и рыбы словно запах и перца ладони и земное с желудком животное сизой гречанки Афинянки подлой гетеры чесноком и бобами и стойлом уже деревянным вампирское солнце задыхаясь на деревянных рёбрах нам камней посчитало с тобою о влажная в жарком Укусила деревья и скалы и море Укусила кусала Три зёрнышка старой пшеницы упали на пол Не такая тоска чтоб в кустарнике белом колючем не такая ещё
Другу
Будь милый так хорош приди ко мне домой Сведи на мне глаза сиянием омой Я тут один живу и я покуда жив то нечего сказать что я вольнолюбив Итак идёт ко мне он твёрдыми шагами и ветер на спине беседует с веками И я его люблю и я с оттенком плача свой завтрак я солю желудок мой дурача Он мёрзлым кулаком ко мне стучится в стену сейчас сейчас сейчас отдвину и раздену
«Спокойно двоилось утро…»
Спокойно двоилось утро тихо сжимались цветы Я обращаясь к кому-то невидному. кланялся «ты» она неподвижной рукою так подпирала лоб А там за скользкой стеною стекла́ за скользкой стеною вносили в автобус гроб Было людей немного да и недальний путь А мне всё равно — мне дорога не позволяет. чуть-чуть я отошёл от окна Думал. Встуманенным чувствам скоро навстречу весна И я отдохну от искусства Меня отпустила она хоть это на свете и грустно Что за безлюдный день Птиц лишь хлопки. крылья кончились все усилья и заслонили тень Ну что за безлюдный день
«Сочиняя симфонию оглядывал близлежащую рощу…»
Сочиняя симфонию оглядывал близлежащую рощу интеллигентная работа оседлала холодный рояль Взметая хвост диковатая симфония в образе рояля бежит в лес Но запутанная дорога выпутывается рояль пересекает холмы и долго пьёт воду у водопоя Куда близлежащие девушки любопытно пришли и стоят Ах девушки девушки — как вы любопытны ненасытная теплота
«Бледно-лиловый. растение — мытый май с прожилками…»
Бледно-лиловый. растение — мытый май с прожилками и тихой работой корней Подсказывает мне что меня не любят и только катастрофически смешно от земной заунывной жизни где порой трубят в трубу на постели И я просто новое животное
