Бекпол поднялся на вершину и, мгновенно сняв колпачок с глаз своего красноногого, точно обутого в сафьяновые ичиги, Кзылбалака, спустил птицу. Орел встрепенулся и, охваченный нарастающей внутренней дрожью, стал пристально и неотрывно всматриваться все расширяющимися желтоватыми глазами туда, вниз, где у подножия горы проезжал Жанибек. Кзылбалак нетерпеливо поводил упругой шеей и тревожно шуршал своим золотым оперением. Птица чувствовала близость добычи, и ее нарастающее беспокойство мало-помалу начало передаваться охотнику. Он тоже заметно волновался и, перебирая сухими, упругими пальцами повод, настороженно озирался вокруг.

Жанибек же не спеша обшаривал каждый камень. Он ударил плетью по луке седла и коротким, отрывистым посвистом старался поднять лисиц. Однако не видевшие в этих местах охотников, не пуганные ими лисы не поднимались после ночной спячки из теплых, належанных логовищ. Только приблизившись вплотную, охотник мог вспугнуть этого чуткого, умного зверя.

Бекпол снял длинный ремень с ноги орла, привычным жестом заткнул его на пояс и, доверив предстоящую охоту Жанибеку и своей птице, сам не сводил зорких, потускневших от напряжения глаз с далеких, грозно очерченных вершин Ожара. Ни малейших признаков жизни не было видно среди этих немых скал. Глубокие морщины, избороздившие открытый лоб Бекпола, стали еще изломанней и глубже.

«Остановились они на Ожаре или ушли дальше? Где приютились они: в этих далеких, недоступных теснинах или в густом лесу?»- подумал Бекпол. Ему было ясно только одно: нарушители спрятались в укромном месте, они отлично знают эти ущелья и скалы и у них, видимо, есть надежный проводник, прекрасный знаток этих почти непроходимых мест.

И вдруг пронзительный крик Жанибека прервал размышления старого охотника, и не успел этот крик коснуться сознания Бекпола, как огромный орел, судорожно дрогнув, мгновенно сорвался с руки охотника, словно камень, стремительно упал вниз и тут же могучим толчком взмыл к сияющим в солнечном свете вершинам Ожара. И трудно было понять: то ли голос Жанибека поднял чуткую птицу, то ли сама она, побуждаемая свойственным ей тонким, проникновенным чутьем хищной горной птицы, пошла на давно ожидаемую добычу.

Зачарованный необычным взлетом Кзылбалака, Бекпол не отрываясь смотрел на него, молниеносно удаляющегося в голубую высь. Он любил эту сильную, вдохновенную птицу, которая не уступала по крепости и красоте оперения дикому орлу, обитателю гор. Что можно сказать про орла, сумевшего только за последние десять дней добыть для колхоза тридцать отличных лисиц, пышный мех которых дышал в руках, как живой?!

Тот, кто видел этот величественный полет орла, парящего в синем, до головокружения высоком небе, тот, кто хоть раз ощущал безумный трепет, охвативший птицу, почуявшую добычу,- тот знает силу волнения, которое испытывает в эту минуту охотник.

Бекпол, не сводя глаз со своей птицы, быстро спускался с вершины. Стремительно мчался по ущелью Жанибек. Бекпол еще не видел лисицы, но он чувствовал, знал, что она где-то здесь, меж камней, норовит спрятаться в трещинах, уйти от орла. Но орел, ослепительно сверкнув на солнце стальным переливом распластанных крыльев, вдруг упал вниз и исчез за грудой камней.

И в эту минуту Жанибек вслед за орлом кубарем скатился вниз. Бекпол же осадил коня и, не скрывая волнения, стал наблюдать, как возьмет хищник зверя - сразит ли его прямым смертельным ударом или в нерешительности взовьется над ним снова. Это было испытанием для орла, о котором так много думал требовательный охотник... Всегда сдержанный, хладнокровный и расчетливый Бекпол, несмотря на огромное волнение, не терял самообладания и не упускал из виду Кзылбалака. Орел не взлетел...

Медленным, твердым шагом Бекпол перевалил через груду камней. А Жанибек уже сидел на корточках и кормил разгоряченного орла языком убитой лисицы. Не слезая с коня, Бекпол спросил:

- Ну как? Каков удар?

- Переломил позвоночник!- ответил Жанибек и расправил на вытянутых руках мертвую, с перебитым позвоночником лисицу.

- Молодец! Орел в ударе. Я впервые вижу такой полет!- восторженно отозвался Бекпол.

Охотники долго молча любовались орлом и взятой им добычей. Но вот они встрепенулись, встревоженные глухим порывистым свистом, и, подняв головы, увидели, как проплыла над ними какая-то хищная птица. Это был самый обыкновенный степной коршун. Не отрывая от коршуна своего зоркого взгляда, Бекпол озадаченно спросил:

- Чего-то завидел стервятник. Куда направил он свой путь?

- Наверное, на добычу Кзылбалака,- предположил Жанибек.

- Нет!- горячо возразил Бекпол.- Он, наверно, спешит к завтраку на вершину Ожара.- И тут же, не отрывая глаз от удалявшейся к вершине птицы, Бекпол молвил:- Постой, друг! А вон и другой. Он тоже держит путь туда... Ты знаешь, Жанибек, это неспроста. Забирай лисицу - и скорей на коня!

Послушный и проворный Жанибек никогда не перечил Бекполу. Он быстрым, привычным движением передал Кзылбалака Бекполу, снял с камня своего Каракера и вскочил в седло.

Бекпол продолжал следить за коршунами. Он знал, что, если оправдаются его подозрения, эти хищные птицы потянутся косяками со всех сторон. Наконец, задумчиво посмотрев на Каракера, он сказал:

- Послушай, Жанибек, поднимись на эту груду камней и оставайся там. Я же отправлюсь на ту скалу,- показал он рукояткой плети на красный утес, неясно выступавший из глубины ущелья. - И когда я дам знак, ты выпусти Каракера. Кзылбалак не взлетит, не увидев добычи. Много труда положил я на то, чтобы сделать Каракера быстролетным и послушным. Как и всякий орел, взятый птенцом из гнезда, он падок на приманку, на мясо, и всегда дает знать о том, где находится. Я слышу это по его позывному клекоту. Вот почему сегодня он нам полезнее Кзылбалака.

Не дождавшись ответа Жанибека, Бекпол тронулся в сторону утеса и, едва поднявшись на первый выступ скалы, подал условный знак. Не успел Жанибек сорвать колпачок с Каракера, как орел мгновенно взмыл вверх. Как прекрасно натасканная птица, Каракер послушно и быстро взлетал с любого места и сам разыскивал незримую добычу Жанибек следил за его полетом и видел, как в том же направлении, куда тянул Каракер, шли один за другим три огромных черных коршуна.

Видно было, что орел летел, тщательно озирая окрестные ложбины, но, заслышав тревожный клекот диких коршунов, он набрал еще большую высоту и стремительно пошел вслед за ними. Это испугало Жанибека. Ему пришла в голову мысль, что орел, увлеченный их полетом, уйдет за ними. Вот почему Жанибек помчал к Бекполу. Но, поравнявшись с Бекполом, он, к своему изумлению, не заметил на лице старого охотника ни малейших признаков тревоги. Старик спокойно смотрел вдаль, мысленно проводя воздушную тропу, по которой