— Извини, это личное, — добавил он.

— А-а-а, да без проблем, — улыбнулся я.

Дедушкины опасения оказались напрасными. Всего через два дня мне пришло сообщение с просьбой о встрече. В ответ я скинул координаты своего московского склада и время — полдень.

Когда я в назначенный час подъехал на парковку, меня уже ждали. В этот раз не было никаких чёрных внедорожников и мордоворотов.

Тихий, неприметный человек средних лет с невыразительной внешностью, в чёрном плаще и дорогой обуви ждал меня возле закрытых ворот. Лишь когда я подошёл к нему вплотную, то понял, что и его плащ, и туфли — самые настоящие.

Мысленно присвистнув, я протянул ему руку.

— Приветствую, — сказал я.

Мужчина сдержанно ответил на пожатие, однако даже не подумал представляться.

— И я рад вас видеть, — сказал он.

— Не встречал вас раньше в наших краях… вы приезжий? — я не удержался от вопроса.

Ценителей не так много в этом мире, и мы, как правило, узнаём друг друга.

— Нет, я местный, — ответил он. — Не поймите превратно, я не ценитель. Всего лишь удачливый посвящённый.

— Ясно, — кивнул я. — Что ж… должен сказать, что, по правилам, клиент должен лично присутствовать на сделке. Даже если он очень занят.

— Безусловно, — согласился незнакомец. — И он будет. Однако меры безопасности по его настоянию были повышены. Поэтому я здесь.

— Вот как… — ответил я.

— Если вы не против, давайте согласуем некоторые детали относительно будущей встречи.

— Что ж… давайте согласуем, — кивнул я. — Однако для начала я бы хотел убедиться, что мы понимаем друг друга. Подскажите, вопрос с оплатой решён?

— О, да, — улыбнулся визитёр. — Извините, я должен был с этого начать.

У меня сердце пропустило удар. Неужели это всё-таки случилось?..

Понадобилось какое-то время, чтобы я взял под контроль эмоции. Посвящённый спокойно и деликатно ждал, не подавая никаких признаков нетерпения. Что ж, похоже, наконец-то меня сочли достойным настоящего профессионала.

— Если вы про размещение снайперов, то проход я открою, — сказал я. — Не проблема.

— В этом не будет необходимости, — ответил незнакомец. — Но мне нужно убедиться, что ваши сторожевые вещи не причинят мне вреда. Мне и тем вещам, которые со мной.

— Ясно, — кивнул я.

Туфли незнакомца повышали боевые навыки — не только рукопашного боя, но и, например, стрельбы. А его плащ обеспечивал необходимый уровень конфиденциальности. И я должен признать, что такая комбинация в умелых руках была действительно эффективнее трёх внедорожников с мордоворотами.

Разумеется, у меня были «сторожевики», которые могли бы нейтрализовать такое оснащение. Поэтому я был вынужден перенести на склад несколько вещей и перенастроить охранный периметр самих контейнеров.

Незнакомец знал удивительно много о ценителях и настоящих вещах. На мой взгляд, опасно много, на самой грани неписанных правил нашего мира. Было бы неплохо поднять вопрос о существовании подобных «специалистов» на ближайшем региональном собрании.

— Спасибо за помощь, — кивнул незнакомец, когда мы завершили подготовку.

— Когда прибудет клиент? — спросил я.

— Он готов выехать немедленно. Если вы готовы принять его сейчас.

— Готов, — кивнул я.

Клиент прибыл на двух «Аурусах». С ним было несколько человек обычной охраны, в том числе вооружённых снайперов, однако они остались на парковке, возле машин.

У него в руках была тонкая чёрная папка. Я почувствовал, что у меня пересохло во рту, когда понял, каково может быть её содержимое.

— Здравствуйте, — кивнул клиент, пожимая мне руку.

— Вы готовы внести оплату? — на всякий случай уточнил я.

— Готов, — кивнул он с нейтральным выражением лица.

Я пригласил его на площадку перед контейнерами. Незнакомец в настоящем плаще и туфлях остался возле ворот.

— Присаживайтесь, — сказал я, указывая на ближайшее кресло.

Я изо всех сил старался не выдать волнение, но получалось, увы, плохо. Впрочем, клиент деликатно не обращал на это внимания.

— Благодарю, — кивнул он, опускаясь в кресло.

Я занял место напротив.

— Давайте повторим условия сделки, — начал посвящённый. — Вы передаёте мне выбранную мной вещь, а именно кроссовки, как только получаете доступ к запрошенной вам информации, в любом воспринимаемом вами виде, включая устный, электронный или материальный. Верно?

Я невольно улыбнулся. Формулировки выдавали в нём юриста. О его первом образовании было широко известно. Плюс он хорошо разбирался в наших, ценительских, обычаях.

— Верно, — кивнул я. — Если предоставленная информация будет содержать запрошенные мной сведения.

— Включая наиболее вероятное местонахождение, — подтвердил он. — К сожалению, оно известно совершенно точно.

Меня кольнуло это «к сожалению», но обдумать, что оно могло бы значить, я не успел.

— Мне очень жаль, что приходится сообщать вам об этом. Вашего отца нет в живых, — произнёс он, стараясь изобразить искреннее участие.

Я на секунду прикрыл глаза. Вдохнул — выдохнул. Странно, но я даже испытал что-то вроде облегчения. Получается, все эти годы у него действительно была уважительная причина для того, чтобы не пытаться меня найти… а потом на меня обрушилось осознание окончательности, необратимости случившегося. Теперь даже представлять нашу встречу стало бессмысленно — потому что она перестала быть возможной.

Посвящённый что-то продолжал говорить, сосредоточенно хмурясь. Я же не мог разобрать ни слова. Лишь через пару секунд мне удалось вернуть нормальное восприятие реальности.

— Простите, что? — перебил я его.

Гость понимающе вздохнул.

— Я сказал, что ваш отец был героическим человеком. И совершенно не удивительно, что вам не удавалось найти о нём никакой информации. Даже для меня это оказалось непросто. Хорошо, что я догадался, куда именно можно направить запрос с высшим приоритетом, — сказал он.

— Я… я не совсем понимаю, — сказал я, с трудом выдавливая слова из пересохшего рта.

— Ваш отец навсегда останется героем нашей страны, однако никто и никогда о нём не узнает, — продолжал посвящённый. — Дело в том, что он работал в нашей нелегальной резидентуре за рубежом. И погиб, спасая своих коллег и свою семью. Благодаря его жертве, их удалось благополучно вывезти вместе с критически важными для нашей обороны сведениями. Посмертно он удостоен звания героя России. Его жена и дочь видели награду перед похоронами, однако затем она была изъята в архив.

— Жена и дочь? — переспросил я, чувствуя себя