– Но капитан, – выпрямился Смити. – Если ты задумал бежать, то забыл, что для этого сперва нужно выбраться из трюма. Как мы это сделаем?

– Испанцы сами дали нам в руки оружие, – Белчер кивнул на корзину. – Сначала вооружимся, затем заставим их спуститься вниз.

И он рассказал им о своей задумке. Моряки с сомнением переглянулись.

– Все ли ты учел, капитан? – спросил его Смити. – Это очень рискованный план.

– Риск, конечно же есть, ни одно подобное предприятие без него не обойдется, но это шанс на свободу. Необходимо действовать быстро. Если мы протянем, то не сможем бежать без провизии и воды, так как будем находиться слишком далеко от дружеских берегов.

На том и порешили. Весь день по очереди пленники дежурили и прислушивались к звукам на корабле и старались определить, что там происходит. Ближе к вечеру решетка люка снова открылась и вниз спустилась веревка.

– Эй вы там, паршивые собаки! Привязывайте корзину! Да поживее!

Следуя инструкциям Белчера, Дик Райен привязал веревку не в середине ручки, а сбоку, у ее основания. Внутрь сложили посуду, горшок и две бутылки и подали знак испанцам, что все готово к подъему. Когда корзина поползла вверх, пленники отступили в стороны, скрываясь в тени трюма. Привязанная сбоку, она сильно накренилась, и ее содержимое опасно покатилось к противоположной стороне, но удержалось. Пленники затаили дыхание – и вот уже на самом верху, добравшись до люка, корзина зацепилась за деревянную перекладину, и ее содержимое полетело вниз и рухнуло на пол трюма грохотом и звоном битой посуды. Осколки бутылок и глиняного горшка разлетелись во все стороны. Наверху испанцы разразились немыслимыми проклятиями, кляня на чем свет стоит пленных идиотов, которые не смогли даже веревку привязать как следует. Тяжелая деревянная решетка с грохотом опустилась на свое место. Лязгнула цепь, и все стихло.

Белчер наклонился и подобрал с пола острый глиняный осколок горшка.

– Теперь у нас есть оружие, – его глаза полыхнули холодом. – Дождемся ужина и попытаемся захватить их врасплох.

* * *

Товарищи по несчастью провели весь день, обговаривая сценарий освобождения, репетируя и оттачивая каждый свой шаг. Их волновал Аспен Паг. Лоцман все еще не пришел в себя. Он стонал и бредил во все, но в остальном его состояние было стабильным. Белчер надеялся, что к вечеру он все же очнется от беспамятства. Однако их планам не суждено было осуществиться. Когда небо стало сереть, решетка люка снова загремела цепями. Пленники встали вокруг лестницы, готовые действовать. Между тем, корзина с ужином так и не появилась, а вместо этого громкий голос сказал на сносном, хотя и с заметным акцентом, английском языке.

– Капитан Белчер. Подымайтесь. Дон Иларио желает вас видеть.

После небольшого замешательства Белчер передал импровизированный нож своим товарищам.

– Ничего без меня не предпринимайте, – шепнул он им. – Посмотрим, что хочет этот негодяй.

Когда голова капитана Белчера показалась над палубой «Санта Аны», он зажмурился от яркого света. Прикрыв глаза ладонью на подобии козырька, Джек пытался разглядеть окружавших его людей. Все они были моряками, что следовало из их внешнего вида, но один из них отличался от остальных. Если его можно было с кем-то сравнить, то этот испанец скорее походил на искателя приключений, дуэлянта, личного телохранителя или еще кого в подобном роде. Он вышел вперед и представился:

– Меня зовут Амадо Флорентин, – испанец едва заметно кивнул, что при других обстоятельствах можно было принять за легкий поклон. – Я доверенное лицо господина Мора. Они с капитаном желают с вами отужинать.

– Благодарю за приглашение, но я сыт еще с прошлого вечера. Если это все, я вернусь к своим товарищам, – и Белчер собрался было удалиться, но испанец остановил его жестом.

– Это была не просьба, сеньор, – на его губах промелькнула едва заметная презрительная улыбка. – Прошу вас последовать за мной на своих ногах. В противном случае вас приволокут. Так или иначе, но вы предстанете перед моим господином.

Белчер пожал плечами.

– Ну, хорошо. Раз мое присутствие лечит отсутствие аппетита и без меня им кусок не лезет в горло, то придется пойти навстречу мистеру Мора.

На этот раз улыбка испанца стала шире и в ней даже промелькнули веселые искорки. Джек понял, то, что он принял за презрение, на самом деле было одобрением. Амадо Флорентин пошел вперед, указывая дорогу, хотя Белчер и без этого неплохо представлял себе, где должна была находиться каюта испанского капитана. Не теряя времени даром, он старался подметить все детали корабля. Например, обратил внимание, что испанцы не втащили баркасы на борт. Они так спешили покинуть гавань, где пряталась «Санта Ана» на Вэтлинге, что предпочли немедленно сняться с якоря и до сих пор тащили лодки на буксире. Благо, погода позволяла это сделать.

Также обратил он внимание и на палубы корабля. «Санта Ана», построенная в лучших испанских традициях, имела высокие надстройки, что затрудняло обстрел расположенных в них кают капитана и офицерского состава. Однако сейчас такое устройство играло Белчеру на руку. Вахтенные каждой палубы не могли видеть друг друга, и это облегчало задачу скрытно пробраться к корме.

Когда возникнет нужда разобраться с часовыми, им придется убрать лишь одного-двух человек. Если удастся сделать это тихо, то на других палубах ничего не заподозрят.

– Прошу сюда, – Амадо Флорентин протянул руку, пропуская Белчера вперед.

Каюта капитана размещалась на юте, где ей и положено было находиться. Когда Джек вошел через дверь, ему пришлось немного нагнуться. Офицерские помещения на «Санта Ане» были не так высоки, как каюты на «Артемиде», где даже братья Дуганы могли стоять не нагибаясь. Белчер едва не касался головой потолка. Дон Иларио де ла Кардосо и Эмилио Мора уже сидели за столом и оба уставились на вошедшего.

– Приятного аппетита, господа, – приветствовал их капитан Белчер легким поклоном головы. Тон его голоса, непринужденно светский, никак не соответствовал холодному стальному взгляду глаз.

– Присоединяйтесь к нам, сеньор Белчер, – дон Иларио сделал пригласительный жест рукой, указывая на свободное место.

Джек Белчер проследовал, куда ему указали, взял стул, отодвинул его от стола и сел в стороне, скрестив руки на груди. Всем своим