А может, и нет. Я заметил в его руке свиток с печатью Империи. Скорее всего, он уже подготовился… Добравшись до центра помоста, он развернул документ.

— По воле Его Императорского Величества, — громко произнёс он, без капли жалости, — Приговором военного трибунала, рассмотревшего дело о покушении на жизнь императора, приговорены к смертной казни через повешение следующие лица…

Он начал перечислять имена. Каждое произнесённое имя отдавалось в головах присутствующих, как удар колокола. Офицеры и солдаты, слушали свой приговор молча, словно стараясь не замечать происходящего вокруг.

— Приговор окончательный и обжалованию не подлежит, — завершил генерал. — Император проявил милость, позволив осужденным сказать последнее слово.

Ликующая толпа вмиг замолкла, ожидая последних слов преступников. Один из приговорённых, высокий офицер с разбитой бровью и окровавленными руками вышел вперёд. К цепи, стягивавшей его запястья, тут же рванулись стражи, но генерал жестом остановил их.

— Ваше последнее слово! — он указал на толпу, глядя прямо в глаза обречённому.

— Слово? — Тот усмехнулся и закашлял. На губах появилась кровь, но улыбка не исчезла. — Да подавитесь вы своим словом! — сказал он и плюнул в сторону толпы.

Он повернул голову к императорской ложе, и мне стало понятно, что его глаза оказались переполнены безумием и гордостью. Настоящий фанатик.

— Вы думаете, убив нас, победите? — выкрикнул он, и голос эхом отозвался от каменных зданий позади. — Чёрта с два! Мы всё равно выиграем эту войну! Может, не сегодня, не завтра… но вы падёте! Ваши города обратятся в прах, ваши дворцы — в пепел! Это дело времени! А ваши дети…

Толпа не выдержала и зашумела. Кто-то заорал на него благим матом, кто-то плюнул в сторону осуждённого, но тот стоял гордо, не опуская головы. Стражи подскочили и начали наминать ублюдку бока, но даже тогда он продолжал смеяться, хрипло, почти звериным голосом.

— Приговор привести в исполнение. — генерал молча сложил свиток, отошёл на шаг и поднял руку.

Через несколько секунд всё было кончено. Противное зрелище, но люди должны видеть, против кого мы имеем дело. Отморозки, которые ради собственной прихоти готовы стереть с лица десятки миллионов людей… Была бы моя воля и, возможно, я поступил бы гораздо жёстче. Впрочем, император знал, что делал.

Толпа буквально напиталась праведным гневом, а значит, в ближайшее время будет максимально собрана и насторожена к приезжим. На любых подозрительных личностей сразу же будут писаться соответствующие докладные. Я невольно усмехнулся. Кажется, у моих министров скоро прибавится работы.

Генерал повторил речь ещё как минимум три раза. Заменяя лишь преступления, которые совершали смертники. Вишенкой же на торте стал Зимоз, который умудрился отрастить себе половину конечностей. Его на площадь доставили на катере.

— Ооо-оо-о! — стонал он, явно борясь с головной болью.

Казалось, что его смерть будет больше спасением от агонии, чем назидание для остальных кромов.

Когда генерал закончил обвинительный приговор, на сцене, к моему удивлению, появился Белмор.

— Я решил, что так будет лучше… — поделился своими мыслями император.

Ясно… Решил казнить крома руками собрата… В этом и правда, что-то было. А может, Белмор сам попросился? Сейчас это уже не имело никакого значения.

Владыка белых кромов, что-то шепнул своему главнокомандующему, хлопнул его по плечу и, взмахнув трезубцем, ударил его им прямо в шею, активировав поток адского пламени.

Всё завершилось меньше чем за минуту. Зимоз умер не сразу, всё-таки напился водицы он изрядно, и шея, как и всё остальное тело, стало прочнее. Вот только ему всё равно это не помогло.

На этом финальная часть торжества была практически завершена. Оставался лишь праздничный салют, который должен был начаться в полночь.

Поднявшись со своего стула, император молча покинул ложу, растворившись где-то позади.

— На сегодня отбой, — пробасил Потёмкин, — Голова уже у всех идёт кругом. Ты тоже отдохни и подумай, чем займёшься дальше. Может случиться так, что полетишь с нами… — сказал он и поднявшись, испарился вслед за Романовым.

— Полечу с ними? — я ухмыльнулся, — Не хотелось бы…

Я последовал их примеру и, оттолкнувшись от земли, устремился к небу…

Глава 4

Зависнув в нескольких сотнях метров над фортом, я начал разглядывать его в закатных лучах солнца. И всё-таки он был прекрасен, а Байкал, так и вовсе загляденье! Разве можно разбазаривать такие сокровища? Конечно же, нет, и что самое главное — они должны быть моими… Вернее, они уже мои!

— Осталось лишь уничтожить дрянь, которая распространяется на востоке… — прошептал я, хмурясь и глядя в ту сторону.

Понятное дело, что отсюда скверну было не видать, но из мыслеобразов Горыныча и тигриц, я прекрасно знал, что её там предостаточно и она с каждым днём становится сильнее. А если учесть, что я видел осквернителей в Китайской Империи, то вполне возможно, что они и где-то там обосновались. Эх! Как же плохо, что эти гадины могут использовать изнанку. Слишком уж неудобные и опасные враги получаются…

Желудок издал последний стон, в надежде, что я одумаюсь. А ведь точно, я так и не перекусил толком. Один беляш, который я успел стащить со стола за завтраком, не считается. С тех пор уже столько часов прошло, что пора и отужинать.

Я использовал «око шарга», чтобы разглядеть забегаловки, которые находились на площади.

— Отлично, — я улыбнулся, сглотнув слюну.

Все они ещё работали и выдавали горячие блюда навынос, чтобы потом люди могли присесть за столы и насладиться вкусной едой и выступлениями местных музыкантов.

Здесь царила атмосфера праздника. Даже несмотря на то, что прямо сейчас я побывал на казне десятков людей, настроение у меня повышалось. Кругом ходили счастливые люди, бегали дети и молодые парочки, степенно прохаживались пожилые. Всё вокруг буквально радовало глаз, и я невольно сам улыбнулся. Да ради такого, я готов был извести всех врагов, если потребуется. Впрочем, я и так этим успешно занимался.

Использовав дар «невидимки» шестого уровня, я приземлился относительно безопасно, не считая парня, который чуть меня не сбил. Я решил, что ничего не изменится, если я полчасика потрачу на себя любимого. В последнее время, я только и делал, что спасал других, теперь пришло время спасать свой желудок.

— Можно мне запечённый картофель с грибами и луком, две котлеты и морс, — я указал на запечатанный