Мы оказались правы, в конверте нас ждал шедевр. Автор в качестве преамбулы излагал историю ядерного противостояния СССР и США (дело происходило в 1983 или 84 году) и приходил к выводу, что нужно озаботиться укрытиями и средствами защиты, в первую очередь для Советской Армии, чем он и занялся. Далее следовал собственно сам вопрос:

Прошу рассчитать и сообщить, выдержит ли собственный вес и предполагаемые нагрузки КРЫШКА, изготовленная из железобетона по прилагаемому чертежу.

Крышка. Крышка, ети ее. Но мы отбросили аспирантский снобизм и углубились в такой чертеж. Из пояснений к чертежу следовало, что длина и ширина крышки равнялась двум, а толщина — одному километру.

Не рискнув углубляться в расчет потребных для такой крышки армирования и опор, мы отписались тем, что для изготовления оной (четыре кубокилометра железобетона, твою мать!) потребуется задействовать всю цементную промышленность земного шара несколько больше, чем полностью.

Но потрясение было столь сильно, что термин «крышка» надолго закрепился в нашем словаре, а идиома «нам крышка!» вызывала истерическое хихиканье.

ЭКЗАМЕН У АКАДЕМИКА ВЛАСОВА

Василий Захарович — учитель моих учителей, я его, к сожалению, не застал, он умер всего в 52 года, не успев стать действительным членом АН СССР, хотя его уже выдвинули из член-корров и в избрании не было никаких сомнений. Высшее образование (МВТУ, на минуточку) Власов получил исключительно благодаря революции — крестьянский мальчик из-под Тарусы в школу пошел только в 12-летнем возрасте, уже при Советской власти. Потом — создание ЦНИИПСК и работа в нем, преподавание в МИСИ до последних дней. Специализация — тонкостенные оболочки (если простыми словами, то это большепролетные перекрытия, фюзеляжи самолетов, корпуса кораблей и т.п.). Создал весьма удобную для практических целей теорию, которая в ходу и по сей день. Заведовал кафедрой строительной механики МИСИ, при этом сохранял весьма патриархальные взгляды на жизнь.

Как рассказывали очевидцы и его ассистенты, парней на экзамене он гонял нещадно. Девушек же экзаменовал так:

— Как меня зовут?

— Ва… Ва… Василий Захарович…

— Прекрасно! А вот его? — и показывал на второго преподавателя.

— Николай Николаевич…

В. З. поворачивался к своему ассистенту, Николаю Николаевичу Леонтьеву, впоследствии тоже завкафедрой:

— Какая прелесть! Она знает и лектора, и ведущего семинаров!

И возвращался к барышне:

— Четыре балла вас устроят?

Если да — молча подписывал зачетку и отпускал с миром. Если же барышня желала «отл», то он дожидался второй такой же и они ему рассказывали билеты одновременно — одна в левое ухо, вторая в правое.

ВЕРТИТСЯ ЛИ УТЮГ?

Один из классических текстов нашей институтской газеты «Бьем и не стесняемся» (БиН).

В дни экзаменационной сессии наши институт напоминает крытый колхозный рынок. В углу — две болтушки-хохотушки:

— А он тебе что?

— «А почему ротор вертится?»

— А ты ему что?

— А он в сеть включен!

— А он тебе что?

— «А почему тогда утюг не вертится?»

— А ты ему что?

— А у него оси вращения нет!

САГА О САПЕРЕ-СМЕРТНИКЕ

Есть такая дивная порода людей — притягиватели невзгод. И как-то раз в один из строяков благословенного МИСИ попался такой экземпляр. Отряд убыл, кажется, в Северную Осетию (действие происходит в конце 70-х, в разгар дружбы народов) на кровельные работы.

Действие первое

По технике безопасности при заливке кровли горячим битумом запрещено заправлять брюки в сапоги, но кругом же девочки, пофорсить хочется. Как и следовало ожидать, при очередном подъеме на крышу Сапер-Смертник споткнулся и налил себе полный сапог битума. С лестницы его сняли, запихнули в отрядный ЗИЛок, свезли в район, в больничке сапог с него срезали, лапу обработали, через неделю выписали обратно в отряд.

Действие второе

Командир отряда, многоопытный ССО-шник решил, что такое чудо надо держать под надзором и определил его резать толь. Выглядело это так: лежал рулон, мерная рейка, рядом сидел приболевший боец из ветеранов и надзирал за тем, как Сапер-Смертник отматывал, отмерял и отрезал. Так оно и шло, пока рулон не начал кончаться. Тогда С-С попросил ветерана — сходи, дескать, на склад, попроси, чтобы принесли еще рулон. Ну, он и пошел.

Вернувшись, он застал С-С со сжатыми ладонями, между которыми сочилась кровь. Оставшись без присмотра, С-С навел, блин, рационализацию — размотал остаток рулона, разметил и побег вдоль, отмахивая ножом. Ну и отмахнул по ладони. Свезли его в больничку, обработали лапу, наложили повязку, через два дня выписали.

Действие третье

Командир напрягся, но нашел безопасное место — направил С-С служить кухонным мужиком. Поручено ему было выносить мусор, а дислокация отряда была такова: легкий склон в сторону горной речки сменялся резким обрывом метров эдак в семь-восемь. Командир, который предвидел пьяные гуляния по вечерам, в первый же день распорядился соорудить вдоль обрыва своего рода перила из жердей.

Пару дней С-С таскал бак с мусором к парапету и вываливал через него в обрыв, а потом навел рационализацию — привязал к ручке веревку и таскал за собой до тех пор, пока бак не въехал между двумя корнями и застрял. С-С повернулся к нему носом и стал тянуть, согнувшись пополам. Бак из зажима выскочил и вся конструкция вместе с веревкой, СС и обломившейся жердью перил ушла в обрыв.

Поскольку там была классическая шивера, С-С сумел выбраться на берег лишь несколькими километрами ниже, когда командир уже кончил седеть и начал допивать заупокойную. С-С на ЗИЛке свезли опять же в больничку (с переохлаждением), где его встретили как родного, и выписали через пару дней.

Действие четвертое, апофеоз

Списывать бойца из отряда — ЧП, а дальше кухни не сошлешь, поэтому С-С был оставлен на должности мусорщика. Но выносить мусор к оврагу ему запретили, предписав вываливать в очко стоявшего на том же склоне туалета типа сортир уже из ведра (бак не пролезал). Туалет был построен без выгребной ямы, все самотеком уходило в ту же речку. Через пару дней С-С благополучно упустил ведро в очко. Но поскольку его давил комплекс вины перед товарищами по отряду, он полез его доставать!!! Поскользнулся, и по унавоженному склону, влекомый беспощадной силой гравитации, заскользил все к тому же оврагу…

На его счастье, на краю в этом месте росло какое-то дерево, в которое он и вцепился.

Как рассказывал мне командир «спасателей»,