Одной рукой воевать не сподручно, но парень решил вмешаться. Палка у него была, правда, не ахти, но и он не новичок в бою. Занимался карате и ушу, да и на улице доводилось повоевать с особо непонятливыми. А вот сейчас посмотрим, кто чего стоит? Пятеро против двоих, уже легче, ладно, против полутора. Двумя мощными ударами он свалил парочку разбойников на землю, выбил нож из руки третьего, а затем ударил пяткой в нос четвёртого.

С этим разбойники ещё не встречались, и его появление оказалось полной неожиданностью для нападавших. И тут стрела вонзилась монаху в бок, тот со стоном опустился на колени и стал молиться. Посох он взял, монах сейчас не боец, а ему хорошая палка не помешает. Пока поднимались остальные, он убил пятого точным ударом между глаз. Этих двоих жалеть было нечего, обезоружив их, он свернул шеи и занялся монахом.

И тут стрела полетела уже в него, но он ловко поймал её в полёте и сломал пополам. Злобное ругательство подтвердило, что этого стрелок никак не ожидал, он выпустил ещё две стрелы, но и они не долетели до цели. У лучника просто не оказалось больше стрел, и он убежал пока этот демон не настиг его и не убил.

Между тем монах умирал, рана в боку оказалась слишком серьёзной. Но парень решил побороться за его жизнь, вытащил стрелу и попробовал перевязать. Кровь остановил, но дальше возникли проблемы с внутренностями.

— Оставь меня, — с трудом произнёс монах, — там дальше по дороге есть деревня, пусть похоронят меня по-христиански. Тут в котомке достаточно денег, но главное, это письмо из Святой Земли. Отнеси его в монастырь святого Доминика, там очень важные сведения, скажи, брат Лука передал. Назови своё имя, чтобы я мог передать его, когда предстану перед Богом.

Говорил тот на латыни, но это как раз понятно, это он учил в мединституте. Рана тяжёлая, в те времена не умели лечить раны в печень, а у него нет ничего для операции.

— Меня зовут брат Ираклий, — почему-то он назвал имя друга детства.

— Так ты монах?

— Да, с востока, там далеко есть большая страна и я странствую по свету.

Врать перед лицом умирающего вроде и нехорошо, но и правду как сказать, что он перенёсся в далёкое прошлое? Но пока монах ещё жив, и парень взвалил его и попытался донести до деревни. Немного не донёс, умер брат Лука, когда деревня уже показалась вдали. Забрав его котомку, «брат Ираклий» осмотрел содержимое.

Небогато жил покойный, краюха хлеба и небольшой кусок сыра, вот и все запасы. Ещё в котомке лежало Евангелие с молитвословом и свиток с печатью, а ещё солидный кошель, наполовину заполненный монетами. Надо бы прочитать молитву, и он открыл книгу. На латыни не так и просто читать рукописный текст, но он нашёл нужную молитву и прочитал, насколько сумел «отходную» над телом монаха Луки.

Уложив в котомку и крест, чтобы никто не забрал, он пошёл в деревню. Крестьяне латынь понимали с трудом, но согласились похоронить за определённую плату, которую он и заплатил из кошелька монаха. Странными показались обычаи, по которым монаха раздели догола, разобрав себе его одежду и обувь. Ему досталась сутана, которую пришлось надеть на себя. Тело же завернули в рогожу и зарыли на краю деревни. Крестьяне считали, что могила святого монаха избавит их деревню от болезней и напастей.

— Принесите камень и напишите, что тут покоится брат Лука, павший во имя Господне, — он отсыпал крестьянам ещё монет, узнал, где расположен монастырь и ушёл.

На привалах читал книгу монаха, а пока добрался до места, неплохо освоился в молитвах, чтобы быть похожим на настоящего монаха. В монастыре его внимательно выслушали, прочитали свиток и оставили у себя. Не беда, пока можно осмотреться.

Время он проводил в чтении книги брата Луки, а потом решил, что пора бы ему и уходить отсюда. Сорок дней со смерти монаха минули, и он ушёл, объяснив это данным обетом. Он странствующий монах и надолго оставаться на одном месте не может.

— Пойду по свету, искать, кому нужна помощь, — развернулся и покинул стены монастыря.

Сказать по правде, провести жизнь среди монахов, так себе перспектива, с тоски можно помереть. Времена сложные и потребовалось оружие солиднее простого посоха. Монеты пока были, и он нашёл кузнеца, который и сделал ему хороший наконечник с ножнами в виде креста. Стоило это почти всех денег, зато уже на следующий день он выручил крестьян, ехавших с ярмарки.

Разбойники решили обобрать их, но он расправился с ними без всякой жалости. Забрав себе оружие разбойников, он позволил крестьянам раздеть трупы с условием, что они похоронят их. Пришлось читать заупокойную над телами разбойников, но что поделать, играть монаха нужно до конца. Кинжалы он потом продал и довольно неплохо. Появились деньги на жизнь, а потом он узнал, что паломники периодически отправляются в Иерусалим, и охрана им явно не помешает.

Так и стал ходить с паломниками до самого порта, через все границы и герцогства. Люди отправлялись в дальнее путешествие с деньгами, вот их и грабили порой. Состоятельные могли нанять охрану, а люди попроще шли сами, надеясь на защиту Всевышнего. Он защищал их ничего не требуя, но люди сами отдавали монеты, когда оказывались в порту. Там они жертвовали на монастырь святого Боткина, хотя и не понимали, где это. Где-то далеко на востоке.

Постепенно набралось денег на кузнеца и тот изготовил ему коническую шляпу из тонкого железа, которую он обтянул кожей. Она заменяла ему щит и доспехи, да и защищала от дождя и зноя. Жить приходилось, где придётся, на постоялых дворах, в деревнях, а то и в лесу, но он не жаловался. В монастырях останавливался всего на пару дней и шёл дальше. Постепенно освоил латынь так, что она стала вторым языком, да и местные языки помаленьку изучил.

Однажды, заночевав в лесу под кустом, он услышал разговор разбойников, собиравшихся ограбить купца. Тот ехал с богатыми товарами и при деньгах, но с небольшой охраной.

— Я перестреляю их, как куропаток, — знакомый голос, это же он убил тогда монаха Луку

— Смотри, не промахнись, а то слышал я, как ты не мог попасть в какого-то монаха, — заметил другой разбойник.

— Это был дьявол, а не монах, в того я попал, и он сдох, — огрызнулся