— Свои? — опешил он. — Кто?

— Неважно. Действуй, как договаривались, мы сами выберемся. Если что, позову.

— Близнец… — процедил он. — Я не хочу сидеть без дела.

— А я не хочу, чтобы кто-то мне мешал. Всё, отбой.

— Стой!

— Что ещё? — вздохнул я.

— Подкрепление уже близко, имей в виду.

— Так быстро? — удивился я.

— Кабан смог выбить вертолёт.

Я напрягся.

Не знаю, как там в ОКЖ дела делаются, но вертолёт — это сильно. Ещё и в такой короткий срок. Учитывая, что мы с Бородиным проводим здесь тайную даже для самих жандармов операцию — отчитываться перед начальством и разгребать последствия подполковник собирался позже.

А тут сразу вертолёт к нам летит…

Ладно, всё потом.

— Отбой, — сказал я и перевёл взгляд на Мирона Сергеевича.

Исхудавший жандарм не сводил с меня внимательного взгляда.

— Позывной? — требовательно произнёс я.

— Муравей, — ответил он.

— Принял. Муравей, ты согласен с тем, что должен мне за своё спасение? — спросил я быстро.

Он несколько секунд размышлял, что ответить. Я видел, как Антохин порывается сказать явно какую-то ерунду. Может быть, что-нибудь в духе: «я служу Империи, и, помогая мне, ты помогаешь Империи, а Империя помощь не забывает»?

Сдаётся мне, примерно такие мысли и были в его голове.

Но капитан отбросил их и, кивнув, серьёзно произнёс:

— Да. Если выберемся живыми, я буду должен.

— Тогда я ожидаю, что ты никому не разболтаешь мои секреты, — продолжил я, не сводя с него пристального взгляда.

— Обещаю не выдать твоих тайн, пока они тайны, тем, кто в них не посвящён, — произнёс жандарм.

Я не сдержался и улыбнулся краешком губ — неплохо его воспитал подполковник Бородин, раз наш Муравей после нескольких дней мучений с ходу может выдать подобные формулировки.

— Принято, — ответил я и положил ладонь на цепи, сковывающие руки и ноги капитана. Замков на этих цепях не было, а стало быть, и ключей у охранников нет. Но мне они и не нужны — металл, повинуясь моему Родовому Дару, размяк и «стёк» с запястий Антохина.

Удивлённым капитан ОКЖ не выглядел. Он лишь кивнул каким-то своим мыслям.

Это что же, Антохин вместе со своим начальником догадывались, что я могу быть Резановым? Н-да уж… похоже, тайна моего происхождения скоро уже и не будет тайной для элиты империи.

Но, честно говоря, плевать.

Меня устраивает то оправдание, которое выдал граф Орлов: мол, дед решил сперва научить меня быть графом, прежде чем публично признавать.

Сверху послышался топот.

— Вооружайся. Магию не используй, — велел я Антохину и повернулся к другому пленнику.

Я успел освободить и его, прежде чем понял, что топот стих. Пятеро бойцов не рванули к нам на полном ходу, а остановились на первом этаже и окружили выход из подвала.

— Жбан, Шнур, как обстановка⁈ — раздался сверху напряжённый голос.

Я покосился на трупы двух охранников. Ни Жбан, ни Шнур ответить уже не смогут.

Вновь приложив указательный палец к губам, я активировал «Воздушное рассеивание» и начал подниматься по лестнице. Благодаря Печати Близнеца я держал наготове наполненные маной контуры «Воздушного покрова» — если меня всё-таки увидят и атакуют, я успею защититься.

— Господин, похоже, внизу что-то случилось, — услышал я приглушённый голос командира вражеской пятёрки.

Я поднялся на первый этаж и увидел пять нацеленных на меня артефактных винтовок. «Воздушное рассеивание» не делает тебя полностью невидимым. Но, чем оно сильнее, тем больше оно размывает твой образ.

Возможно, я бы не смог пройти перед этими же бойцами на открытой местности под солнечным светом.

Но в полумраке этого мрачного дома они меня не заметили. И я бесшумно встал им за спины.

— Понял! — произнёс в микро-гарнитуру командир пятёрки. — Как что-то узнаю, сразу свяжусь с вами.

«Увы, ни с кем больше связаться у тебя не получится», — мелькнуло у меня в голове.

В следующий миг Коготь Рыси вспорол шею врагу. Как только я атаковал, «Воздушное Рассеивание» тут же развеялось, остальные четверо врагов дёрнулись в мою сторону…

Но их ждала та же участь, что и бойца в подвале.

Слишком слабы они были, чтобы противостоять моему удушающему пузырю.

Что ж…

Минус шесть. И того осталось девятнадцать противников.

Неплохо идём! Но сейчас поблизости никого нет, так что нужно быстрее выводить моих подранков.

— Бери товарища на руки и следуй за мной, здесь чисто! — крикнул я Антохину.

Он закряхтел, закинув на плечи тяжёлое тело, и начал подниматься по лестнице. Именно в этот момент ожила моя вторая — «Резановская» — микро-гарнитура.

— Близнец, враг бегает за тенью — меня там уже нет. Следуя плану, я первым встретил спецназ. Еле успел вперёд жандарма. Быстрые они.

— Короче.

— Короче… Короче, до того, как они пересеклись с подполковником, их командир повторил бойцам приказ. И звучит он: «Убить всех».

— Всех? — поморщился я, понимая, что мои худшие опасения сбылись.

— Так точно, — грустно подтвердил Кот.

К этому моменту Муравей со своей ношей поднялся на первый этаж. Я быстро повёл его к дверям избы.

— Стоп, — прошептал я в микро-гарнитуру и остановился. — Ты сказал, что они уже встретились с жандармом. Что с ним? Что с Хлебом, леший их дери⁈

Глава 18

— Спокойно, Близнец, цел он и невредим, — хмуро ответил на терзавший меня вопрос Кот. — Спецназ ОКЖ тоже не дураки, чтобы сразу избавляться от сильного одарённого, который может быть им полезен.

Я переварил услышанное и тихо ответил:

— Логично. Стало быть, Хлеба прикончат лишь после того, как мы зачистим здесь всё, а сам он измотается.

Кивком я велел Муравью с его тяжёлой ношей следовать за мной. Мы только что вышли из избы, в подвале которой держали пленников, и быстро двинулись к забору.

— Типа того. — Даже через рацию я слышал, как Кот тихо рыкнул: — Тварь этот Кабан. Только что братался с подполковником, справлялся о здоровье крестника…

Крестника? А, ну да, в этой Российской Империи много разных религий, и официальной среди них нет. Люди вправе сами выбирать, какие обряды проводить…

И, значит, Бородины решили покрестить своего малыша, а командир отряда спецназа — Кабан — стал крёстным для сына подполковника?

И теперь он собирается вонзить в