— друзья!

«В прошлый праздник ровно в понедельник…»

В прошлый праздник ровно в понедельник Я сидел у краешка стола Бледная бескровная беседа Чуть плыла Возникали образы и тёти Родственников также и других В чёрной и бессмысленной работе Дни прошли у них Беспощадно вышел призрак папы И сурово произнёс «Думал ты один — а мы растяпы?! Ну наш род вознёс?!» «Нет не удалось тебе я вижу Становись в наш строй! Похвалялся ты бесстыжий — Мы — рабы. А ты — герой!» Возразить не знаю что — шепчу лишь: — Я герой! Герой! Погоди-ка папа что ты ту́лишь Меня в общий строй Обладаю даром обладаю Пропади отец! Я умру и всех вас напугаю Наконец!

Элегия

Я люблю живую капусту Очень высокого роста Люблю видеть Валентину Павловну Выходящую из дома утром Тихую мечтательную зелень С кислым тургеневским оттенком Перемежающуюся девушками немного Розовыми платьями мелькая Жизнь размеренную без бега без шума Последнюю книгу с заломленной страницей Слегка духами подмазанную маму Она щебечет словно птица Белый столик на нём яркий завтрак Из помидоров. яичницы. молока Протянутую в воздухе руку Это моя собственная рука

«Валентин походкой шаткой…»

Валентин походкой шаткой К Николаю подходил — Николай! — мне очень жалко что отец твой уходил Умирать конечно часто рядом с нами начинают Непонятно и опасно что всё ближе подступают Да ответил Валентину тихо тихий Николай Видишь чёрную резину Видишь гроба узкий край Тот пытался — этот взялся Этот мнил — Наполеон! Мой отец — он ведь валялся Перед смертью. — Да-да — он! Выходивший очень смело Говоривший — Я стерплю! А когда дошло до дела… Человека не люблю! — Но! — сказал тут Николаю побледневший Валентин Человека тоже знаю и не он такой один Хоть премудрая скотина и загадочная — да! Но мила ему перина и не впрок ему года Он не учится — не тянет Нитку мыслей из себя Телом ме́ньшает и вянет Спит и ест он без стыда Я вот тоже тоже тоже! Не отличный от других Валентин рукой по коже У лица провёл… затих Да и я с отцом согласный отвечает Николай