– О, как мило с вашей стороны! – я с невозмутимым видом отхлебнула из чашки.

Юнити повезло, что она вообще сидела здесь с нами. Ма запретила Джессике и Деборе посещать этот погрязший в пороке дом – по крайней мере так мама воспринимала новое жилище Дианы, где не обитал муж, но куда часто захаживал любовник. Забавно, что наша сестра Памела, умная курица, переехала в коттедж в Биддесдене и управляет фермой бывшего мужа Дианы.

Полагаю, Ма всем запретила бы наносить визиты Диане, будь это в ее силах. Ведь ее красавица-дочь оказалась в центре скандала 1932 года! Подумать только – грязная интрижка и развод! C’est la vie [17]. Девочка влюбилась.

Будучи старшей мудрой сестрой, я предостерегала Диану: ее социальный статус станет ничтожным, если она продолжит в том же духе. Правда, я всегда останусь на ее стороне – да и все, кто любит ее. Со временем и Ма смягчится, как, впрочем, и общество.

– О, поехали, Нэн, – со сладкой улыбкой уговаривала Диана. – Хотя я знаю, что ты предпочитаешь путешествовать по скучному, старому, грязному Лондону.

Юнити откусила кусок от черничной булочки и вмешалась в разговор:

– Мы отбываем через несколько недель. Я собираюсь встретиться с Адольфом Гитлером.

Я постаралась не выдать своего ужаса. Этот человек – монстр, и тем не менее плакаты с Гитлером висели в комнате Юнити, тогда как нормальной девушке ее возраста следовало бы украшать интерьер модными эстампами или хотя бы портретами кинозвезд, например Лоуренса Оливье или Кэри Гранта. То, что ее кумир – Гитлер, казалось чистейшим безумием. Каким образом она планировала осуществить свое желание?

Я собралась было спросить об этом Юнити, но меня перебила Диана.

– Да, весьма удачная идея, – съязвила она. – Мы просто хотим развеяться.

Бедная Диана! Мосли, явно не склонный к моногамии, уехал в Париж с другой любовницей. Ей определенно не помешает развеяться.

Она постучала по своей чашке ухоженным ноготком, очевидно желая что-то сказать.

– Что такое, Хонкс? – спросила я, вспомнив ее детское прозвище.

– Я получила приглашение от Путци Ханфштенгля, с которым познакомилась на вечеринке. Он министр иностранных дел канцлера Гитлера. Говорит, мы должны приехать и увидеть своими глазами действительность, которую искажают наши британские газеты.

– В самом деле, все не может быть так уж плохо, – Юнити выразительно закатила глаза.

Я приложила усилие, чтобы не измениться в лице. Нет уж, я не собираюсь сопровождать сестер в этом путешествии, в котором не планируется ни осмотр замка Нойшванштайн, ни визит на пляж Зильт, где купальщики загорают голыми (представляю, как были бы шокированы наши родители!).

Я очень люблю своих сестер, однако знаю, что Диана готова рискнуть всем на свете ради Мосли, а ее любовник причастен к чему-то темному и зловещему.

Его взгляд на мир и человечество, совпадающий с политическими убеждениями Германии, казался мне ужасающе неправильным. Если бы во время этого путешествия Диана доказала мне, что я ошибаюсь, я была бы счастлива. Но я ни минуты не сомневалась: эта поездка нужна ей не для того, чтобы отвлечься от мыслей об изменах любовника; она, напротив, надеется укрепить свои связи с Германией, чтобы порадовать Мосли.

Я потягивала чай, сожалея, что не могу добавить чего-нибудь покрепче.

Юнити всегда следовала за Дианой по пятам, подбирая крошки – словно золотые слитки из рудника в Канаде, который когда-то принадлежал Па. Но сейчас они вдруг поменялись местами и Диана стала брать пример с фанатичной Юнити. Ей почему-то импонировали экстремизм Юнити, восхищавшейся Британским союзом фашистов, и ее одержимость Гитлером.

Как часто я чувствовала себя чужой в нашей семье! Это голос разума? Возможно, и нет, но, по крайней мере, наши взгляды сильно отличаются.

Я заметила на столе брошюру с анонсом ежегодного митинга, проводящегося в Нюрнберге. Нацистская партия Адольфа Гитлера захватила власть в Германии, запретив все другие политические партии и разрушив демократию в стране. Нацисты достигли единовластия, и Гитлер хотел поведать об их победе своему народу. Мои сестрицы планировали лично присутствовать при этом.

– Почему бы не отправиться в какое-нибудь более интересное место? К примеру, в Инвернесс? – предложила я. – Мы могли бы проверить слухи о лох-несском чудовище, которое там якобы видели несколько месяцев назад. Ма и Па присмотрели бы за твоими сыновьями. Может быть, Па вовлек бы их в охоту на детей.

Я рассмеялась, вспомнив любимую игру Па. В Котсуолдсе он посылал нас вперед и гнался за нами на лошади, а собаки лаяли, почуяв наш запах. Довольно эксцентричная игра в прятки.

Диана утратила интерес к светской жизни в ту самую минуту, как оставила своего мужа. Юнити же слегка робела при наших друзьях, а их, в свою очередь, нервировали ее домашние питомцы – крысы. Поэтому меня ничуть не удивило, что обе сестры отвергли мое предложение.

Диана поставила чашку на крошечное блюдечко с узором из примул.

– Мы направляемся в Баварию. Сначала – Мюнхен, затем – Нюрнберг. Все уже организовано, но есть еще одно место – на случай, если ты передумаешь.

– Хотя ваше предложение и соблазнительно, боюсь, вынуждена отклонить его, – я ласково улыбнулась и выковыряла ягоду из своей черничной булочки.

– О, Леди! – нахмурилась Юнити. – У тебя есть занятие получше?

Я проигнорировала этот язвительный вопрос. Никогда не следует обнаруживать слабость, особенно при моих сестрах.

– Глупышка, мне же нужно готовиться к свадьбе! – воскликнула я. – Некоторые из нас существуют в реальности, а не витают в облаках.

Это был удар ниже пояса: я намекнула на воображаемую встречу Юнити с Гитлером и ее мечту о возлюбленном-фашисте.

– Твоя свадьба – реальность? – с вызовом произнесла Юнити. – Ты уже передвинула дату с октября на ноябрь.

Я небрежно отмахнулась:

– Зачем торопиться? – Честно говоря, я быстро приближалась к тридцати годам и вокруг все громче шептались о том, что я старая дева. А в этом году Ма и Па предложили мне пожить в Свинбруке, среди сельских красот, словно уже списали меня со счетов. – До конца этого года я стану миссис. Кроме того, у меня недавно возникла идея насчет новой книги.

На самом деле эта идея возникла в последние несколько минут.

– О, расскажи! Ты же знаешь, с каким наслаждением я читала Киту твой «Рождественский пудинг».

Диана щедро делилась этой книгой со своими друзьями и Освальдом (он же Кит).

Мой второй роман, «Рождественский пудинг», публика приняла чуть лучше, чем «Горский флинг». Хотя ни одна из книг не вызвала фурора, благодаря им мой статус в свете слегка укрепился. Роман получил и несколько лестных рецензий.

Сегодня забрезжила новая идея. Это будет сатирическая повесть – дань обращению моих сестер к фашизму. Для чего еще нужна сестринская любовь, если