Пустая площадь была залита белым светом, точно укрыта прозрачным саваном. На розовой стене церкви на высоте семи метров виднелась кровавая полоса, оставленная отброшенным взрывом телом. Железные скамьи так и остались покореженными. Душа Морица Зильбера пела, ликуя и печалясь. Город спал. Навстречу выехали два полицейских на велосипедах. «Документы…» — «Я только что из Епископства, меня уже проверили…» От страха он весь похолодел.

— Счастливо отделался, — сердечно сказал один из полицейских. — Постарайся все-таки не бродить в такую рань.

Отныне литовец с подлинным удостоверением личности, Зильбер стал гулять по Каннебьер и набережной Бельгийцев, почти надеясь наткнуться на легавых в штатском. Так дикий воин из африканского племени, полагаясь на силу колдовства, идет навстречу пулям, ибо считает себя неуязвимым. В этот спокойный послеполуденный час сиесты агенты отдыхали дома или играли в карты в барах, порой за соседним столиком с беженцами, за которыми профессионально посматривали вполглаза, но ни о чем не спрашивали — надо и меру знать, и работе, и отдыху свое время, мы не цепные псы! На набережной, среди редких гуляющих, возле прилавка с только что выловленными морскими ежами бурого цвета глубин Зильбер повстречал Ардатова и Туллио Гаэтани.

— Морис, — сказал ему Гаэтани, — дела у тебя идут в гору, по глазам вижу. Но тебе следовало бы надеть свежую рубашку, отправляясь на свидание с прелестной незнакомкой. Как ее зовут?

Радость Зильбера прорвалась наружу, озарив его смиренное лицо.

— Ее зовут Префектура! Мои документы в полном порядке.

И тут же понял, что совершил бестактность.

— А ваши?

— Почти.

Гаэтани сделал неопределенное движение рукой.

— Держимся на плаву… Теперь тебе осталось только получить тридцать шесть виз и место на клиппере.

Слово «виза» давало глоток кислорода астматикам, прекращало сердечные приступы, излечивало неврозы, удерживало от самоубийств, царило над безнадежным горизонтом, как мираж над усеянной костями пустыней; но также сеяло опустошения и порождало болезни, дотоле неведомые психиатрам. После тридцатого по счету тщетного ожидания в приемной консульства седовласая женщина, схватив свою сумку, шла по площади Сен-Ферреоль как безумная в трансе с одной лишь мыслью — принять гарденала[201], чтобы уснуть и больше уже не проснуться. Проблема в том, что не знаешь точной дозы, и докторам нередко удается разбудить вас, чтобы все началось сызнова, хотя стержень внутри вас уже сломлен. Она встречала кого-то знакомого, разговаривала с ним по привычке, даже улыбалась, смеялась истерическим смехом, ей советовали попробовать уехать в Парагвай, отправите каблограмму в Нью-Йорк, я дам вам адрес, возьмете обязательство заняться сельским хозяйством или инвестировать средства… Надежда возвращалась, пусть и безумная — так сердце, трепещущее и готовое остановиться, начинает биться ровно после некоторых уколов. Люди знали расценки на сомнительные визы, делились ценными каналами, позволявшими заручиться поддержкой — квакеров, унитариев, Американской помощи[202], «Джойнта»[203], коммунистов, белоэмигрантов, религиозных орденов, дышащих на ладан партий и Лиги наций, родственников, потерянных из виду двадцать лет назад, а теперь разбогатевших и натурализованных в Бруклине, Буэнос-Айресе, Монтевидео, Шанхае…

— Не думаю, что ты получишь американскую визу, — сказал Туллио Гаэтани Морицу Зильберу. — У тебя нет богатого дядюшки в Чикаго, ты не знаменитый пианист, не известный журналист, не модный дамский парикмахер, не состоишь ни в одной партии, ты просто пехотинец 2-го разряда в армии сомнительных крайне левых… Эквадорская виза — это уже серьезнее. Знаешь, где находится Республика Эквадор?

— На солнечном экваторе.

— Я там был. Лунные горы под раскаленным небом. Индейцы медленно поднимаются на высоту две тысячи семьсот метров, в красно-коричневых пончо и больших шляпах. Их ослики самые выносливые и жалкие в мире. Доисторические люди и животные. Они верят в богов инков, в Богородицу, Христа — Царя небесного, в Змея-создателя и всесильного Полковника. Земля раскалена, небо пылает, человеку тяжело дышать. Дикие растения щетинятся колючками, похожими на длинные стальные иглы. Небесный огонь, безмолвно выжигающий все живое днем, и огромные ледяные звезды, такие близкие, ночью. Представляю, как ты, Морис, с коробкой образцов галантереи задумчиво сидишь на краю кратера вулкана, который погас шесть тысяч лет назад. А рядом, среди опаленных зноем камней маленькая красная змейка наблюдает за тобой и тоже задумалась. Ее называют коралито, и ее укус бывает смертельным; но она никогда не тронет скорбящего еврея. Она свободна, ты свободен. Ты осознал, что здесь никому не нужны перчатки и ленты.

— А я найду золотой самородок!

— Тем хуже для тебя, потому что змея донесет Полковнику, и он повесит тебя за ноги на огромном дереве без листьев, усыпанном лиловыми цветами…

— Я рискну!

Зильбер рассказал, что ему предстоит предпринять. Эквадор обычно отказывает в иммигрантских визах, но вмешалось провидение, виза может прийти уже через месяц, каблограмма оплачена заранее. А как с паспортом? Может быть, Префектура выпишет проездной документ апатрида, Американский комитет помощи поддержит просьбу выдать выездную визу, надо будет приложить свидетельство о непригодности к строевой службе (цена триста франков), свидетельство о проживании, аббат Н. обещал помочь с апостилем. Дадут ли литовцу испанскую транзитную визу? Теоретически Испания признает существование независимой Литвы, которой больше не существует. Португальскую визу можно получить только после испанской, на основании подтверждения от судоходного агентства о том, что вы оплатили билет туристического класса от Лиссабона до Нью-Йорка или Гаваны. Вероятно, США не выдадут транзитной визы, Куба потребует залог в 500 долларов, с возвратом — но где и когда? Еврейская HICEM[204] согласилась бы оплатить треть путевых расходов, я знаю там доктора С., маленького Р. и мадемуазель Б., Майер обеспечит мне оплату еще трети, а американцы возместят оставшуюся, если вы замолвите за меня словечко, Гаэтани. Самое опасное, что, пока я дождусь места на корабле, учитывая три тысячи семьсот желающих уплыть, срок эквадорской визы истечет; или какой-нибудь транзитной визы; или испанскую границу временно закроют из-за слухов о вторжении; или Виши решит приостановить выдачу выездных виз; а тем временем наверняка закончится вид на жительство, газеты объявят об очередном интернировании иностранцев, не нужных для национальной экономики. Panzerdivionnen[205] могут однажды ночью двинуться к Средиземному морю, а за ними спецподразделения гестапо… На всякий случай я получу сиамскую и китайскую визу, их выдают без труда, всего за несколько долларов; а еще запрошу сальвадорскую и мексиканскую. Испанские товарищи помогут. Если «Альциона» вернется, если она отправится затем в Дакар и Бразилию, попробую