Да и никто не позволял. Просто в этот раз выбора не было.

Я потерял счет времени. Да, и такое бывает. По смутным догадкам могу предположить, что счет пошел на часы, а вот пробоина в куполе затягивалась слишком уж медленно. Я всерьез начал опасаться, что сдохну раньше, чем Озаренный закончит дело.

Но то ли повезло, то ли он приловчился и окончательно разобрался, как там все устроено, но мы успели. Я даже просканировал Поток и свои энергоканалы. Понял, что у меня осталось от восьми до шестнадцати часов. Вполне достаточно, чтобы завершить все дела дома.

Почувствовав осторожное касание разума, обратил свое внимание на Озаренного.

— Я сделал, что обещал, — констатировал тот. — Купол цел.

— Ну как цел, — вмешался насмешливый голос прежде, чем я успел ответить.

Тут же я осознал себя стоящим в огромном каменном зале, над головой горели вполне современные лампочки без абажуров, гроздьями висящие с потолка на голых проводах. Стены изрисованы кричаще-яркими красками и напоминали творения психоделиков. Как если бы Сальвадор Дали был уличным художником, предпочитающим баллончики с краской.

Пахло прохладой, и я с удивлением понял, что нахожусь в своем физическом теле, хотя это, конечно же, не так. Просто замещенная проекция.

В зале, помимо меня и Озаренного, который выглядел как молодой ученый в рабочем комбинезоне, была еще одна фигура.

В черном приталенном костюме, белых перчатках и с коробкой на голове. Или вместо нее.

Хаха склонился над старомодным глобусом, изображавшем запечатанный мир. Вокруг него была построена сложная конструкция из проволоки и пластилина, в которой я узнал энергетический конструкт купола.

Хаха держал перед коробкой больную лупу и внимательно разглядывал глобус сквозь нее.

— Ну, — вздохнул он. — Тестовое задание на троечку. С плюсом.

— Еще одно чудовище вроде тебя? — шепотом спросил меня Озаренный.

— Нет, — усмехнулся я. — Чудовище вроде тех, кого другие чудовища называют чудовищем.

— Я — Хаха, — эгрегор наконец выпрямился и повернулся к нам «лицом». Дружелюбный смайлик на коробке. — Страницы.

Он вытянул непропорционально длинную руку в белой перчатке. Сначала в мою сторону, потом к Озаренному. Нетерпеливо щелкнул пальцами и страницы сами оказались перед ним, вылетев из комбинезона парня.

Я в пылу сражения и забыл про них совсем. А книга, значит, все это время была у Озаренного.

— Чего тебе надо? — Григорий до сих пор не понимал, где он находится и с кем говорит.

Даже я не позволял себе обращаться к Хахе таким тоном. Танатосу, Безымянной, Кайосу и к кому-угодно другому — да. Но не к Амберу или Хахе. Даже у наглости есть пределы, а вот глупость — безгранична.

— Хаха, — эгрегор проигнорировал дерзкий тон. — Я же только что представился. За внимательность два балла. Но ты все равно проходишь отбор, принимаю тебя на работу.

— Какую еще работу?

— Как какую? — вопросительный смайлик. — Ты же сам в заявке все указал. Всеми силами чинить и защищать купол, оберегать мир, не вредить. Заявка одобрена, с куполом работы еще много, обустраивайся, завтра приступаешь.

— Чего? — опешил Озаренный.

Я захохотал. В голосину, от всей души. Прекрасный финал для этого ублюдка, я лучше и представить не мог. Хоть это и было ненастоящее физическое тело, у меня все равно брызнули слезы от смеха.

Пришлось вцепиться в плечо Гриши, чтобы не согнуться пополам.

— Клятва, — кое-как просипел я сквозь смех. — Твоя клятва все еще не исполнена. Ты случайно поклялся починить всеми силами то, что ломалось… Как ты там сказал? Дохрениллион лет? Вот, расхлебывай.

— Я все еще могу выбрать смерть, — насупился Озаренный.

Теперь мы заржали уже с Хахой на пару. Нет, этот кретин даром, что умник, но такой тупой. Все еще думает, что у него есть выбор.

— Эхх… Давно так не смеялся, — Хаха перчаткой провел по коробке. Плачущий от смеха смайлик сменился на просто улыбающийся. — В общем, график работы тысяча лет без выходных, отпуск одна янтарная эра через десять, билеты в санаторий Небесных Водопадов за счет фирмы. Билет в Великую Библиотеку я тебе тоже выпишу. Есть спортзал, кофейня на первом этаже, правда, там никто не обслуживает, зона отдыха… Ну, где ляжешь, там и отдохнешь. Рабочие инструкции скину по почте. Пока можешь осваиваться, познакомься с коллегами, тебе с ними еще сотрудничать.

Коллеги? Это интересно. Но меня не касается. В целом, условия довольно щадящие. Это так кажется, что тысяча лет без выходных, это очень долго. Но когда отмотаешь пять-шесть тысячелетий, начнешь иначе воспринимать время.

К тому же для Озаренного, работающего на Хаху, будет открыто очень много дверей. В той же Великой Библиотеке я был всего один раз.

— Хаха, — я стал серьезен. — У меня не то, чтобы много времени. Раз страницы у тебя, заказ выполнен.

— Да, да, — кивнул он. — Пошли, прогуляемся. Есть разговор. Заодно про награду потолкуем.

Ох, не нравится мне это «пошли, погуляем». Я бы предпочел смерть, но в отличие от Озаренного прекрасно понимал, что в личном чертоге эгрегора нет такой опции в меню.

Глава 21

Где обещанный Трикстер?

Мы «вышли» из разукрашенного зала, не сделав при этом ни шагу. Хаха просто «прокрутил» несколько локаций, пока мы не оказались в месте, похожем на лаундж зону дорогого ночного клуба, разве что совершенно пустую.

Мягкие диваны, столики с напитками, напольные лампы, испускающие приятный мягкий свет, глянцевая плитка на полу складывалась в замысловатый узор, от которого начинала кружиться голова. Но все внимание было привлечено к стене, которой словно бы и не было. От пола до высокого потолка открытый проем, за которым разлился бесконечный космос.

Мириады звезд освещали помещение, далекие галактики закручивались в спирали, а всю нижнюю часть занимала панорама Запечатанного Мира. Красивое, завораживающее зрелище.

— Присаживайся, — Хаха махнул рукой, указывая на диван, а сам уселся в кресло напротив. — Давай сначала пройдемся по твоей работе.

В его руках появились страницы из книги Амбера. Сами собой сложились в аккуратную стопку, а затем обернулись в твердый переплет. Я увидел странный знак спереди. Знакомый уже символ Потока, как на гербе рода Невских. Три волны, скрученные в кольцо. Только тут внутри сиял алым символ глаза, как у ордена Видящих.

Он раскрыл книгу, полистал