Он аж зашипел, чуть не споткнувшись. Видимо, свело какие-то бедренные мышцы.

Креона недовольно засопела, мельком опустив взгляд на себя. Рядом с такой сочной бросской наша чародейка выглядела… ну, не то, чтобы худосочной, но довольно миниатюрной.

Я и сам поймал свои мысли на том, что они по-особому реагируют на красоту девушки. Своя, бросская, родная… Не то, что эти, равнинные во всех смыслах троецарки!

— Хладочара, не переживай, — не отрывая взгляд от хозяйки тропы, прошептал Виол, — В моём огромном сердце всегда найдётся место для тебя.

Чародейка только хмыкнула, но мы уже практически достигли троицу, поэтому остановились в нескольких шагах.

— Пологих троп тебе, брат, — наконец, сказала незнакомка и коротко кивнула, — И вам, чужеземцы.

Глава 28

— И тебе крепкого склона под ногами, сестра, — ответил я совершенно интуитивно.

Мне сразу стало интересно, а «брат и сестра» мы, потому что одного племени… или потому что и вправду брат и сестра?

Мой пытливый взгляд тут же стал разглядывать встреченную незнакомку уже с этой точки зрения. Но, как ни странно, я не увидел между нами общих черт, и это слегка ставило меня в тупик.

— Солнечных лучей тебе в утреннем окне, красавица, — сказал бард и заулыбался, обнажив все зубы.

Воины за спиной девушки переглянулись и скривились. Сама же бросска никак не отреагировала на неуклюжий комплимент барда, не сводя глаз с меня. Их даже Бам-бам не смутил — такое чувство, будто они каждый день видели медоежей.

Повисло недолгое молчание, и хозяйка тропы некоторое время изучала меня, чуть приподняв одну бровь. Я сразу сообразил, что девушка и вправду меня знает.

А я? Ну же, душа Малуша, совсем обленилась, никакой помощи от тебя…

— Вернулся, значит, — усмехнулась она.

— Ну, вроде как.

Я глянул на её спутников. Особого дружелюбия в их взглядах не было, но и сильной враждебности я не ощущал. Скорее, я был для них словно дальним-дальним родственником, который вдруг объявился, а ты с ним никогда и не общался, и теперь даже не знаешь, о чём говорить.

— Я бы предложил… — начал было бард, но девушка коротко бросила:

— Помолчи, оборотень.

Виол сразу закрыл рот, а Креона усмехнулась.

Ух, смердящий свет! Значит, не всё так плохо было в Бросских Горах, как я увидел в мыслях поверженных врагов… Если за ночной битвой следили, и если нас встретили на этой тропе, то, получается, сопротивление против Волха всё ещё живо. И они не просто прячутся, а ещё и следят, выжидая момент для удара.

Молчание затягивалось, и мне эта игра в переглядывания и ухмылки стала надоедать. Я чуял, что двое за её спиной — хорошие воины. Да и сама девушка тоже могла преподнести сюрпризы, потому что я уже разглядел на её поясе повязанную длинную цепочку, заканчивающуюся массивным шипастым шариком величиной с крупное куриное яйцо.

Боевой кистень? Хм-м… Я редко встречал мастеров такого оружия, способного покалечить самого хозяина, если тот недостаточно сноровист.

И всё же эти трое были мне не ровня.

— Сестра, не буду заходить издалека. Всё это… — я отвёл руку и в ней появился Губитель Древа.

Среди деревьев послышался треск, и во мраке между стволами появилась грозная тень с золотистыми глазами. Да, Кутень умел произвести впечатление, когда было надо.

— Всё это слегка отшибло мне память, и я не могу сейчас вспомнить, кто ты. Да я толком не знаю даже, кто я сам такой…

Надо отдать должное, на лице девушки не дрогнул ни один мускул, хотя её спутники с сомнением смотрели на топор в моей руке.

— Чушь собачья! Этих чудес мы наелись досыта, — она поджала губы и хотела было сплюнуть, но сдержалась, — Сначала один, потом другой, затем третий, четвёртый! Все вы, кто бы вы ни были, воплощения Хморока, его новые ипостаси или самозванцы… Да плевать! Хватит, вы принесли только беды в наши горы!

Она, сжав кулаки, сделала шаг вперёд. Виол и Креона слегка отпрянули, недовольно заурчал Бам-бам за моей спиной.

Но я даже не шелохнулся…

— Древняя вера сгубила больше жизней, чем сохранила! Да пусть бы он и сгинул, этот Хморок, в своём небытие, и никогда больше не возвращался! И к хорловой падали память о нём!

Воины за её спиной кивали, а в глазах девушки плескался огонёк праведного гнева. И её совсем не пугали и даже не впечатляли ни я, ни мой кромешный пёс.

Впрочем, а на что я надеялся? Вот же я вестник тугодумия… Неужели Первый Жрец не был способен продемонстрировать такие же чудеса? Да он наверняка даже переплюнул меня.

— Нас воспитал один человек, но ты, Малуш, предал его! — она шагнула вперёд и ткнула пальцем мне в грудь.

Значит, названная сестра… Ну, в любом случае родство, что уже неплохо. Или наоборот — очень-очень плохо. Говорят, там, где грызутся свои, жестокости в десятки раз больше.

— Просто. Дай. Нам. Пройти, — отчеканил я, поняв, что мне больше совершенно нечего сказать ей.

Такое чувство, что тот Малуш, в которого я вселился, и сам отрёкся от любых воспоминаний. Почему на это пошёл лиственник, святейших правил человек, я представить не мог.

Но что я точно мог представить, так это то, что времени на семейные разборки у меня не было. Хотя я мог бы предугадать, что меня ждёт подобный приём в Бросских Горах.

— Пройти? — девушка сделала шаг назад и положила ладонь на пояс, — Хрена с два ты пройдёшь!

С глухим стуком шар упал на тропу рядом с её сапогами. Мягким звоном зашелестела спадающая цепь, оглаживая крутые бёдра, и я даже на мгновение залюбовался… Бросская красота особенно хороша.

— Чтобы ты стал очередным мессией? — тихо прошептала она с нескрываемой злостью, — И чтобы снова началось то, что уже один раз сгубило наши горы?

Её напарники, чуть разойдясь, перехватили оружие. У одного боевые топоры в руках, а у другого копьё, с которым только на драконов ходить.

Я поджал губы, чувствуя, что наткнулся не на самых умных противников. Ну, вы, вестники интеллекта, ответьте же мне! Если ночью я победил Волха, с которым вы наверняка боялись сразиться, то почему вы решили, что сможете победить меня⁈

— Громада, — с улыбкой сказал