В тот роковой вечер они жарили шашлыки, пили вино. Костя видел, как Марина спорит с Андреем — тот был явно пьян и агрессивен. Она что-то говорила про его отношение к другой девушке с его факультета, про то, что нельзя так себя вести. Потом он схватил её за руку, она вырвалась, побежала. Он догнал её у старого погреба. Всё вышло случайно — он просто хотел её остановить, но она споткнулась, упала, ударилась головой о камень.

Испуганные студенты, вмиг растерявшие беззаботность, склонились над неподвижным телом. Пульса не было. Андрей плакал, повторяя: "Я не хотел, не хотел…" Он предложил вызвать милицию, но остальные были против. "Подумайте о родителях! О нашем будущем! Это же случайность, никто не виноват…"

Они спрятали тело Марины в дальнем углу старого погреба, которым давно уже никто не пользовался, наскоро вырыв неглубокую яму. А затем замаскировали место какими-то ящиками. Договорились говорить всем, что она уехала раньше остальных — якобы хотела ещё позаниматься перед важным экзаменом. Потом было объявление о пропаже человека, поиски, которые ни к чему не привели… Компания молчала. Со временем они разъехались кто куда, постарались забыть, но у каждого эта история оставила свой след в душе.

Видение закончилось так же внезапно, как началось. Костя обнаружил, что сидит на пыльном полу чердака. По лицу текли слёзы. Призрак Марины всё ещё был здесь, но теперь от него веяло усталостью.

"Помоги мне обрести покой, — прошептала девушка. — Моё тело до сих пор там, в погребе. Никто не знает правды. Родители так и не узнали, что со мной случилось. Они до сих пор ждут…"

На следующий день Костя за завтраком как бы между прочим сказал:

— Мам, а ты не слышала писк из погреба? Похоже на мышей.

Мама побледнела — она панически боялась грызунов.

— Нужно всё проверить! — заявила она. — Ты же разберёшься?

Она повернулась к мужу, тот закивал:

— Конечно, но у меня с Кузьмичом дел на весь день. Вечером гляну.

"Вечером" маму явно не устраивало.

— Да ладно, — небрежно кивнул Костя, — я сам спущусь. Возьму фонарик и осмотрю всё как следует. Может, это и не мыши вовсе.

Получив от мамы благодарное "только осторожнее там", он взял фонарик и по жутко шаткой лестнице спустился в погреб. В дальнем углу, куда указывала Марина в видении, под полусгнившими ящиками земляной пол оказался чуть мягче. Костя осторожно раскопал землю с одной стороны и скоро наткнулся на то, что искал.

* * *

Полиция работала несколько дней. Оперативники, эксперты, следователи — дом превратился в место преступления. Были проверки, допросы, громкие заголовки в местных газетах. Дачный посёлок наполнился шумом и слухами.

Виновных нашли довольно быстро — фотографии из альбома помогли установить круг подозреваемых. Они давно разъехались по разным городам, но следователи смогли восстановить картину событий двадцатилетней давности. Андрей, теперь уже успешный бизнесмен из Новосибирска, первым во всём признался.

Родители Марины, постаревшие, но всё ещё не потерявшие надежду найти дочь, наконец узнали правду. А призрак девушки больше не приходил к Косте — ни во сне, ни наяву. Только иногда после летнего дождя ему казалось, что в воздухе витает едва уловимый запах полевых цветов.

Могильник

Вадька был непослушным парнишкой одиннадцати лет от роду. Когда родители его оставляли на попечение деда и бабушки, те просто не знали, как уследить за резвым сорванцом. Он выходил с утра и пропадал до самой темноты с такими же шалопаями-дружками. Только те были местные, из больших семей, за ними и не приглядывал особо никто, а Вадька городской, над ним пожилые родственники буквально тряслись: не дай бог залезет куда-нибудь, куда не следует. Как перед родителями мальчишки потом оправдаться?

А мест, чтобы влезть в проблемы, в деревне было предостаточно; тут тебе и заброшенный ток с элеватором, проржавевшими конвейерами, шнеками и полуразрушенными складами, крутые овраги, примыкающие к густому лесу, бурная речка с заводями и омутами, частично растащенные, неликвидные свинарники и коровники, от которых остались только осыпающиеся бетонные каркасы с торчащей арматурой. Ну и, конечно, главное неприятное место села — скотомогильник, рядом с бывшей скотобойней и деревянным полусгнившим домиком ветстанции, в которой никто давно уже не работал. Шесть послеперестроечных лет не прошли даром для некогда процветающего колхоза, и все, кто мог зашибить «длинный рубль», потянулись в крупные города, оставив семьи вести домашнее хозяйство и поддерживая деньгами. Так и родители Вадьки устроились в областном центре, парнишку оставили в деревне доучиться учебный год, побыть лето, а к осени забрать его пусть и на съёмную, но пока хоть такую, квартиру.

Вадьке, в принципе, было неплохо и в деревне, и в городе. Он везде легко устраивался и заводил друзей. В деревне, в которой он вырос, давно была крепко сколоченная ребячья шайка, которая обожала всё исследовать в радиусе десятка километров и похулиганить. Чего стоило только обокрасть наделы бахчи на дальних полях и довести до белого каления сменного сторожа, живущего в шалаше возле арбузо-дынных владений. И ведь не столько съедят трое мальчишек, Вадька, Степан и Миша, как поразбивают и порежут из озорства. Ничего их не страшило.

А вот скотомогильник они обходили стороной даже без предупреждений и увещеваний. Сказывалось общее настроение всех местных, которые к территории массового захоронения останков животных относились с потаённым страхом и опаской. А уж слоняться возле него ночью даже взрослые мужики не решались. Впрочем, у взрослых особо и времени не было на такие эксперименты: работа да дом, какие там исследования мрачных мест.

Надо сказать, могильник не всегда вызывал к себе такое отношение местных, ведь скот и раньше там забивали много лет, потом разделывали, а те кости, что не отправляли перерабатывать на костную муку, захоранивали, постоянно подкапывая и досыпая зловещий холм. Он быстро рос, увеличиваясь в размерах.

Ещё до того, как колхоз разорился и скот массово пустили под нож, мальчишки прибегали посмотреть на залитые кровью разделочные полки и прочее оборудование, с тёмными, дурно пахнущими потёками на рабочих поверхностях. Ковырялись палками в высохших лужах соли и хлорной извести, которыми уже для галочки посыпали всё вокруг скотобойни. Ну а кости работники действительно закапывали рядом, в курган; не таскать