– Да, светлейший шах, я всё понял и всё исполню, – визирь Аасим низко склонился и прижал руку к груди.

– Ступай, – повелел Фатих-шах.

– Слушаюсь, светлейший шах.

* * *

– Властитель, Фатих-шах, как выяснилось, пока не доверяет визирю Гачаю. Он запретил ему покидать пределы главного стойбища. Также визирь Аасим сообщил, что Фатих-шах поручил провести серьёзную и основательную проверку в отношении визиря Гачая. Это касается всех обстоятельств, связанных с ним: и пленения, и получения ранений, и побега из плена, и того, как он добрался сюда. Кроме этого, Фатих-шах велел визирю Аасиму срочно направить торговца Берджу в земли усуней с целью узнать всё о побеге визиря Гачая из плена и о происходящих там событиях, связанных с этим. Ко всему этому Фатих-шах велел Аасиму послать своего лекаря к визирю Гачаю, дабы тот высказал мнение о ранах Гачая. Так что, властитель, от результатов этих проверок будет всецело зависеть не только дальнейшая судьба визиря Гачая, но и его жизнь, – доложил Джарбаш Яншенуку последние новости.

– Что ж, Джарбаш, этого и следовало ожидать. На ком-то Фатих-шах должен был сорвать свой гнев за поражение от усуней. И визирь Гачай оказался самым подходящим для этого сановником и военачальником. А ты как думал? Фатих-шаху нужно как-то оправдать перед народом и поражение, и понесённые потери – убитых, раненых и попавших в плен подданных. До появления визиря Гачая он, хоть и без особого рвения, пытался возложить всю вину на визирей Кутуза и Аасима, но делал это очень осторожно, так как понимал, что, выставляя все в таком свете, может отдалить их от себя, а без них будет очень сложно справляться со всеми делами и управлять народом. Визирь Гачай более всего подошёл для этого по многим причинам, к которым относятся и большие потери среди воинов и военачальников в его части войск, и пленение многих из них, в том числе и его самого, и, наконец, побег и появление здесь без своих людей, оставшихся там. Визирю Гачаю, конечно же, не позавидуешь в его теперешнем положении, но ничего страшного, Джарбаш, не произошло. Всё это было предсказуемо. Он, безусловно, сильно переживает, поскольку не может знать того, что проверка в отношении его поручена визирю Аасиму, человеку из числа его сторонников. К тому же и торговец Берджу, который сегодня отбывает в земли усуней, привезёт оттуда нужные сведения. Ну а с лекарем, который будет его осматривать и лечить, тоже разберётся визирь Аасим. Пусть визирь Гачай немного потерпит. Ничего не поделаешь, как должно было случиться, так и вышло. Чем больше настрадается, тем слаще будет вкус освобождения от пережитого. А это случится очень скоро. Меня беспокоит другое. Визирь Аасим, исполняя одно из велений Фатих-шаха, связанных с визирем Гачаем, должен будет заняться караваном усуней. Вполне возможно, что за его действиями будет следить кто-то из лазутчиков Фатих-шаха. Поэтому визирь Аасим должен будет выглядеть очень убедительно, а значит, быть решительным и жёстким. Не подведёт ли кто-нибудь из караванщиков своего предводителя? Вот что сейчас важно для нас для всех. Очень надеюсь на то, что люди в караване подобраны стойкие и верные своему делу и предводителю. Было бы хорошо, если бы никто из них ничего не знал ни о своём предводителе, ни о том, кто он на самом деле, ни о глубинной цели, с которой караван прибыл сюда. Вот об этом мы с тобой, Джарбаш, не осведомлены. Предупредить предводителя каравана мы не можем. Моя встреча с ним была первой и последней. Это он дал понять вполне однозначно. К тому же теперь, я уверен, за ним следят люди Фатих-шаха, конечно же, без ведома визиря Аасима. Сам же визирь Аасим всё это понимает и постарается сдерживать своих палачей, дабы они своими стараниями не превзошли пределы человеческих возможностей, так как все люди разные и каждый имеет свой уровень выносливости.

Яншенук замолчал, что-то обдумывая.

– Властитель, если мы не можем предупредить предводителя каравана, то, может быть, визирь Аасим как-то даст понять, чтобы он указал на своих людей, способных выдержать пытки? – предложил Джарбаш.

– Это опасно, Джарбаш. Риск слишком велик. Глаза и уши Фатих-шаха повсюду, – резонно подметил Яншенук.

– Да, властитель, я понимаю. Визирь Аасим во всех поручениях Фатих-шаха, кроме этого, точно знает, что делать и какой от этого будет результат. А с караваном он угодил в сложное положение. Там всё непредсказуемо и совершенно не зависит от него и от его действий. Теперь вся надежда на то, что предводитель каравана всё тщательно продумал перед выступлением в дорогу к нам, – согласился с Яншенуком Джарбаш.

– Нам остаётся только ждать, – произнёс Яншенук.

* * *

Визирь Аасим с крупным отрядом в сопровождении главного смотрителя базара прибыл к месту, где разместился караван усуней. Навстречу вышел предводитель каравана Ихлас. Воины визиря разъехались в стороны и широким кольцом охватили часть поселения чужеземных торговцев, где находился караван усуней.

– Где твои люди, предводитель каравана? – спешившись и передав коня подбежавшему воину, спросил Ихласа визирь Аасим.

– Что случилось, властитель? – покорно склонившись, удивился Ихлас.

– Собери всех до единого вон там, – приказал визирь Аасим, показав рукой на место возле длинной коновязи, что размещалась рядом с юртой Ихласа.

– Но для чего? Что произошло? – не унимался Ихлас, изображая напуганного простачка.

– Немедленно собери всех! – сурово повторил приказ визирь Аасим.

– Хорошо, хорошо, – выставив перед собой ладони, стараясь успокоить его, закивал Ихлас и побежал к небольшому загону для скота, где были лошади и верблюды каравана, крича на бегу: – Эй, все сюда! Все ко мне! Живо!

Услышав голос предводителя, стали сбегаться люди, кто выскакивая из-за ограждения загона, кто из ближних юрт. Их было около двух десятков – погонщики и охранники каравана. Они все сгрудились возле него.

– Все здесь? Никто не остался? – вытянув шею и разглядывая их, крикнул Ихлас.

– Да, предводитель, мы все тут, – ответил кто-то из толпы.

– Идите за мной