Затем развернулся и на его лице расплылась широкая улыбка.

— Сашка, живой-здоровый! Господи, как я рад тебя видеть! —уже не сдерживаясь, громогласно сказал мужчина, подходя ко мне с объятиями.

Не успел я среагировать, как уже оказался у него в охапке. Господи, ну и силища… Ему сколько лет? На вид больше шестидесяти…

Пару раз хлопнув меня по спине, мужчина ослабил хватку, и я сумел ускользнуть. Не люблю сюсюканья.

— Крамской передал мне все новости. Совершеннолетие! — мужчина захохотал. — Никто не ожидал, а вот как вышло! Ты вылечился!

— Это правда, —улыбнулся я, — и сам, честно, не ожидал.

— Как твой Источник? Цел? —нахмурился мужчина.

Рассказать ли ему о моей большой проблеме?.. Он точно уже знает о произошедшем на охоте, и точно знает, что я очнулся — Крамской позаботился об этом, я уверен. Скрывать такие подробности не стоит, а то будет выглядеть странно. Но и про проклятье пока все же лучше не распространяться — я не знаю, кто на меня покушался. Вдруг это дяде захотелось единолично управлять базами и школой.

— Цел, — я внимательно посмотрел на дядю. — Но… вам должны были передать и плохие новости. Вы получили их?

Валерий серьезно посмотрел мне в глаза и кивнул.

— Получил, получил… — прозвучало совсем по-старчески, — тебя пытались убить.

Он прошелся по комнате, заложив руки за спину, а потом вновь развернулся ко мне.

— Я должен был это предвидеть, — вздохнул он, — и перевезти вас сюда раньше. Гибель или пропажа главы рода всегда сопровождается в лучших случаях интригами против обезглавленной семьи, а в худших… — Валерий внимательно посмотрел на меня, — … а в худших — войной

Очень интересная формулировка. Судя по всему, он уже не сомневается, что кто-то ведет против рода Кавериных «подрывную деятельность». Или просто знает что-то сверх того, что ему передал командир…

Я с прищуром посмотрел на него.

— Вы считаете, что в этом замешан кто-то из родов? — спросил я, наблюдая за Валерием.

— Считаю⁈ — мощный голос мужчины отразился от стен, — Да я в этом уверен! Но ни на кого показывать не стану. Для этого нужны доказательства, — добавил он.

Дядя снова прошелся по комнате, сначала в одну сторону, потом в другую.

Да, это верно. Голословно указывать на «убийц» не стоит — и у стен есть уши, к тому же должны быть веские причины, чтобы обвинить кого-то в покушении.

— Если все так, как рассказал мне Крамской, то, может, и охота не была случайностью⁈ Ты не думал? — он вновь остановился, вопросительно посмотрев на меня.

Он сам об этом заговорил. Имеет ли смысл потенциальному убийце поднимать заведомо опасную для него тему? Может, прощупать, насколько далеко я зашел в своих поисках…?

— Этого я не знаю, — мотнул головой я.

— А ведь если так подумать… — положив руку на подбородок, проговорил мужчина, — … все твои симптомы, если исключить неверное использование заклинания «Живого щит», мне смутно знакомы…

А вот это уже интересно. Глупо было бы раскрывать такую информацию жертве, даже в рамках простой болтовни.

— Где-то я точно их видел… — сказал он, подойдя к шкафу и начав перебирать книги. — Заговоры, метки, проклятия… — пробубнил он себе под нос.

— Давайте поговорим об этом позже, — устало сказал я, заметив, что Валерий уже начинает чем-то зачитываться. — Сейчас есть более насущные дела. Я бы хотел поскорее обсудить дела в школе. А точнее, почему посланники наших соседей позволяют себе с трибуны говорить о нашей слабости…? — недовольно спросил я, садясь в кресло напротив стола.

— Ну-ну, не надо. Я им такого права не давал, — поморщившись, ответил Валерий, и захлопнул какую-то толстую потрепанную книгу в черной обложке. — Они, видно, сами решили, что раз помогают нам с защитой Границы, то имеют право лезть с непрошенными советами!

— И зачем им помогать нам? — задал я резонный вопрос. Судя по тому, сколько бойцов было собрано сегодня ради этого приезжего оратора, сил у нас достаточно.

— Кхм… — Валерий подошел ко мне, — дело в том, что у нас есть некоторые сложности… с поддержанием работы самой школы… и с зачисткой вверенного нам сектора. В общем, они вместе с нашими отрядами проводят выезды вглубь Границы, помогают бойцам. За что забирают большую часть убитых или пойманных арканитов и другой добычи.

У меня от таких новостей голова заболела. Эти люди еще и грабят нас! «Забирают большую часть добычи»! Такими темпами, от нашей школы действительно ничего не останется, если весь доход с нее будет уходить соседям.

— Больше они ничего не получат, — сказал я твердо. Валерий удивленно посмотрел на меня.

— Как не получат? Ты плохо понимаешь, как трудно нам будет отказаться от их «услуг»…— спросил он, явно не очень довольный моим тоном.

— Не нужны нам их «услуги». Сами справимся, — хмуро ответил я. Но после все же решил все же объясниться: — Если мы будем и дальше позволять им так себя вести на нашей земле, то от школы действительно ничего не останется. Если не прекратим это «сотрудничество» сейчас, то они распустятся окончательно, — сказал я, сложив руки на груди.

— Эх… —тяжело вздохнул Валерий, садясь за стол, — ты, конечно, прав. Только вот…

— Что? — спросил я, устав от недомолвок.

— Они недавно сделали мне очень интересное предложение, — Валерий сложил руки в

Затем, посмотрев на меня, снял с шеи ключ. Из-за густой бороды и закрытой мантии совсем не было видно, что он висит на груди. Этим ключом Валерий раскрыл один из шкафчиков в столе и что-то взял, задвинув обратно.

Когда Валерий поднял руку над столом, я увидел в его ладони богато украшенный нож, и тут же напряженно поднялся со стула.

— Чтобы продемонстрировать, мне нужно немного твоей крови, — он поудобнее взял в руке клинок.

Глава 20

— Зачем? — удивленно спросил я, уставившись на дядю.

— Вот для этого, — он снял с шеи вторую вещь.

Это оказался небольшой серебряный медальон с рубином.

— Это семейная реликвия. Ее прадед Дмитрия сделал в подарок своей жене. А она передала детям, эти дети своим детям… Да, думаю, ты и сам понимаешь, как работают реликвии. Самое интересное, что медальон был