– Как же мы теперь будем-то? – говорила одна, опустив голову.

– Да еще и с детьми малыми, –  отвечала ей вторая, вытирая краем платка влажные щеки. –  У меня трое, у тебя четверо.

Уже подходя к дому и поочередно расставаясь до завтрашнего дня то с одним, то с другим товарищем, Витя увидел из-за кустов двух приближавшихся всадников в военной форме, одним из которых был его отец. Витя уже собрался было догнать его, когда тот спрыгнул с лошади и отдал поводья второму военному, который тут же повернул своего и отцовского коня и поскакал прочь. Отец, обычно возвращавшийся домой со службы верхом и с коноводом, обязательно усаживал сына в седло и давал ему немного покататься верхом, с детства тем самым приучая к взрослой мужской жизни. Но на этот раз такого не случилось. Отец снял с головы фуражку и, рукавом гимнастерки вытирая пот со лба, устало побрел к калитке дома.

От неожиданности увиденного Витя перешел с бега на шаг, удивляясь такому необычному поведению родителя. Он догнал его в сенях, где стояла мать и полными слез глазами вопросительно смотрела на мужа. Тот вошел в горницу и сразу сел на стул в углу, где еще днем располагался дядя Илья. Вошедшего в дом сына он сразу взял за плечо и притянул к себе. Мужчина ни на кого не смотрел. Его усталый взгляд был направлен в пол. Он молчал, часто и глубоко дышал. Через несколько минут он поднял глаза на супругу и тихо произнес:

– К утру надо чемодан собрать. Белье, портянки. –  Он сделал паузу и о чем-то ненадолго задумался, потом продолжил: – Шинель заверни. Бритву я сам положу. И поесть там чего-нибудь на три дня.

Он сильнее прижал к себе сына, продолжая смотреть только в пол. Мать прижала руки к груди и, почти не мигая, смотрела на мужа. Недолго так постояв, она тихо спросила его:

– Петя, ты есть будешь?

– Нет. Не хочется совсем, –  ответил ей супруг.

Потом он встал и, взяв за руку Витю, вышел на крыльцо. Сев на ступеньки, он посадил его рядом и закурил, чего никогда не позволял себе делать, находясь рядом с ребенком.

– Мать береги, сестер береги, –  сказал он, глядя в сторону садившегося за горизонт июньского солнца, –  ты уже совсем большой. Во второй класс пойдешь. Помогай матери во всем. И учиться не ленись.

Витя пристально смотрел на отца, каждый раз взглядом провожая его руку, державшую тлеющую папиросу. После произнесенных в свой адрес слов, он быстро закивал, давая понять, что непременно будет исполнять наказ родителя. Хотя сказанное не пустило корни в душе семилетнего мальчика в силу возраста, еще не дававшего ему осознавать важность услышанного.

На пороге появилась мать. Она вела за руку трехлетнюю Валю и держала у груди маленькую Тамару. Отец, докурив, взял у нее детей, расположив на колене старшую, а на руках – младшую. Он начал целовать их и прижимать к себе, делая это так, как будто очень переживает за их судьбу и старается передать им свою любовь. Всю ту отцовскую любовь, которую не успел отдать своим детям за предыдущее время. У матери затрясся подбородок. Она залилась слезами и отвернулась, а потом и вовсе скрылась в сенях, чтобы своим плачем не расстраивать детей.

– Папа, ты что? – спросил его ничего не понимающий Витя.

Отец медленно повернул в его сторону голову и посмотрел прямо в глаза сыну.

– Война началась, сынок. Воевать я поеду, –  сказал он и погладил его по голове.

Витя вздрогнул от неожиданности услышанного. В его памяти уже почти стерлись события двухлетней давности, когда несколько месяцев отца не было дома. А потом он вернулся с яркой красивой медалью на гимнастерке и еще долгое время приходил в себя, оставаясь необычно молчаливым.

Отцу Вити, Петру Дмитриевичу, было тридцать пять лет. Уже в восемь он остался сиротой – в то время домой пришла весть о гибели на фронте Первой мировой войны его отца. А вскоре, чтобы хоть как-то прокормиться, он был отдан в ученики в сапожную мастерскую, где впоследствии, старательно обучаясь ремеслу, стал подмастерьем. Помимо этого, ему пришлось еще прислуживать у мастера, выполнять некоторые поручения по хозяйству, присматривать за детьми и помогать в работе по дому. В ответ на это хозяин мастерской хорошо к нему относился и, как говорили тогда, не обижал. А вскоре и сам Петр Дмитриевич стал неплохим сапожником.

Послереволюционные события, Гражданская война были с немалыми усилиями пережиты оставшейся без старшего мужчины семьей Петра Дмитриевича. Становление новой власти, НЭП, трудные голодные годы – все это было преодолено матерью и четырьмя ее взрослевшими сыновьями. Вскоре двое из них создали свои семьи и покинули отчий дом, начав обустраиваться где-то поблизости. Самый старший – в деревне, где в то время было легче прокормиться по причине наличия собственного хозяйства. Второй брат тоже уехал с молодою женой, найдя заработок где-то в стороне от родных мест.

По старой русской традиции, почитавшейся тогда, в родительском доме оставался самый младший из сыновей фамилии, который и брал на себя заботу о стареющих родителях и сохранении родового гнезда. Самый младший, Илья, был хромоногим с рождения. Из-за своей физической неполноценности он сторонился незнакомых людей, мало выходил из дому, а потому оставался, как говорили в народе – недоразвитым. Хотя люди, близко знавшие его, так не считали. А причиной установившегося о нем мнения была его необразованность и крайне узкий кругозор, основанный лишь на разговорах соседок, приходивших поболтать да посплетничать к его матери. Лишь в последние годы старший брат – Петр Дмитриевич, настойчиво стал приучать Илью к чтению, давая ему книги из библиотеки, основанной им самим в воинской части, и газеты центральной и местной печати, старательно им собираемые и приносимые в дом. Это существенно расширило познания молодого человека, которому уже шел двадцать седьмой год от роду. Он стал грамотнее во многих, особенно в политических, вопросах. Чем иногда пользовался, доводя до соседей прочитанное им в очередном номере «Правды», проводя тем самым что-то вроде политзанятия с малограмотным населением своей улицы, которое порой высокомерно называл мещанами.

В обычной жизни Илья оставался добродушным парнем, беззаветно любившим свою строгую и порою грубую мать. Он всецело был подчинен ей. Безропотно выполнял любые ее указания. Делал большую часть работы по дому, не гнушаясь абсолютно ничего. И даже существенно помогал молодой супруге Петра в воспитании ее троих малолетних детей. Илья играл роль