Изложив мой план, мы оставили войско за лесом, а сами пробрались с людьми мужа к замку.

— Я помашу молотком сверху, как только можно будет, пусть пока ждут.

Всё, теперь мне никто не помощник, альпинизм, это моя стихия, и я полезла по стене. Кладка старая, раствор местами выветрился, а местами, стал не таким прочным. Где на пальцах, где с помощью молотка, цепляясь за всё, что можно, я поднималась наверх, если ухватиться было не за что, вбивала осторожными ударами железные шипы, стараясь не производить шума. Наконец, я наверху, уже закрепляю верёвку, и тут стражник решил облегчиться за стену.

Вжавшись в башню, стараясь стать незаметно и невидимой, я перестала дышать. А это идиот прошлёпал мимо, обдав мен перегаром. Я с шумом выдохнула, и он обернулся. Пришлось бить его по голове молотком, а эта штука весьма опасная. Попал я в висок, услышав, как хрустнула кость. Брр, убивать людей ещё не доводилось, но и ждать некогда. Помахала молотком, а у него металл хромированный, и чёрные тени отделились от леса.

В полной тишине люди полезли на стену по верёвке, которую я спустила вниз. К моему удивлению и муж потащился за ними, не рассчитав сил, но мы втянули его, помощников теперь много.

— Зачем? — только и спросила я.

— Это мой долг, — вот такой мужчина у меня.

Он и повёл людей открывать ворота. Пришлось снять всю стражу и опустить ворота, поднять решётку, даже подпереть её бревном. А потом он протрубил в рог, и мы стали ждать неприятностей. Они и случились, люди проснулись, выскакивая наружу и хватаясь за оружие. Нас едва не перебили, но и они оказались без брони, а я не даром гоняла свой «спецназ». Всё равно, нам пришлось бы туго, но тут прискакали рыцари короля и ворвались в замок.

Остальное не интересно, и я осталась у ворот плюхнувшись на сено и отдыхая от всего этого. Мой герцог полез в схватку и получил неприятную рану, пришлось бинтовать его, чтобы остановить кровь, разрывая на полоски одежду поверженных врагов. Это отвлекло меня от мысли, что погибнут люди.

— Не переживай, при штурме погибло бы больше, а так он мог собрать большое войско, и тогда большая война унесла бы намного больше. — теперь он утешал мен, осыпая поцелуями моё измазанное сажей лицо.

Но успокоилась я тогда, когда мы поднялись в надвратную башню и там соединились телами. Вселенная закружила нас, и я провалилась в блаженство. К утру всё было кончено, в лес потянулись повозки с голыми телами, а мы отправились в донжон, где король поблагодарил мужа за такую удачную попытку штурма. Очень удивился, узнав в чумазой замарашке его жену, а мне пришлось соврать, что на моей родине это в порядке вещей, лазить по скалам и помогать мужчинам на войне.

Денег с этой компании подняли немало, а король переселился в этот замок, как более просторный и надёжный, оставив свой старшему сыну. Но нам и денег хватает, и я развернула деятельность по улучшению всего герцогства. Поля, стройки, кузнец набрал себе подмастерья, работы хватало всем. Муж радовался моим трудам и буквально «носил на руках».

Со временем я стала немного тяжелее, но секрет оказался прост, у меня будет малыш, пришлось не скакать верхом, а ездить в коляске, которую сделали по моему эскизу. Бароны смотрел на меня с нескрываемым восторгом, смешанным с ненавистью, опять она притащилась и начинает чего-то там улучшать. Но к моменту рождения сына все они поняли, что жить хорошо, намного лучше, чем раньше.

Все становились богаче, даже крестьяне, которые не разбогатели, но хоть выбрались из беспросветной нищеты. Поля приносили больше урожая, сады благоухали, даже бывшие дички яблонь обзавелись прививками приличных сортов. Печь, которую мне сложили вместо камина, пользовалась популярностью. Порой я заставала служанок, гревшихся зимой на ней. А муж обязательно укладывался на печь после трудного дня, который приходилось проводить на воздухе.

Малыш получился чудесным и рос крепким и умным, я же учила его всему, что знала. Счастье моё было ярким, но недолгим. В одной из войн муж погиб, а я уже носила второго ребёнка. Едва старший сын встал на ноги, став настоящим герцогом, меня решили убрать из замка, отправив в монастырь, но я собралась и ушла, одна и пешком.

На свою стену я не полезла, да и куда с ребёнком. Зато нашла на реке островок и сердобольные крестьяне перевезли мены туда. В шалаше я и родила девочку, славную, похожую на меня, я назвала её Катей, а потом принялась строить жилище, в перерывах, когда дочка спала. Хижина получилась настолько крошечной, что мы едва помещались в ней.

Крестьяне, помня мою доброту, помогали мне продуктами, но я решила твёрдо всё сделать сама. Разбила огород, посадила саженцы, получила неплохой урожай, часть которого обменяла не зерно. А ещё сплела сеть и стала ловить рыбу в реке. Так и втянулась в жизнь отшельницы, дочка росла умной и здоровой, радуя меня. А молва о нас разлетелась по всему королевству.

Так и появились у нас на острове ещё пара женщин, у которых мужья погибли на войне., а у меня прибавилось забот.

— Ну что, сёстры, будем строить вдовью обитель? — спросила я как-то у них.

— Говори, мы на всё готовы, — согласились они.

За лето мы построили небольшой домик из четырёх комнат, одну из которой оставили под кухню. Камни брали прямо в реке, которая приносила их порой во время половодья, а когда закончили строительство, к нам притащился епископ. Мою хижину он признал непригодной для часовни и посоветовал строить побольше.

Ну и ладно, мы не белоручки, разобрали ей и построили крошечный храм с деревянным крест наверху. В следующий раз епископ остался доволен, но так стрелял глазами в сторону женщин, что я догадалась, чем это закончится. В итоге он всю ночь «читал проповедь» той, что по моложе, а потом удалился вполне счастливый.

Зато к нам потянулись паломники. Женщины благословляли и молились, делали всё, что могут делать в храме женщины. Вместе с ними появились и деньги, на которые мы начали строительство нового здания, в котором решили разместить тех, кто приезжал больше, чем на один день. Этот корпус мы строили три года, но потом в нём даже лечили больных и раненых, принимали роды у тех, кто остался