Римский опыт формирования регулярной армии распространился в Европе с XVII столетия и существовал до XX века. С царствования Петра I молодые парни служили в России 25 лет, после чего возвращались в деревни, заводили семьи. В пятьдесят лет они считались крепкими мужиками, хозяевами-однодворцами.

«Твоя старость не помешает тебе свершить великие делая – написал человек другого возраста, чем принято думать о Колумбе. В первой части я показал спорность даты его рождения, здесь хочу напомнить читателям, что друг и духовник адмирала, Андрес Бернальдес, указывал на иной возраст мореплавателя. По словам биографа, в 1506 году Христофору исполнилось семьдесят лет. Почему мы должны верить сторонникам генуэзской версии происхождения Колумба и не замечать свидетельства близкого человека, в доме которого он жил, вынашивал планы третьего путешествия? Если Бернальдес не ошибся, адмирал рассказал о своем видении в возрасте шестидесяти семи лет, будучи больным стариком.

Возможно, это еще одна причина, по которой Христофор не женился на молоденькой Беатрис.

* * *

Набег Кибиана изменил планы Колумба, вспомнившего о трагической судьбе Навидада. Полсотни человек не выжили бы рядом с воинственным племенем.

Потери эскадры оказались значительными. Погибли матросы Тристана, пала часть стражников Бартоломео. Сам он лежал раненым, жестоко страдал от духоты и потери крови. Командующий находился в ужасном состоянии, моряки боялись за его жизнь. А между тем следовало вывести корабли на открытую воду, опустить в трюмы выгруженные на берег припасы и снаряжение. Сделать это было трудно, на четырех каравеллах сохранилась только одна шлюпка.

Белен мелел. Капитаны не осмеливались без адмирала возобновить проводку судов. Он метался в жару, боролся с приступами лихорадки. Очнувшись от болезни, Христофор взялся за работу. В злополучный день, 6 апреля, вывод малых каравелл казался легким делом. Теперь он стал сложнее проводки флагмана. Для «Санта-Марии» расширили устье, сейчас следовало углубить его. Как это сделать без специального оборудования? Приходилось надеяться на удачу и помощь Всевышнего.

Два дня команда флотилии боролась за спасение «Сантьяги» и «Вискайны», а на третий убедилась, что «Гальега» не пройдет по лабиринту обнажившихся отмелей. Днище каравеллы не выдержит нагрузки. Колумб принял решение сжечь корабль. Что делать с вещами на берегу, как доставить на рейд? Для перевозки на шлюпке имущества форта и снаряжения «Гальеги» потребуется масса времени. Ответ на вопрос нашел Диего Мендес. Из двух каноэ с помощью жердей, досок и веревок он соорудил просторный катамаран, который моряки тянули вдоль берега на тросах. «Бурлаки» складывали на палубу груз, впрягались в лямки, шагали босиком по раскаленному песку, сбивали в кровь ноги о камни. Вытащив судно из реки, по протянутой над морем бечеве они подтягивали его (как паром) к каравеллам. За несколько дней Диего перевез на суда все ценные вещи, имевшиеся в крепости и на обреченном корабле. Охранявшие форт солдаты переправились последними. За это Колумб назначил Мендеса капитаном «Санта-Марии» вместо погибшего Тристана.

Накануне Пасхи испанцы сожгли «Гальегу». Праздник Воскресения Иисуса сократившаяся флотилия встретила на рейде в ожидании попутного ветра. Поздно вечером 16 апреля с берега задул слабый бриз. Каравеллы подняли якоря.

«Я отправился в путь, – записал Колумб, – с именем Святой Троицы в Пасхальную ночь на прогнивших, сплошь дырявых, изъеденных червями кораблях… без лодок, без снаряжения, а предстояло пройти морем семь тысяч миль или погибнуть в пути с сыном, братом, большим числом людей».

Глава XXVII

Бухта Санта-Глория

3 октября 1502 года армада Васко да Гамы подплыла к Каннануру. Союзный раджа радостно встретил португальцев. Приход гостей усиливал его положение. Индийцы устроили празднества в честь моряков. Раджа подарил адмиралу двух слонов. Васко обещал отвезти их в Португалию. Правитель Каннанура согласился удовлетворить все просьбы моряков, позволил беспошлинно торговать, бесплатно пользоваться гаванью, разрешил построить факторию, принял десятки солдат и королевских чиновников. За короткий срок он собрал крупную партию пряностей и продал португальцам по умеренным ценам, обещал свезти на берег столько товаров, сколько поместится в трюмах кораблей.

Адмирал рвался в Калькутту.

– Что тебе там делать? – недоумевали офицеры и сановники раджи.

– Хочу передать заморину богатые подарки за хороший прием Кабрала, – ухмылялся Васко.

Раджа уговаривал христиан не затевать бессмысленной войны, уладить дело миром, предлагал выступить посредником в заключении соглашения. Но адмиралу был нужен не равноправный партнер, а слуга, признавший волю хозяина.

Флотилия перешла в Калькутту, захватила в плен стоявшие в гавани суда. Десятки туземных моряков попали в заложники. Заморин отправил на флагман сановников с предложениями выкупить людей, возместить понесенные Кабралом убытки, выдать арестованных зачинщиков нападения на факторию. Васко схватил посланцев и бросил в трюм. Португальцы подплыли вплотную к берегу, кинули якоря, принялись в упор расстреливать город из пушек. Бомбардировка продолжалась день и ночь. Вспыхнули пожары, жители покинули дома. Количество убитых и раненых исчислялось сотнями человек.

Утром адмирал без причины повесил на реях тридцать восемь заложников. Вечером трупы сняли, расчленили на части. Отрубленные руки, ноги, головы отправили на берег с предложением заморину изготовить из них его любимое блюдо «керри». Жестокость португальцев поразила туземцев. Под обломками домов стонали умирающие люди, тысячи индийцев оказались без крова, а моряки смеялись над несчастьем народа. Не прошло и часа, как адмирал велел кинуть искалеченные тела в море, чтобы прилив вынес их на берег.

Ночью город не спал. Жители хоронили мертвых, искали в песке обрубки родных и близких людей. Горели факелы и погребальные костры, слышались вопли, рыдания, траурные песнопения.

На следующий день португальцы потребовали у заморина выплатить огромную дань и подписать унизительный договор, навязывавший ему положение раба Мануэла. Властитель не имел денег, не желал терять независимости. Два дня он тянул с ответом. На третьи сутки адмирал вновь обстрелял город, спустил вечером в воду изуродованных заложников с отрубленными руками, отрезанными носами и ушами. Обливаясь кровью, часть несчастных индийцев добралась до земли. Трупы утонувших туземцев волны рассеяли по гавани. Ограбив и спалив захваченные корабли, да Гама поплыл за пряностями в Кочин. Его дядя Висенте Судре с семью каравеллами блокировал Калькутту, уничтожал арабские и местные суда. Красивый город с резными пагодами превратился в груду развалин, пожары уничтожили деревянные дома. Люди