В голову ударил пульс, и горло сдавило. Глаза еще видели перед собой красивое лицо парня, который перевернул мой мир всего за пару дней, а сердце уже покрывалось тонкой корочкой льда.

Никита.

Дрожь прошла по телу и ноги едва не подкосились. Я титаническим усилием воли заставила себя стоять сука на ебучих ногах, потому что никогда не позволю себе упасть перед ним на колени.

А так хотелось…

Руки мелко затрясло, и я стиснула кулаки, чтобы не выдать предательской слабости.

Никита.

Глаза начало покалывать.

Только бы не разреветься. Дура!

И я сделала вдох, ощущая в груди вместо наполненности только выжигающую душу пустоту.

– Ник. – Вероника обернулась на мой голос и, кажется, теперь пришла в себя. Брови сошлись у переносицы, и моя младшая сестренка, которую я всю жизни защищала и оберегала заорала в голос.

– Ты, сука, решил увести у меня парня! – Рванула ко мне, но Кирилл ловко перехватил ее, не давая налететь на меня с кулаками. – Мразь, я ненавижу тебя!

Не дрогнула. Ни на сантиметр не сдвинулась со своего места. Лишь рука метнулась к косяку, и я вцепилась в стену, пытаясь удержаться, пока мир вокруг покачивался…

– Ненавижу! – Не знала, от чего так больно в груди. Истерический вопль бешеной бабы. Безумной девки. Обиженного ребенка, у которого отобрали конфетку. Это всему виной?

Или же умоляющее выражение лица, которое стало еще привлекательней без бороды. Высокие скулы, точеный нос, и крошечная ямочка на квадратном подбородке.

Но цепляло не это.

Карие глаза цвета горького шоколада смотрели с раскаяньем. Которое никому нахуй не нужно!

– Вон!

Одно слово. Это все, на что меня хватило.

Вероника рыдала, Никита продолжал удерживать ее, но взгляд не отрывался от меня.

Уходите!

Но они не слышали воплей, которые почему-то так и не вырвались наружу.

Вместо того чтобы уйти как я просила, Никита захлопнул дверь и разжал руку, стискивавшую талию сестры, и Ника кинулась в мою сторону, но веское, безапелляционное «хватит» заставило сестру замереть в метре от меня.

Надо же. Никита отдал приказ своей сучке и та подчинилась. Беспрекословно. Браво!

– Иди на кухню. – Он говорил с ней, но смотрел на меня. Все еще.

– Но Никит…

– На кухню, сука.

Никакие возражения не помогли, Вероника покорно скрылась за дверью, а я все так же из последних сил держалась за косяк, глядя, как самый ненавистный мужчина на свете приближается ко мне.