— Куда ты, не знаю, а я — ребятам помогать, — ответил Сеня. — И ещё хочу удрать от садовника,

— Садовника? — глаза Дори увеличились раз в пять и моментально залились страхом. — Где садовник? Где он? — засуетился он, рыща взглядом по сторонам. — Я не очень-то люблю, признаться, садовников.

— Не любишь? Да ты просто струсил! — усмехнулся Сеня. — Какой от тебя толк? Наверняка, ты даже не умеешь вгонять ведьму в транс, как я!

— Ха! Думаешь, я бы её не загнал? — пытаясь защитить свою честь, гремлин обогнал мальчика, шагающего по лесу, и, повернувшись лицом к Сене, так и бежал спиной вперёд, спотыкаясь, подпрыгивая и кривляясь. — Да легко! Ишь, нашёл чем хвастаться — в транс он её загнал! Да на мельнице с ней любой бы справился! Мой ведьмометр показал, что её магические силы там на нуле.

— Ведьмометр? Какой ведьмометр? — Сеня даже остановился.

— А вот не скажу! — Дори скрестил руки на груди и демонстративно отвернулся. — Я же трус, ты сам говорил.

— Ну ладно тебе, я же пошутил, — пошёл на попятную Сеня. — Расскажи, что у тебя за ведьмометр такой!

— Смотри, — гремлин снял с шеи медальон и протянул его мальчику.

— Ух ты! — Сеня тут же принялся исследовать девайс. — У тебя тут даже Minecraft есть! Вау!

— Ага. Я сейчас ещё в Верхнем Мире, — похвастался гремлин. — А вот тут ведьмометр. Он показывает силы Цесинды. В каких-то местах у неё их много, а в каких-то совсем чуть-чуть. Мельница находится уже за территорией базы, поэтому там она была беспомощна.

— Что же ты раньше не сказал! — закричал Сеня. — А есть места в «Зелёной дубраве», где она так же беспомощна?

Дори опустил глаза и смущённо завозил по снегу ножкой.

— Честно говоря, ещё не изучил, — признался он. — Всё некогда… Эти игры — такая захватывающая штука. Но знаю точно, что старый дуб около ограды подпитывает её силы. Возле него она очень опасна.

— Ну об этом Эмиль и без тебя догадался. А эту штуку надо показать ребятам, — Сеня с некоторым сожалением, но всё же вернул медальон гремлину. — Побежали к ним! Может, они в опасности! Да и ведьма уже очнулась наверняка!

И толстяк Сеня помчался во всю прыть по аллее, что было для него очень странно и непривычно.

— Подожди! Куда ты так гонишь? Ох, бедные мои ножки, — причитал Дори, пытаясь не отставать. — В своём мире я за все пятьсот лет так ни разу не уставал.

* * *

И не зря Дори и Сеня бежали так быстро: садовник уже шёл за ними по пятам. Твёрдым ровным шагом он двигался по тропинке в роще, вслушиваясь в звуки леса. Его огромные ноги легко справлялись с сугробами любой высоты, а тело не знало усталости, как разум не знал сомнений. Цесинда — его повелительница. Она оживила его, подарила новое существование, и в благодарность он должен исполнять все её приказы. А приказ был постоянно следить за детьми. Госпожа запретила трогать их до её команды. И он слушался, хотя руки так и чесались раскромсать их секатором или сделать из них кактусы… Но он был верен госпоже и покорно ждал ночи, когда команда наконец прозвучит.

Он видел, как дети отправились на старую мельницу, а спустя некоторое время туда же вошла его госпожа. К удивлению садовника, спустя какое-то дети удрали, а госпожа так и не появилась. Садовник сам вошёл в мельницу, увидел Цесинду, которая почему-то спала, стоя у стены, и спросил:

— Госпожа, какие будут приказания?

Он ожидал, что она откроет глаза и прошипит:

— Убей этих гадёнышей! Скрути их в стручок, выжми из них все соки!

С какой радостью он бы это исполнил!

Но Цесинда будто не слышала его, тихонько покачивалась и бормотала:

— Три. Три. Ноль. Четыре. Восемь. Один. Пять. Три. Три. Ноль. Четыре. Восемь. Один. Пять. Три. Три. Ноль. Четыре. Восемь. Один. Пять.

— Госпожа, вы слышите меня? — позвал её садовник.

— Код: Три. Три. Ноль. Четыре. Восемь. Один. Пять, — отвечала она всё тем же бесстрастным голосом.

— Госпожа, проснитесь! — вскричал он и, схватив ведьму за руки, хорошенько потряс.

— Ларец в сейфе. Ларец в сейфе, — Цесинде не помогала никакая встряска. Но садовник вдруг всё понял. Он даже догадался, куда удрали эти негодники. Оставив в покое колдунью, он быстро покинул мельницу и направился по следам босоногого гремлина и толстого мальчишки. На глубоком снегу их путь прочитывался за версту.

— Не уйдёте, — ухмыльнулся садовник и вытащил из кармана секатор.

Глава двадцатая

— Я вот всегда зеркал боялась, — призналась Оля, доделывая последние стежки на костюме Деда Мороза. — Особенно старинных. А всё потому, что услышала такую страшилку: «Пошли как-то мама с дочкой в магазин. И увидела дочка большое зеркало в красивой тяжёлой раме, которое ей очень понравилось. Девочка стала просить маму: купи да купи. Та и согласилась. Поставили зеркало в комнату девочки. А эта девочка больше всего на свете любила кривляться. Сколько раз мама её предупреждала: «Не кривляйся, это очень опасно!» Но девочка не слушалась. И вот стала она кривляться перед зеркалом, а зеркалу это не понравилось. Оно и говорит: «Девочка, перестань!» Но девочка не послушала его и продолжала кривляться. И тогда зеркало забрало её…»

— Засосало, что ли, как пылесос? — засмеялся Юра.

— Вот тебе смешно, — отвечала Оля, — а я маленькая была, меня эта история напугала, не знаю как. Я с тех пор никогда перед зеркалом не кривляюсь. На, держи, готова твоя шуба.

— Слушай, Оля, что-то наших сорванцов не слыш- но, — запоздало спохватился Юрий.

— Ну да, я их тоже с самого завтрака не видела, — припомнила Оля.

— Интересно, куда они делись? Пойду-ка поищу, а то мегера опять шипеть начнёт, — Юра потянулся за курткой.

— Иди, а я пока костюмы поглажу, — кивнула Оля.

* * *

Ключ к административному зданию, где располагалась комната Зои Львовны, подобрали на удивление быстро — подошёл первый же из связки. Но когда вся толпа ребят ломанулась было в открывшуюся дверь, Денис строго