Я, как мог, помогал своему новому знакомому, и через два дня у нас были готовы два штампа с пуансонами: один – для левой стороны модели, другой – для правой. Наконец мы отштамповали обе половины животного и склеили их тем же веществом. Собака получилась еще более малохудожественной, чем раньше, ибо для упрощения штамповки мы внесли в ее конструкцию некоторые изменения: передние лапы ей укоротили, а от ушей и хвоста пришлось отказаться целиком. Однако красивый голубой цвет искупал физические недостатки этой собаки.

Всю ночь Опытная Установка была в работе, всю ночь мы штамповали собак, причем на каждую из них шло 785 лет будущего времени. К утру у нас был готов большой запас изделий, и, щадя скромность ученого, я сам отправился на базар, чтобы заняться там сбытом продукции.

Заняв место между женщиной, торгующей русалками, и мужчиной, продающим гипсовых кошек, львов и слонов, я выставил на прилавок шеренгу голубых собак. Несмотря на то что цену я назначил немалую, сбыт начался немедленно. Очевидно, люди соскучились по собакам, они прямо рвали товар из рук. Некоторые спрашивали, что это за такая красивая голубая пластмасса, и я, пропагандируя идею изобретателя, отвечал, что это никакая не пластмасса, а самое настоящее время, превращенное в вещество. Однако мне никто не верил, люди считали, что я шучу.

Не прошло и трех часов, как я отправился к Олегу Олеговичу за новой партией товара. Когда я вручил ему выручку, он очень обрадовался и поблагодарил меня от лица науки. При этом заявил, что теперь он скоро заменит свой самодельный агрегат новейшим оборудованием и совершит с его помощью новые чудеса.

Три дня подряд я торговал на рынке, а Олег Олегович трудился над собаками, уходя все дальше и дальше в глубину грядущих столетий. Но когда на четвертый день я занял свое место за прилавком, ко мне подошли дружинники и попросили предъявить документы на право торговли предметами искусства. Так как документов у меня не имелось, то меня повели в пикет. Короче говоря, дело кончилось тем, что мне дали десять суток за мелкую спекуляцию. Как выяснилось, все это подстроил торговец гипсовыми кошками, львами и слонами. Он сделал это для того, чтобы устранить опасного конкурента.

Девять дней я проработал на Собачинско-Неудачинском черепичном заводе, а на десятый день, в числе некоторых других нарушителей, был отправлен на рынок, где мне в обязательном порядке была вручена метла. И вот, подметая базарный асфальт, я заметил, что некоторые посетители уносят с рынка, в числе прочих покупок, голубых собак. Вскоре, к некоторому своему удивлению, я увидел Олега Олеговича. Стоя за прилавком, он бойко торговал собаками. Торговля шла настолько хорошо, что к нему даже стояла очередь. В придачу к каждой собаке мой знакомый, в виде принудительного ассортимента, продавал пепельницу – из затоварившегося запаса. При виде меня изобретатель несколько смутился и стал мне объяснять, что его отец где-то там договорился о разрешении на продажу собак – и вот он, Олег Олегович, решил временно сам заняться торговлей.

– Но у вас, наверно, накопилось уже достаточно средств на улучшение Опытной Установки? – спросил я его.

– Я решил немного обождать с усовершенствованием, – ответил он. – Для производства собак моя Опытная Установка не нуждается в улучшении и вполне меня устраивает. А дальше видно будет… Пока я решил обзавестись кое-какой мебелью. Вчера, например, приобрел неплохой столовый гарнитур, а теперь на очереди пианино.

– Как? Вы не только ученый-изобретатель, но и музыкант? – изумился я.

– Нет, я не музыкант. Но пианино – это солидная вещь, она украсит комнату.

– А сколько собак надо продать, чтобы купить одно пианино? – спросил я.

– Чтобы купить в магазине одно черное пианино, нужно продать на рынке триста пятьдесят шесть голубых друзей человека, – с цинизмом в голосе ответил изобретатель.

Я стал подсчитывать в уме: на одну собаку уходит 785 лет будущего времени. Следовательно, если помножить 785 на 356, то получится 279 460 лет!

– Уважаемый Олег Олегович! – тихо сказал я. – Ваше пианино обойдется вам в двести семьдесят девять с лишним тысяч будущих лет! Сколько замечательных событий могло бы произойти в этом подземелье за эти тысячелетия, а вы их расходуете на вещь, которой вы даже не будете пользоваться. Я был о вас лучшего мнения!

– Вы сами подали мне идею голубой собаки, я только логически развиваю ее, – сердито ответил изобретатель. – А теперь вы же читаете мне мораль!.. Беритесь за вверенную вам метлу и не мешайте мне торговать!.. Кто следующий за собачками?

Люди, стоящие в очереди, оттиснули меня от прилавка, и я принялся за прерванное этим разговором занятие, то есть стал подметать рыночный пыльный асфальт. На душе у меня было грустно. В тот же вечер, отбыв срок наказания, я взял свой мотоцикл и на полном газу покинул Собачинск-Неудачинск.

С тех пор я ничего не слыхал об Олеге Олеговиче и его Опытной Установке, да и слышать не хочу и помнить не желаю! Но иногда у меня возникает мысль: вдруг время имеет предел?! Вдруг Олег Олегович ради голубых собак выкачает из своего подземелья все запасы времени, и там создастся вакуум, и произойдет взрыв, и наш земной шар взлетит вверх тормашками?!

19. ЭМРО

Я спешил вовремя вернуться в Ленинград из отпуска. Двое суток я гнал свой мотоцикл на полном газу, а ночевал в придорожных кустах. На третьи сутки я так устал, что, когда на пути мне попался город, я решил отдохнуть в нем. Город этот, ввиду того что в нем развернулись важные для меня события, условно назову так: Надеждинск-Исполнительск.

На главной улице я остановил мотоцикл и спросил прохожего, как проехать к гостинице. Тот мне сразу же указал дорогу к новому одиннадцатиэтажному зданию, которое было видно со всех улиц и являлось гордостью жителей Надеждинска-Исполнительска.

Хоть я пишу правдивую историю всей своей жизни, а вовсе не фантастику и знаю, что свободных номеров в гостиницах никогда нет, но все же я направился к этому зданию. Конечно, я не рассчитывал на койко-место, но надеялся поставить мотоцикл в гостиничном дворе, а затем подремать в вестибюле. Это мне удалось, и вскоре я, положив у ног рюкзак, спал в уютном гранитолевом кресле среди командированных, ожидающих очереди