Сам факт вызова я успел переварить только на половине пути, остальное время пытался понять, за что? Мысли скакали с одной на другую, я уже начал представлять как меня отчисляют и отправляют в армию куда нибудь на границу с Османами.

Секретарша в приемной холодно спросила мое имя и зачем я приперся, после моего ответа взяла трубку сказала в нее, что я пришел. Дождавшись ответа она молча кивнула на дверь и занялась какими-то своими делами. Я глубоко вдохнул и вошёл.

Кабинет был точно таким, как я себе его представлял — большой, строгий, никаких лишних деталей. За огромным столом сидел ректор — важный и холодный, как и всегда. Рядом стоял столик, на нём — бутылка дорогого коньяка и непочатый бокал. Второй — уже в руке у человека, который удобно устроился в кресле у окна. Высокий, с идеальной осанкой, взгляд спокойный, уверенный. Волосы с проседью, дорогой костюм.

Я сразу его узнал. Пожарский. Князь. Глава МИДа. Один из тех, кто редко появляется вживую, но слишком часто — по телевизору.

Чёрт. Вот теперь стало по-настоящему тревожно.

— Проходи, Николай, — голос Громова прозвучал почти мягко, но от этого не становилось легче. — Присаживайся. Познакомься — князь Сергей Леонидович Пожарский.

Я кивнул, чуть напряжённо. Пожарский приподнял бокал, не вставая. Ни улыбки, ни приветствия — просто внимательный, цепкий взгляд. Он меня уже знал. Это было очевидно.

— Мы хотим поговорить с тобой о событиях в Разломе, — продолжил ректор. — Спокойно. Это не допрос. Просто — расскажи, что ты видел. Всё, как было.

Я сглотнул и кивнул. Громов положил перед собой планшет, включил запись. Изображение замирало на ключевых моментах, но пока — тишина. Только их взгляды. Один спокойный, другой — пронизывающий насквозь.

Сел, постарался устроиться поудобнее, но руки всё равно оставались напряжёнными. Слова давались тяжело, но я говорил — ровно, спокойно. Или хотя бы старался.

— Всё началось почти сразу, как мы вошли, — начал я. — Сначала было тихо. Мы сделали короткую вылазку, по плану, а когда вернулись увидели, что выход закрыт. Отправились на вторую точку, а по пути в первый раз встретили ее…

— Кого? — уточнил Пожарский, отрываясь от бокала.

— Хозяйку. Тогда мы не сразу поняли, что это она. Просто… тень. На краю поляны. Как будто смотрела. И смех. Страшный, нечеловеческий. А потом исчезла.

Я перевёл дыхание. Ректор кивнул, не перебивая. Я продолжил.

— Мы отступили, уже потом Гром нам рассказал, что это была Хозяйка. Добрались до 2й точки выхода, но и она оказалась закрыта. Отправились на третью. А по пути… Рысин внезапно сорвался с места и убежал в лес. Рванули за ним, но зубохвосты его уже порвали на части.

Я на мгновение замолчал. Перед глазами всплыла та сцена — кровь, изломанные деревья, тишина после боя, от которой звенело в ушах.

— После этого всё пошло наперекосяк окончательно. Продолжили путь и наткнулись на стреломет. Защитились все, кроме Лазурина, семя угодило ему в бедро, думали успеем его вытащить, времени должно было быть более, чем достаточно, но семя проросло слишком быстро, пара часов всего и он умер.

На секунду вновь воцарилась тишина. Громов опустил взгляд, сжал руки на столе. Пожарский смотрел прямо на меня. Внимательно. Почти безэмоционально.

— Потом была она. Уже по-настоящему. Хозяйка.

Мой голос чуть сбился. Я вдохнул глубже.

— Мы дошли до третей точки, он тоже была закрыта, словно специально. Мы были уже измотаны, ранены. Решили разбить лагерь прямо там. Дождаться когда выход откроется. Все было в порядке, пока она не заявилась к нам лично. Не знаю как мы дожили до появления второй группы. Волей богов, не иначе, но когда они появились стало легче, хоть и не на долго. Они почти добили ее, когда она всё таки сменила форму. И все стало в разы хуже.

— И как же вы ее победили? — спросил Громов.

— Повезло. Она убила Соню, ну мы тогда думали, что убила и Лев психанул. Шандарахнул по ней так, что сумел обнажить Ядро. А дальше уже я вложился по полной и атаковал прямо по нему. Дальше ничего не помню, очнулся уже в поезде.

Ректор и Пожарский переглянулись и я почувствовал, что мы подошли к самому главному. Громов перемотал запись на тот самый момент последней атаки и я увидел себя со стороны. Вот я встаю и вскидываю руку, к ней со всех сторон начинает стягиваться огонь образуя на мгновение причудливую паутину. Красиво. Вот Алина, с трудом поднимается и направляет свое Черное Пламя ко мне, я не отвлекаясь вплетаю его в свою формирующуюся технику. Пара мгновений и копье готово. Бросок. И структура пробивает Хозяйку насквозь, а я падаю без сил.

Громов поставил видео на паузу. Несколько секунд в комнате стояла тишина — густая, напряжённая.

— Скажи, как ты это сделал? — наконец спросил ректор, глядя на меня внимательно.

Я чуть опустил голову.

— Не знаю, — ответил честно. — Я… чувствовал, что должен. Что могу. Но как именно — не понимаю. Это было… как озарение. Или инстинкт.

Пожарский медленно встал, подошёл ближе. Его шаги почти не слышались — только лёгкий шелест ткани, скрип паркета. Остановился напротив, склонил голову чуть набок.

— Скажи, Николай, — тихо спросил он. — Что ты знаешь о такой фамилии, как Янтарские?

Обращение автора:

Вот и подошла к концу первая часть истории! Надеюсь, вам понравилось. Следующие несколько дней потрачу на вычитку и редактуру. А потом займусь продолжением. Спасибо всем кто читал и тем более дочитал до конца.

Ну и поставьте уже лайк, если вам понравилось и вы этого почему то не сделали.