Рожденный пустыней,

Колеблется звук,

Колеблется синий

На нитке паук.

Колеблется воздух,

Прозрачен и чист,

В сияющих звездах

Колеблется лист.

И птицы, одетые в светлые шлемы,

Сидят на воротах забытой поэмы,

И девочка в речке играет нагая

И смотрит на небо, смеясь и мигая.

Петух запевает, светает, пора!

В лесу под ногами гора серебра.

1946

Слепой

С опрокинутым в небо лицом,

С головой непокрытой,

Он торчит у ворот,

Этот проклятый Богом старик.

Целый день он поет,

И напев его грустно-сердитый,

Ударяя в сердца,

Поражает прохожих на миг.

А вокруг старика

Молодые шумят поколенья.

Расцветая в садах,

Сумасшедшая стонет сирень.

В белом гроте черемух

По серебряным листьям растений

Поднимается к небу

Ослепительный день…

Что ж ты плачешь, слепец?

Что томишься напрасно весною?

От надежды былой

Уж давно не осталось следа.

Черной бездны твоей

Не укроешь весенней листвою,

Полумертвых очей

Не откроешь, увы, никогда.

Да и вся твоя жизнь —

Как большая привычная рана.

Не любимец ты солнцу,

И природе не родственник ты.

Научился ты жить

В глубине векового тумана,

Научился смотреть

В вековое лицо темноты…

И боюсь я подумать,

Что где-то у края природы

Я такой же слепец

С опрокинутым в небо лицом.

Лишь во мраке души

Наблюдаю я вешние воды,

Собеседую с ними

Только в горестном сердце моем.

О, с каким я трудом

Наблюдаю земные предметы,

Весь в тумане привычек,

Невнимательный, суетный, злой!

Эти песни мои —

Сколько раз они в мире пропеты!

Где найти мне слова

Для возвышенной песни живой?

И куда ты влечешь меня,

Темная грозная муза,

По великим дорогам

Необъятной отчизны моей?

Никогда, никогда

Не искал я с тобою союза,

Никогда не хотел

Подчиняться я власти твоей,

– Ты сама меня выбрала,

И сама ты мне душу пронзила,

Ты сама указала мне

На великое чудо земли…

Пой же, старый слепец!

Ночь подходит. Ночные светила,

Повторяя тебя,

Равнодушно сияют вдали.

1946

Я не ищу гармонии в природе

Я не ищу гармонии в природе.

Разумной соразмерности начал

Ни в недрах скал, ни в ясном небосводе

Я до сих пор, увы, не различал.

Как своенравен мир ее дремучий!

В ожесточенном пении ветров

Не слышит сердце правильных созвучий,

Душа не чует стройных голосов.

Но в тихий час осеннего заката,

Когда умолкнет ветер вдалеке.

Когда, сияньем немощным объята,

Слепая ночь опустится к реке,

Когда, устав от буйного движенья,

От бесполезно тяжкого труда,

В тревожном полусне изнеможенья

Затихнет потемневшая вода,

Когда огромный мир противоречий

Насытится бесплодною игрой,—

Как бы прообраз боли человечьей

Из бездны вод встает передо мной.

И в этот час печальная природа

Лежит вокруг, вздыхая тяжело,

И не мила ей дикая свобода,

Где от добра неотделимо зло.

И снится ей блестящий вал турбины,

И мерный звук разумного труда,

И пенье труб, и зарево плотины,

И налитые током провода.

Так, засыпая на своей кровати,

Безумная, но любящая мать

Таит в себе высокий мир дитяти,

Чтоб вместе с сыном солнце увидать.

1947

Завещание

Когда на склоне лет иссякнет жизнь моя

И, погасив свечу, опять отправлюсь я

В необозримый мир туманных превращений,

Когда мильоны новых поколений

Наполнят этот мир сверканием чудес

И довершат строение природы, —

Пускай мой бедный прах покроют эти воды,

Пусть приютит меня зеленый этот лес.

Я не умру, мой друг. Дыханием цветов

Себя я в этом мире обнаружу.

Многовековый дуб мою живую душу

Корнями обовьет, печален и суров.

В его больших листах я дам приют уму,

Я с помощью ветвей свои взлелею мысли,

Чтоб над тобой они из тьмы лесов повисли

И ты причастен был к сознанью моему.

Над головой твоей, далекий правнук мой,

Я в небо пролечу, как медленная птица,

Я вспыхну над тобой, как бледная зарница,

Как летний дождь прольюсь, сверкая

                                                           над травой.

Нет в мире ничего прекрасней бытия.

Безмолвный мрак могил – томление пустое.

Я жизнь мою прожил, я не видал покоя:

Покоя в мире нет. Повсюду жизнь и я.

Не я родился в мир, когда из колыбели

Глаза мои впервые в мир глядели, —

Я на земле моей впервые мыслить стал,

Когда почуял жизнь безжизненный кристалл,

Когда впервые капля дождевая

Упала на него, в лучах изнемогая.

О, я недаром в этом мире жил!

И сладко мне стремиться из потемок,

Чтоб, взяв меня в ладонь, ты, дальний

                                                       мой потомок,

Доделал то, что я не довершил.

1947

Безумный волк

Загадки страшные природы

повсюду в воздухе висят.

Бывало, их, того гляди, поймаешь,

весь напружинишься, глаза нальются кровью,

шерсть дыбом встанет, напрягутся жилы,

но миг пройдет – и снова как дурак.

1947

Я трогал листы эвкалипта

Я трогал листы эвкалипта

И твердые перья агавы,

Мне пели вечернюю песню

Аджарии сладкие травы.

Магнолия в белом уборе

Склоняла туманное тело,

И синее-синее море

У