Он допил коньяк, вернулся за стол и, наконец, взял ручку.

— Если это действительно он… — тихо сказал он себе. — Придётся пересчитать фигуры на доске.

И впервые за долгое время — улыбнулся не из вежливости.

Алина Пожарская

В это же время княжна Пожарская лежала у себя в комнате, в полумраке, где лишь экран планшета освещал её лицо. На нём снова и снова повторялась та же самая запись с последней тренировки. И снова — тот момент, когда техника противника словно по волшебству, Алина усмехнулась, разворачивается и летит в отправителя. Он не гасит ее, как было сказано после боя, нет. Он подчиняет ее. Почти ласково. Почти естественно.

Она нажала на паузу. Уставилась в кадр.

— Ты не должен так уметь, — произнесла она шёпотом.

Три месяца. Всего три месяца с момента, как она встретила его впервые, растрепаного, рассеяного, с браслетом-подавителем на руке и глазами, в которых сидело что-то очень старое. Боль? Ярость? Или — холодный, хищный расчет?

Алина следила за ним почти с первого дня. Сначала — это была просто блажь. Потом — из интереса. Сейчас — потому что не могла иначе. Он был чужаком. Неправильным. И при этом всё больше казался опасным и интересным.

Она знала о нём всё. Происхождение — чистое, мать — простолюдинка, медик, жива, проживает в провинции недалеко от столицы. Отец — отсутствует, умер шестнадцать лет назад, несчастный случай. Четыре месяца назад — пробуждение: шесть уголовников напали на него и его девушку во время пикника. Изнасиловали ее и чуть не убили его. Результат — шесть обугленных тел. Магия огня, пятая ступень, пробуждение в условиях угрозы жизни.

Официально признан эмоционально стабильным и годным к обучению. Но никто не объяснил, почему он за эти три месяца прошёл путь, который большинство дворян проходят за несколько лет. И почему при этом сохраняет самообладание, которое не встретишь ни у одного из здешних выскочек.

— Ты что, каждый вечер с демонами советуешься? — тихо усмехнулась она.

Пожарская выпрямилась, подошла к столику и открыла небольшую папку. Там — распечатки, скрины, выписки. Не просто интерес. Это уже было почти расследование. Её личное. Девочка-аристократка, которой стало скучно. Или…

Или что-то в нём действительно пугало. И именно поэтому она не могла его отпустить из виду.

Он не лебедь среди уток. Он волк среди щенков. И они все почему-то этого не замечают.

Она прижала ладонь к губам, на миг задумавшись, а потом достала телефон.

— Ало? Пап? Привет, мне нужна твоя помощь. Сейчас пришлю тебе видео, хочу знать твое мнение. Посмотришь?

Глава 15

Николай

Я сидел на занятии, уставившись в одну точку где-то над головой преподавателя. Слова доносились до меня, как будто сквозь воду — глухо, с искажением. То ли о законах Эйнштейна, то ли о правилах применения магии в городских условиях. Всё шло мимо меня.

Я пытался слушать. Несколько раз даже заставил себя записать пару фраз. Но ни одна из них не отложилась. В голове была каша — тяжёлая, липкая, не дающая сосредоточиться ни на чем.

Ни на чем, кроме одного — амулета.

Я держал его в руке, пальцы машинально обводили ребристый металл, словно я старался на ощупь запомнить каждую выемку. Кожу на груди до сих пор будто жгло, хотя с того инцидента прошло несколько суток и следов никаких не осталось, я проверял. Этот герб… Я видел его впервые, но внутри словно что-то дёрнулось, когда я смотрел на него. Словно эхо, застрявшее в костях.

— Николай, вы с нами? — голос преподавателя выдернул меня из мыслей.

— Да… Простите, задумался.

Он кивнул, но что-то в его взгляде подсказало — заметил. Есть ощущение, что после вчерашнего за мной следят. Может так и есть, а может просто разыгралась паранойя. В любом случае, на душе было неспокойно.

Я вспомнил, как копьё развернулось в воздухе. Как оно не просто срикошетило о мой щит, оно подчинилось мне. Как будто это была не чужая структура, а моя собственная. Это было странно, но я точно знал, что я прав.

Я не мог это объяснить. И — что пугало больше всего — я точно знал, что могу это повторить.

В груди зашевелилось нечто неприятное — смесь тревоги и предвкушения. Я чувствовал, что начинаю меняться. Быстрее, чем должен. Сильнее, чем должен. И, кажется, это замечаю не только я.

Я так и просидел остаток занятий, почти не двигаясь. Удивительно, как легко можно научиться не замечать окружающий мир, если внутри бушует что-то своё, гораздо более громкое.

После звонка я вышел в коридор и направился не в столовую, как остальные, а в общежитие. Захлопнул за собой дверь и сел на кровать и вытащил амулет. Положил его на стол. Он лежал ровно по центру — как будто сам туда лёг. Чистый металл чуть поблёскивал в тусклом свете. Почти зеркальный. Только не отражал ничего, кроме себя.

Пальцы снова потянулись к нему, но я остановился. Просто смотрел.

В центре — пылающий меч, обвитый змеёй. Выгравировано чётко, как на гербах, что в учебниках. Я таких не видел. Я перерыл всю Родовую книгу в библиотеке — герба с мечом и змеёй там не было.

Но символ казался знакомым. Смутно. Как будто видел его не глазами, а где-то на границе сна. Или, может, в детстве. Мельком. На картинке, на вещах отца. Если вообще видел. Память не помогала — только ощущение, будто это что-то личное.

Я попробовал вспомнить отца. Не получалось. Почти ничего не помню. Только голос, чуть хрипловатый. И как он подкидывал меня вверх, а я визжал. Мама говорила — он был простым человеком, сначала служил потом, работал на заводе. Затем — несчастный случай. Или нет?

Теперь я уже не был уверен.

Я вздохнул и откинулся назад. Всё это — как будто пытаешься собрать пазл, но большинство деталей не отсюда. И сам не знаешь — оно о тебе, или о ком-то другом.

Стук в дверь вернул меня обратно.

— Заходи. — хрипло сказал я, уже зная, кто это.

Игнат сунул голову, оглядел комнату с порога, заметил амулет на столе и прищурился.

— Опять пялишься на это?

— Ага. — коротко ответил ему.

— Ты с