли просто поймал её мысль сосед.

— Тем более — чего прёшься?! Лежал бы! Я бы пришла.

Глафира положила ладонь на дедов лоб.

— Температуры вроде нет! Но кашляешь вот! Сколько говорю: кончай смолить!

Бабка продолжала по привычке отчитывать деда, хотя на самом деле растерялась и испугалась.

— Таблеточку какую-нибудь дай, — попросил дед Семён. — Голова так болит, спасу нет.

— В больницу надо, а не таблеточку! Посиди тут!

Глафира зашла в избу и от порога спросила Президента:

— Что хоть делать-то? Заболел дед…

— Что с ним? — прозвучало из спаленки.

— Температура, не поняла, есть или нет… А кашель — дак он всю жизнь кашляет. Потому что курит с пяти лет. Всю пенсию прокурил!

— Я думаю, всё же лучше вызвать врача, — вышел из-за перегородки Президент.

— Сейчас Лариске позвоним… Можно ведь с вашего?

Глафира выдвинула ящик комода, достала оттуда потрёпанную телефонную книжицу и, раскрыв на нужной странице, ткнула в подчёркнутый синей ручкой номер.

— Наберите, пожалуйста.

— Лариска — это кто?

— Фершалка наша. Она быстро прибежит, тут до усадьбы километр.

Президент нехотя стал набирать на своём мобильном номер.

— Как же вы без телефона-то живёте, Глафира Фёдоровна?

— Да есть у меня где-то эта игрушка, сынок подарил. Но я её заряжать забываю. Да всё время с пультом телевизионным путаю. Схвачу, жму, жму. А телевизор не включается. Ну всё, думаю, сломался...

В трубке пошли гудки. Президент вскинул вверх палец, давая знак замолчать, и протянул телефон Глафире.

— Лариса! Ларисонька! — закричала бабка в трубку что есть мочи. Глава страны даже вздрогнул и отшатнулся. — Семён Данилыч заболел! Прибеги, девонька! Худо ему совсем!.. У себя он, у себя! Лежит, не встаёт... Нет, вчера нормальный был, а сегодня не встаёт! Да… Да… Хорошо, девонька! Ждём!

Она протянула телефон обратно Президенту и торопливо пояснила:

— Я сейчас его до дому провожу, уложу. Лариска придёт к нему, разберётся. Если надо — вызовет скорую. А мы с вами в лес уйдём.

— Зачем? — удивился Президент.

— За сморчками! — весело сообщила Глафира. — Для конспирации!

— Что за глупости? Я тут посижу.

— Не-ет! Лариска молодая, глазастая, придёт меня заодно проведать, всё высмотрит. Нюхом учует, что кто-то у меня есть. Лучше уйти.

— А далеко эти… сморчки ваши? — спросил совсем ошалевший глава страны.

— Да тут, под угорицей. Близко!

И бабка выбежала из избы, подхватила деда Семёна с крыльца и повела его обратно к его дому. Было видно, как она нервничает и торопится, но больной старик шёл медленно, останавливался, откашливался.

Вернувшись, Глафира выдала Президенту резиновые сапоги и лесной костюм сына, кепку на голову. Сама тоже нарядилась по-лесному: натянула спортивки, сверху брюки, штанины которых засунула в сапоги, домашний халат сменила на мужскую фланелевую рубашку, наглухо застегнула её, сверху на всё это надела старый плащ и повязала на голову платок.

— И вы застегнитесь! — велела она гостю. — Ворот как следует затяните и рукава не закатывайте, распустите… пуговка вот тут…

— Тепло же на улице! — пытался возражать новоиспечённый грибник.

— А это не для тепла, а от клещей! Не принести бы на себе… У нас клещей— страсть развелось!

— Что-о?! — воскликнул Президент. — Тем более никуда я не пойду!

— Надо идти, миленький, надо, — приговаривая, увлекала его за собой Глафира. — Сейчас попрыскаемся ещё. Прыскалка у меня специальная от клеща есть.

Отупевший от её болтовни гость покорно вышел на крыльцо. Бабка сунула ему в руку небольшую корзинку, а сама схватила зелёный баллончик и облила какой-то пахучей жидкостью всю одежду с ног до головы сначала на себе, потом на Президенте. Попыталась прыснуть ему на шею и руки, но тут уж глава страны взбунтовался:

— Хватит! У меня аллергия! И прививки все сделаны! В том числе и от клеща!

— Вот и хорошо! А то вчера на родник непрысканные уехали. Да все в футболочках. Переживала я. Ну да там бор, на бору клеща немного. Он больше по лежалой траве, по кустам. А теперь же не косит никто, вот его и развелось. Ведь полчища! Несчётные тысячи!

Говоря всё это, Глафира повесила замок на дверь, тоже взяла корзинку, и они с Президентом пошли по тропиночке к остановке.

— Я-то каждый год в больничке страховку делаю, недорого совсем! Зато если укусит, сыворотка будет бесплатная. А так полпенсии отдашь… Надо вам тоже страховку сделать!

— Может, просто не ходить туда, где клещи? — язвительно поддел хозяйку гость.

— Что ж теперь, и не жить? — в тон ему ответила бабка. — Судьба, так и в огороде клеща поймаешь. Кому как повезёт… А ребята вечером с родника вернутся, надо всё-таки их осмотреть.

Они прошли метров двести по грунтовой дороге. Та постепенно спускалась вниз, а потом снова тянулась в горку и терялась за поворотом. По обеим сторонам дороги стоял вековой лес. Сосны и ели в свежей хвое, берёзы в зелёной дымке молодого листа, всё ещё голые осины подпирали ярко-голубое, чистое небо. Юный и оттого дерзкий майский ветер качал и теребил кроны деревьев. Придорожная ива распустила жёлтые серёжки. Солнечные пятна одуванчиков тут и там светились по обочинам. Пёрла сныть, лез лопух, проклёвывался пырей, кучерявилась пижма. И над всем этим уже толклись, жужжали какие-то мошки. Пролетела первая бабочка. Шмель прогудел.

Навстречу грибникам попалась машина. Президент надвинул кепку пониже и на всякий случай отвернул лицо. Глафира сошла с дороги и спустилась под обочину. Гость шагнул за ней. Они продрались сквозь кусты и низкий колючий ельник, вышли на маленькую лесную полянку. Остановились. Глафира подошла к поваленному сосновому стволу, с которого давно осыпалась кора. Походила вдоль него, наклонилась, что-то срезала ножичком и показала сморщенный, коричневый, очень похожий на огромное ядро грецкого ореха гриб.

— Вот! Первый! Значит, не зря пришли. Тепло, дождь полил, они и полезли.

Президент взял сморчок в руки, разглядел, понюхал.

— Сыростью пахнет ваш гриб. Плесенью.

— Сам ты! — обиделась было Глафира, но опомнилась и хлопнула себя по губам. — Вот наварим да нажарим с луком — за уши не оттянешь!

— А вы уверены, что это можно есть?

— Ещё как! Я их каждую весну собираю. В них много полезных веществ и минералов. Так в газете писали.

Она прошлась по полянке, пошевелила обломанные ветки,