Манефа одобрила такое решение. Путивль – город не маленький и укреплён хорошо. И от Новгорода-Северского недалече.

Когда Ефросинья оправилась от болезни, Игорь отправился на княжение в Путивль. Олег выделил брату из своей молодшей дружины тридцать воинов, каждый из которых имел коня и полное вооружение.

Стояли трескучие рождественские морозы. Над Путивлем плыл торжественный колокольный звон, возвещающий о том, что в далёком-далёком прошлом в этот день Сын Божий пришёл на землю.

Из высокого окна княжеского терема были видны крыши домов, укрытые снегом, деревянные маковки церквей с православными крестами. Хоромы бояр теснились ближе к детинцу, жилища людей небогатых расползлись по склонам холма и вдоль оврага до самых крепостных стен.

Олегов посадник, перед тем как покинуть Путивль, показал Игорю всё его имение: кладовые, медовухи, конюшни, амбары… Челядь с любопытством взирала на молодого князя и на его безусых дружинников. Рабыни шептались украдкой, разглядывая свою юную госпожу – Ефросинью.

«Ну вот и я стал князем!» – с горделивым самодовольством подумал Игорь, первый раз усевшись на княжеский трон с высокой спинкой и узкими подлокотниками.

Путивльские бояре, знакомясь со своим князем, незаметно подмечали для себя все его достоинства и недостатки. Потом судачили между собой:

– Хоть и молод князь наш, но не глуп. С первого дня своего вокняжения все недоимки простил и всех должников из кабалы вызволил. По всему видать, хочет милосердным в народе прослыть.

– Не глуп, говоришь! А монахов бродячих зачем привечает?

– Так они ему книги переписывают.

– Ишь какой! Бороды ещё не отрастил, а уже мудрым стать хочет.

– Игорь не токмо монахов привечает. Сколь отроков смышлёных к себе в дружину набрал. И как их воинскому ремеслу обучает, видели?

– Вот именно! Игорь взял в свою дружину Олеговых отроков, а нашими сыновьями побрезговал. Разве это дело?

– Пусть князь сыновьями нашими брезгует, зато нас постоянно на совет зовёт, без нашего ведома ничего не решает.

– Чаю, до поры это. Войдёт Игорь в силу и нас под себя подомнёт!

– Поживём – увидим.

Гордясь своим новым положением, Игорь не замедлил известить об этом Вышеслава, отправив к нему гонца с письмом, на коем стояла его княжеская печать. Гонец вернулся и привёз ответ.

Вышеслав искренне радовался за друга и одобрял все его начинания. Особенно ему понравилось то, что Игорь открыл школу для детей простых горожан и собрал грамотных монахов для переписки книг. В конце послания стояло изречение древнеримского оратора Цицерона[32]: «Дом, в котором нет книг, подобен телу, лишённому души».

В начале марта прискакал из Новгорода-Северского вестник. Олег спешно звал Игоря к себе со всею дружиной.

Игорь созвал бояр своих.

– Не иначе, Олег поход замыслил. И дружине моей в том походе быть.

Бояре понимающе качали бородами: зовёт их князь на войну. Возражений не было, ибо всем было понятно, что младший брат ходит в воле старшего брата.

Все путивльские бояре с сыновьями и слугами собрались под Игорев стяг.

Один вопрос был у всех в речах и глазах: на кого собрался идти ратью Олег? Ежели на черниговского князя, то не к добру это!

Игорь сам изнывал от любопытства. Воевать ему хотелось, но при этом хотелось, чтобы и противник был достойный.

Олег сразил Игоря оглушительной вестью:

– На Киев пойдём, на самого Мстислава Изяславича!

– Да ты спятил, брат! – растерялся Игорь. – Не по силам нам тягаться с киевским князем!

Олег засмеялся:

– Нам, конечно, не по силам, но есть на Руси властелин посильнее киевского князя.

– Кто же это? Неужели Ярослав Осмомысл?!

– Нет, не он, – посерьёзнев, ответил Олег. – Войну Мстиславу Изяславичу объявил Андрей Боголюбский. Слыхал о таком князе?

Игорь согласно покивал головой.

Кто же не слышал о своенравном и жестоком суздальском князе, который родных братьев уделов лишил, презрев отцово завещание, племянников изгнал из отчины своей, боярам головы рубит за малейшее неповиновение. Даже епископа, поставленного в Ростово-Суздальской епархии самим митрополитом, князь Андрей изгнал и поставил на его место своего, из местных священников. Ходят слухи, будто занёсся князь Андрей в своей гордыне настолько, что желает в вотчине своей отдельную от Южной Руси митрополию создать.

«Неужели князю Андрею, как и отцу его Юрию Долгорукому в своё время, показалось мало Ростова и Суздаля, что пожелал он для себя ещё и златого стола киевского!» – подумал Игорь и спросил об этом Олега.

Олег растолковал брату, что к чему.

Оказывается, Мстислав Изяславич сидит в Киеве не по родовому праву. По древнему уставу Киев прежде всего должен принадлежать дяде Мстислава – Владимиру Мстиславичу. Поскольку Владимир Мстиславич не претендует на киевский стол, то права на него переходят к старшему из оставшихся сыновей Юрия Долгорукого, а именно к Андрею Боголюбскому.

Андрей же пожелал передать право на владение Киевом смоленскому князю Роману Ростиславичу в обход своих младших братьев.

– Теперь шурин мой Роман Ростиславич зовёт меня в поход на Киев, – продолжил Олег. – Братья его Рюрик и Давыд тоже ополчились на Мстислава Изяславича. На подходе к Смоленску находятся Андреевы рати из Залесской Руси, также вышли полки из Переяславля и Дорогобужа – тоже на Киев.

– Не понимаю, почто Ростиславичи ополчились на Мстислава Изяславича, – пробормотал Игорь, – ведь они сами звали его на киевский стол. И Глеб Переяславский звал. И Владимир Андреевич Дорогобужский. Ныне же все они – враги Мстиславу.

– А кто из них может тягаться с Андреем Боголюбским, ежели у того сорок тысяч войска! – усмехнулся Олег. – Против такой силы не попрёшь! Вот Ростиславичи и решили поддержать Андрея Боголюбского, благо он сам им Киев вручает. Глебу противиться воле старшего брата тоже не с руки: Андрей может запросто выгнать его из Переяславля. Князь дорогобужский хоть и дальний родственник Андрею Боголюбскому, но почитает его, как отца, ибо врагов у него много, а войска мало. Без Андреевой помощи ему в Дорогобуже не усидеть.

– Нам-то какая корысть идти под стяги Андрея Боголюбского? – хмуро спросил Игорь, которому не хотелось обнажать меч против такого славного витязя, как Мстислав Изяславич.

– Коль получится всё так, как я хочу, то, глядишь, после этого похода я в Чернигове сяду, – самодовольно ответил Олег.

– А как же Святослав Всеволодович? Он-то идёт в поход на Киев?

– В том-то и дело, что Святослав Всеволодович воле Андреевой не подчинился, хотя тот звал его на Мстислава. Более того, Святослав