Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 119
опять же где грошами разживёмся? Мудрят что-то ляхи…
– В мудростях высоких политик разбираться – не казачьего ума дело! Наша забота – своего не упустить и по возможности грамотку с привилеями у Барабаша выудить… – Тут Хмельницкий склонился к отцу и сказал ему негромко, но так ясно, что слышно было каждое слово: – Я недавно был в Варшаве по одному личному делу, встречался с самим канцлером Оссолинским. Он мне обещал в скором времени прислать шесть тысяч талеров на строительство чаек и обзаведение оружием… Правда, тоже строго предупредил, чтобы об этом ни комиссар, ни гетман Потоцкий не пронюхали. Я, само собой разумеется, заверил канцлера, что тайну сохраню… Так что оружие у нас будет!
– Ну и куда, пан-брат сотник, мы с тем оружием двинем? – вперил в Хмельницкого батька свой захмелевший и оттого слегка помутнённый взор.
– Это – главный вопрос, брат Остап! Вот получим гроши, оружие закупим, а там ужо поглядим, супротив кого его поворотить! – Хмельницкий, напротив, как будто враз протрезвев, окинул застолье пытливым взором и приказал Тимошу, сидевшему напротив:
– А ну-ка, сынку, бери Юрася и Мыколу и ступай с ним в сад, пусть там хлопчики показакуют… А мы тем временем с дядькой Остапом ещё погуторим…
Тимош, который за время трапезы так и не притронулся к еде и не проронил ни слова, поднялся, поклонился Хмельницкому и моему батьке и повёл нас с Юрасем в сад.
Сад у Хмельницких был такой же большой и такой же запущенный, как их дом. Но в отличие от других садов, которые я видел по дороге в Чигирин, его не тронули саранча и пауки, он вовсю зеленел, зарос в углах огромными лопухами и крапивой выше моего роста… Не зря дядька Василь Костырка рассказывал мне, что Хмельницкие, и Богдан, и его батька Михаил, происходят из рода характерников – колдунов, которые и хвыли-травы заговаривают, чтобы на них следа от копыт не оставалось, и хмари небесные взором разгоняют, и ветром буйным управлять умеют… Выходит, что их и саранча боится! Иначе как объяснить, что все сады вокруг объела, а их стороной обошла?
Тимош дал нам с Юрасем детские луки и стрелы со слегка затупленными наконечниками и так же молча удалился.
– А я читать умею, – похвастался Юрась, когда его брат ушёл. – А ты грамоту знаешь?
– Нет, но скоро научусь, – зачем-то соврал я. Помолчав немного, спросил у Юрася: – А тебя кто читать научил? Батька?
– Нет, моему батьке всегда некогда. Это пани Хелена. Она у нас жила, ещё когда мама жива была. А когда мама умерла, она мне и сёстрам вместо матери стала.
Я заметил, что при упоминании о матери слезинки навернулись у него на глазах.
«Ну, вылитая дивчинка!» – и, боясь, что он окончательно раскиснет, я спросил:
– А почему твой брат Тимош такой сердитый? Молчит, ходит хмурый, как будто сердится…
Юрась посмотрел в сторону дома, куда ушёл Тимош, и тихо сказал:
– Он не сердитый. Он хороший. Болеет только…
– Как это болеет? С виду вроде и не хворый…
– Его один злой пан приказал высечь! Кнутом…
Я возмутился:
– Какой это пан может казака и сына сотника высечь?
– Подстароста местный, зовут его Чаплинский… Тимош хотел ему помешать хутор наш в Суботове отнять и пани Хелену со двора увести…Только у Чаплинского с собой много жолнеров и гайдуков было…
– А что же дядька Богдан за Тимоша не вступился? Ведь говорят, что ему пули как вареники: он их ковтает да сплёвывает, а ещё кровь из ран умеет словом останавливать…
Щёки у Юрася зарозовели. Про колдовские способности отца – не бояться пуль и заговаривать раны – он промолчал, а вот по поводу случая с Тимошем растолковал:
– Батьки тогда дома не было… Если бы он был, Чаплинский побоялся бы даже к хутору нашему приблизиться!
Слова Юрася живо напомнили мне всё, что я слышал про панские несправедливости от своего батьки и от дядьки Василя, пришёл мне на ум и недавний случай у деревенской церкви, куда не пускал крестьян панский арендатор…
А Юрась продолжал:
– Батька, когда вернулся, тут же кинулся искать этого подлого пана. Прискакал в староство, сюда, в Чигирин. Да только Чаплинский уже в Варшаву уехал, там поддержки искать. Батька за ним следом помчался, самому королю жалобу написал… Думал, что король поможет. Он ведь ему своим спасением обязан…
– И что король, помог?
– А ничего, – совсем по-взрослому сказал Юрась. – Он батьку в суд направил. А суд-то – ляшский, там одни паны сидят и судят по-своему. Конечно, они признали Чаплинского правым, а батьке отказали. – Юрась сжал свои кулачки, нахмурил свои бровки и добавил сердито: – Я, Мыкола, когда вырасту, этого Чаплинского убью.
– Как же ты его убьёшь, – не поверил я, хотя всем сердцем, конечно, был на стороне Юрася, Тимоша и дядьки Богдана. – У него же, ты сам говорил, много жолнеров и гайдуков!
Юрась презрительно скривил тонкие губы:
– Ну и что, что жолнеры и гайдуки. Я его из лука подстрелю со ста шагов! Знаешь, как я метко стреляю?
– Нет, со ста шагов не попадёшь!
– А давай проверим!
Под развесистой яблоней мы поставили несколько тыкв друг на друга и, назвав получившуюся фигуру «паном Чаплинским», стали по очереди метать в неё стрелы.
Юрась стрелял из лука в самом деле неплохо. Мне в этом искусстве было далеко до него. Из десяти выпущенных с тридцати шагов стрел девять Юркиных угодили «пану» в «голову», а одна в «живот». Из моих стрел только пять достигли цели, пронзив среднюю тыкву, а остальные просвистели мимо.
Это обстоятельство раззадорило меня, и я небрежно сказал:
– Так вот попадать всякий может. А ты попробуй попасть, как казак Байда…
Юрась округлил глаза:
– Как это как Байда? Кто это такой?
Я в душе возликовал: этот хилый хлопчик, уже умеющий читать и метко стрелять из лука, оказывается, ничего не слышал про геройского Байду! Но сказал обыденно, как о чём-то само собой разумеющемся:
– Казак Байда – это основатель Запорожской Сечи. Говорят, что он из рода Вишневецких. Дума казацкая про него сложена и про турецкого султана. Ты что, никогда не слышал?
– Нет… А ты можешь мне её спеть?
Я великодушно кивнул, откашлялся и затянул батькину любимую думу, стараясь петь её низким голосом. Конечно, спеть так выразительно, как батька, у меня не получилось. Но я допел думу до конца. Особенно упирая на тот куплет, где герой Байда, подвешенный слугами султана за ребро, попросил своего оруженосца принести ему лук со
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 119
