К тому же человек, которого финн посоветовал для изготовления ножен, теперь, ссылаясь на срочный заказ Сигмунда на несколько десятков щитов и починку нескольких ножен, отложил работу для Инги.

Инги пробовал сидеть в халле, но там находились мрачные люди ярла Скули, от одного выражения лиц которых становилось кисло, среди них был и Туки. Инги показалось, что тот перестал быть приветливым. Неприветлив был и Оттар, в словах его сквозила насмешка и угроза, словно он знал о том, что происходило между Тордис и Инги на вечеринке. Сигмунд не звал Инги к своему столу, играть в тавлеи Инги не мог из-за беспокойства, поэтому он делал вид, что спит целыми днями.

Через пару дней, не зная, чем себя занять, Инги с Тойво и Хотнегом отправились в кузницу Ахти. Светило солнце, но Инги шел с недовольным лицом, полный горечи от предстоящей неудачи. Как обычно в последние дни, он держал меч зажатым под рукой, не снимая с него намотанных тряпок.

На этот раз собаки не подняли лай, вяло проводив сонными глазами. Из кузницы разносился веселый перестук, Инги с недоверием вошел, уже думая, что эти лентяи, небось, взялись за чужой заказ. Но – о радость – неожиданно для него все люди Ахти оказались заняты шипами. Работа спорилась, пот каплями тек с лиц работников. Инги постоял и посмотрел за установленным здесь порядком, проверил качество шипов и, выйдя на двор, припасенными бечевками закрепил их на ногах. Они ладно сидели, и Инги под настороженными взглядами собак вдруг заплясал от радости. Отдав обратно шипы мастерам, довольный собой и всем миром, Инги вприпрыжку помчался к Сигмунду. Тойво и Хотнег едва поспевали за ним.

Около дома Торфинна, где проветривались на изгородях постели раненых, Инги увидел Оттара, выведшего на солнышко и морозный воздух Альвстейна, который, зацепившись за шею друга, прыгал на одной ноге. Так вдвоем они ковыляли навстречу Инги и его людям, и на суровом лице Оттара светилась радостная нежность от каждого прыжка Альвстейна. Вдруг он заметил идущих людей Инги. Жестокая улыбка оскалом изменила его лицо.

– Хей, Альвстейн, привет, Оттар! – Инги улыбался до ушей.

– Смотри, Альви, вот идет зассыха! Пролежал тогда все утро, делая вид, что спит, чтобы не смотреть в глаза Туки! У этого рохли и друзья ему под стать, – вдруг проговорил Оттар.

Инги не стал останавливаться, а, сойдя с тропы в снег, прошел мимо.

– Эй, недоделанный, от твоих друзей вендов и финнов несет ссаньем, как и от тебя… Обоссался, Инги? Смотри-ка на него, меч свой, как девка куклу, закрутил… Альви, посмотри на этих…

– Заткнись, – услышал Инги голос Альвстейна. – Это несет от постелей раненых.

Инги шел к хёвдингу, ему некогда было препираться, но он боялся обернуться и увидеть глаза своих друзей.

* * *

Тем же вечером Сигмунд, узнав, что шипы готовы, завел разговор, от которого сердца у многих забились сильнее.

– Помнится, Рагнхильд, вдова Эгиля-херсира, говорила, что не выдали венды с Мусты-реки дань этой осенью. Скули-ярл тоже говорил, что венды постоянно разбойничают на границах его ярлства. Так ли это, Вади-форинг?

– Было дело! Той весной, когда на нас напал Ульвкелль, они выходили на среднее течение Сесс-реки, пожгли несколько дворов, Скули-ярл собирался их проучить, да Ульвкелль с Хальвданом помешали, – Вади оглядел еще недавно скучавшие лица своих воинов.

– Двор моего шурина сожгли, скот угнали, тогда многие погибли, хотя сам шурин спасся и многих своих людей вывел оттуда, – промолвил один белокурый и скуластый воин из дружины ярла.

Сигмунд кивнул и продолжил:

– Думаю, пора в хозяйстве моей сестры порядок навести и, коли мы здесь в пределах ее страны, проучить нерадивых. Да поможет нам Тор в этом справедливом деле!

Халл грохнул десятками глоток. Инги, глядя на радостные лица и сверкающие глаза, сам загорелся нежданной радостью. Стало понятно, зачем были все эти приготовления, которые Сигмунд вел через своих дренгов. Поход на Мусту-реку готовил хёвдинг. Инги, глядя на Сигмунда, лишь восхищенно вздохнул.

Когда шум утих, хёвдинг продолжил:

– Хотел я тебе, Вади-форинг, с твоими людьми поручить это дело. У вас, воинов Алаборга, с ними свои счеты, и места эти вам лучше знакомы, чем нам, гётам. Да и есть долг у меня перед ярлом за то, что лед нас теперь разделил. Так что поручаю тебе собрать дань с людей Мусты-реки. Пусть люди со всех кораблей, что захотят встать под твое знамя, скажут об этом завтра, во время вечернего возлияния. Думаю, человек пятьдесят-шестьдесят будет достаточно? За победу и удачу!

Сигмунд протянул над огнем рог с темным вальским вином. Вади, расправивший плечи и с изменившимся лицом, встал и, протянув руку над огнем, взял рог и сказал, что благодарит хёвдинга за оказанную честь, и как ярл пообещал до йоля третьего года убить Эйстейна, так и он обещает до йоля привести вендов с Муста-йоги к покорности и вывести заложников в Хольмгард. И добавил, что ни Скули-ярл, ни он, Вади сын Вади, свои слова не забывают.

– Обещано – значит, будет сделано, – Вади выпил, и его люди выпили вслед за ним. Сигмунд расслышал упрек, но лишь усмехнулся горячности Вади.

* * *

Солнце с высокого голубого неба отражалось в сияющих склонах, сглаженных толстым слоем снега, сверкало на белых горбах домов и кудряво-синих сплетениях ветвей, золотилось на самых верхах почти недвижимых струек дыма и слепило глаза с просторов, расчерченных санными и лыжными тропами.

По пологому склону весело скатились друг за другом сани, запряженные мохнатыми лошадками. Двенадцать гестиров, трое в санях и девять на лыжах, с ними трое лаппи-проводников, отправились во главе с Туки в дальний путь через сияющую равнину на восток.

Там по льду Тростниковой реки пройдут они к границам вендов и свернут на юг, на северные притоки Мусты-реки. Дальше начнется привычная работа. Ночевки в снегу, без костров, вяленое мясо и рыба. Выслеживание, высматривание, выведывание, запоминание и подготовка вторжения отряда Вади, усиленного дружинниками Сигмунда.

Через два дня ушел на Мусту-реку и главный отряд, составленный из отчаянных рубак, которые так засиделись в Хольмгарде, что готовы были загрызть друг друга. Помимо двух десятков парней ярла Скули вызвалось еще четыре десятка, желающих прогуляться на лыжах