— Никаких следов взлома, борьбы, сопротивления, ничего, — вынес вердикт Иван. — Ваш сотрудник поддержки сам все открыл, добровольно...

Хожаев дернулся, словно собирался сказать, что тот не мог предать, но остановился. Еще штришок в общую копилку какой-то тайны, которая наверняка имела отношение к случившемуся, но при этом ее не хотели разглашать. Что-то крутилось в воспоминаниях, но Иван никак не мог сформулировать мысль и решил, что надо посоветоваться со специалистом по бандам, то есть Ахматом.

— ... или под угрозой оружия, но открыл. Затем его убили выстрелом в затылок, хм, охранника тоже убили в голову, возможно, пытались скрыть следы воздействия ментальной магией. Олеся?

— Да, это могло помочь, — отозвалась Листва, колдовавшая над телом "сотрудника поддержки". — Любые разрушения тела помогают рассеять магию на нем, чужое колдовство и без того плохо держится без внешней подпитки, а с потерей материального носителя начинает рассеиваться еще сильнее. Считается, что этот эффект Гарздона-Мигеля и лежит в основе того, что призраки так быстро покидают тело.

"Сотрудник поддержки" оказался мутантом, низеньким, чуть выше Ахмата, с непропорционально огромными ушами и носом, вытянутым вперед, словно палец, кончик которого срезало выстрелом. Руки и ноги его выглядели вполне действующими, но наверняка ему приходилось нелегко в жизни, особенно без летающего кресла. Одет он был в какое-то подобие теплой жилетки и шорты.

— Но не помогло, — объявила Олеся. — Над ним колдовали, много и часто.

— Его часто мучали боли, — пояснил Марат, — он принимал лекарства и магические отвары, а также над ним колдовал один из наших... сотрудников.

— Но не в последнее время? — вдруг спросила Олеся.

— Да. Ему становилось все хуже, приглашали пару специалистов со стороны, но никто так и не помог.

Олеся посмотрела на него странно, словно хотела обвинить в том, что не позвали ее, но промолчала. Труп уже лежал так, как его засняли после обнаружения, и дело дошло до допроса живой свидетельницы.

— Одноногая Юлия, — каким-то тусклым голосом представились девицы.

Или все же девица? Ахмат пожирал ее взглядом, поигрывал короткими ножками, но его испытанный прием дал сбой. Или даже два. Одноногая — фамилия или прозвище из-за особенностей тела?

— В каталоге значусь, как "Пара", — все тем же бесцветным тоном продолжила Юлия, — когда клиент хочет испытать ощущения секса с двумя живыми девушками по цене одной, он всегда выбирает меня.

Она встала и распахнула халат, спокойно явив окружающим свое тело. Две головы и два торса, не сросшихся вместе, а вполне способных действовать автономно, до известной степени. Два набора женских органов внизу, и все это прилепленное на одну огромную ногу, словно состоящую из четырех, сросшихся вместе. Из уголка рта Ахмата побежала струйка слюны, которую он не замечал.

— Также работаю с парами и с группами, — продолжала Юлия, но ее перебил Марат.

— Детективы пришли сюда не за этим. Расскажи еще раз о космонавте.

— О! — вдруг встрепенулась вторая голова. — Это был просто ураган! Космос! Он был такой, такой...

— Какой? — заинтересованно подался вперед Кабанкин. — Не покажешь нам?

— Такой, огромный, теплый, нежный и сильный одновременно, он обнял нас со всех сторон и взял одновременно, отовсюду, он любил нас, и это было невероятно, никогда в жизни мы не испытывали ничего подобного, и это при том, что мы всю жизнь занимались сексом, — затараторила вторая голова.

Мутанты, инвалиды, уроды, калеки, все, кто отличался от других, или погибали из-за своих болей и слабостей, или их убивали окружающие. Выживали только те, кто мог приносить пользу, как Ахмат, побиравшийся в разы успешнее других, или эта Юля, продававшая экзотическое тело, оказавшееся достаточно жизнеспособным, чтобы не сдохнуть сразу после рождения. Две системы пищеварения и всего остального? Как это вообще работало?

— Казалось, что он стал всем для нас, миром вокруг, понимаете?

— Понимаю, о, я прекрасно понимаю! — вдруг горячо поддержала Олеся. — В такие мгновения ты раскрываешься ему навстречу, готова все для него сделать, а он, гад такой, тебе в спину бьет!

— Да! — согласилась вторая голова. — Именно в спину!

— Погодите, — вмешался Хожаев, — но мне сказали, что именно ты убила охранника!

— Все равно он был урод, — заявила первая голова.

— Не помню, — замотала вторая голова. — Но вполне может быть! Я была не я в тот момент!

— Да! — закричала Олеся. — Ты себя ему отдаешь, а он отворачивается и храпеть начинает!

Ахмат тихо захихикал в кулак, отлетел в сторонку, чтобы не попасть под гнев. После еще нескольких возгласов Олеси и Юли, и обмена репликами о возвышенной и чистой любви, стало ясно, что ничего нового они не узнают. Ей обещали свободу, ее ударили в спину, в обе спины, остальное, как в тумане.

— Ваш сотрудник поддержки, — Иван посмотрел на труп на полу, — его часто баловали вниманием сотрудницы Единорога и другие женщины?

Могло ли содействие Юлии быть следствием воздействия вот этого ушастого мутанта? Он где-то пережал, она обозлилась или еще что? Если он имел доступ аж в кабинет Гипножабы?

— Это имеет отношение к делу?

— Еще какое. Вот Юля, например, вы его ненавидели?

— Ненавидела? — задумалась первая голова. — Скорее испытывала брезгливость, не хотела приближаться.

— Жалела, — сообщила вторая голова.

Где-то рядом с ней удвоил махания ножками Ахмат.

— Он сам, ну, никогда не унывал и делился с нами жизнерадостностью, — продолжала вещать вторая голова, словно не замечая Марата и его телохранителя, — а также своим воздержанием, сразу хотелось секса.

— С ним? — уточнил Иван.

Он не отрывал взгляда от тщедушного телохранителя, готовый выхватить оружие. Но тот уловил знак Марата и убрал руку с оружия, сделал вид, что ничего и не было.

— Пару раз и с ним, — заметила первая голова. - Но он все равно не мог.

— Больше с магом, который его лечил, тут и смотреть-то не на что было, — вторая кивком указала на труп на полу.

— Не скажи, красавица, — немедленно влез Ахмат, — иногда есть на что посмотреть!